Энджи поймала мячик и стала подбрасывать его, ударяя в потолок.
– Это нештатная ситуация, – сказала она сдавленным голосом.
– Нештатная ситуация? А мы что, в армии?
– Какая там армия? – Энджи бросила мячик на пол и пнула его ногой. – Мы частные детективы, у нас прекрасные отношения с полицией, и я не понимаю, почему мы не можем представить им улики, позволяющие раскрыть убийство первой степени. Чем мы рискуем?
– Какие улики? – Подавшись вперед, я отбил катящийся по полу мячик.
– Фотографию Сосии и Полсона.
– Никакая это не улика.
– Пусть они это сами решают. Как бы то ни было, эта фотография – последнее, что жертва успела передать тебе перед гибелью. И она представляет определенный интерес для следствия.
– Ну и что из этого следует?
– А то и следует, что это расследование будем вести и мы, и они. Мы должны известить их, что собираемся осмотреть машину Дженны. Мы запросим у них ее номер и оставим несчастного Джорджа в покое. Незачем ему взламывать компьютеры Бюро.
– А что будет, если они найдут то, что наши клиенты поручили искать нам, раньше нас?
– Тогда, закончив следствие, они передадут его нам.
– Вот так и передадут?
– Вот так и передадут.
– А что, если там окажется компромат? А что, если в интересах наших клиентов не впутывать в это дело полицию? Как тогда пойдет наш бизнес? Если бы Малкерн захотел подключить к поиску «документов» полицию, сделать это ему ничего бы не стоило. А он нанял нас. А ведь мы не органы правозащиты. Энджи, мы частные детективы.
– Это совершенно очевидно, мистер Холмс, но...
– Что «но»? Да что с тобой, Энджи? В первый раз, что ли?
– Вот что, Юз. Я считаю, что тебе следует честно и откровенно переговорить с нашими заказчиками и объяснить, почему ты действуешь именно так, а не иначе.
– Энджи, а почему я действую именно так, а не иначе?
– А потому, что ты не хочешь впутывать в это дело полицию. И не потому, что боишься, что она что-то сделает. А потому, что боишься, что она чего-то не сделает. Ты боишься, что дело примет дурной оборот, о чем предупреждала Дженна. Достаточно одного звонка из Капитолия, и все, что мы ищем и, может быть, найдем, исчезнет.
Я сжимал и разжимал мячик.
– Так, значит, ты считаешь, что все, что я делаю, идет вразрез с интересами наших клиентов?
– Наконец-то до тебя дошло. Конечно же, так и считаю. А что, если в этих «документах» окажется компромат на Полсона или Малкерна, на что намекала Дженна? Что ты тогда будешь делать? А?
– Там видно будет.
– Ни хрена там не будет видно. Станем мы смотреть, как же. Мы нашли Дженну в Уикхэме. После этого потребовалось не более получаса, чтобы завершить нашу работу. Так нет же, ты возомнил себя социальным работником. Но ведь мы с тобой частные детективы. Что, забыл? А не моралисты. Нас наняли, чтобы мы искали то, что нужно людям, которые нас наняли, и наша задача – найти то, что надо найти. И если они хотят прикрыть дело, спрятать концы, подкупить полицию – прекрасно. Потому что это нас не касается. Мы делаем свое дело, и нам за это платят. И если...
– Да подожди ты!
– ...ты будешь вести себя по-иному, если вместо того, чтобы заниматься частным сыском, ты объявишь нечто вроде личного крестового похода, чтобы, разделавшись с Малкерном, отомстить своему отцу, можешь послать прощальный поцелуй и нашему бизнесу, и мне.
Я придвинулся поближе; мое лицо оказалось в полуметре от ее лица.
– Моему отцу? А он-то здесь при чем?
– При том. Он – это Малкерн, он – это Полсон, он – любой политик, который одной рукой похлопывает тебя по плечу, а другой – всаживает тебе нож в спину. Он...
– Не надо о моем отце, Энджи. Он умер.
– Да, умер! – закричала она. – Умер. И мне очень не хочется тебе это говорить, но рак легких покончил с ним раньше, чем такая возможность представилась тебе.
Я перегнулся через стол и стал еще ближе к Энджи.
– Да ты никак психоаналитик, Энджи?
Лицо горело, пульс бился как бешеный, кончики пальцев щипало.
– Нет. Никакой я не психоаналитик, Патрик. А почему ты не уходишь из сыска?
Я сидел совершенно неподвижно. Я немного поостыл и пристально посмотрел ей в глаза – они и вправду метали молнии.
– Нет, Энджи, – сказал я. – Это ты уйдешь из сыска вместе со своим дипломом психолога. Жалей моего отца где-нибудь еще. А я не стану анализировать твои отношения с «мужем года», который так славно с
