присутствующих.
Оба посмотрели в сторону дуба, где Лил сидела в роли наблюдателя. Сейчас она изучала две черные коробочки, выясняя, которая из них звенит. Через пару минут ей удалось найти нужную кнопку.
Гарри взглянул на порозовевшее небо, молясь, чтобы вторжение внешнего мира ничего не испортило. Впрочем, звонящему пришлось нелегко. Лил держала телефон вверх ногами.
— Кто это? — властно поинтересовалась она. — Нет уж, молодой человек, сначала вы назовите себя… И что же, что вам шестьдесят три? Для меня вы все равно молоды, — гордо настаивала она. — Мне, между прочим, девяносто один… Да, это телефон Гарри. — Она помахала рукой своим садовникам.
Гарри мрачно улыбнулся.
— Да, буля? — любезно отозвался он.
— Тебе звонит Стюарт, милый.
— Скажите ему, что я сейчас занят.
Лил одобрительно кивнула и снова прижала трубку к своим седым буклям.
— Гарри, он говорит, что уже шесть часов!
— Поблагодарите его, буля. Лил повиновалась.
— Теперь он хочет знать, что ты делаешь, — крикнула она. — Сказать?
— Если хочешь.
— Гарри проводит очень ответственную операцию по трансплантации, — доложила она громко и четко. — Конечно, серьезно. Мой перец, редис и капуста сейчас в очень тяжелом состоянии. — Она вслушалась, а потом снова крикнула в сторону огорода: — Он хочет знать, с тобой ли девушка Желание. — И тут Лил сообразила, кто имеется в виду. — Это моя внучка, Элен, сэр. Извольте называть ее христианским именем, моим вторым именем!.. Уверяю вас, здесь нет репортеров. Для этой информации вам не нужен Гарри. У меня превосходное зрение… Откуда я знаю, может, вы один из них?
— Отключи его, буля, — посоветовал Гарри.
— С удовольствием! — Лил отключила телефон, испробовав половину кнопок. — Думаю, вам надо знать, детки. Стюарт утверждает, что пресса охотится за вами. Не может поверить, что вам удавалось скрываться весь день.
— Ты думаешь, было благоразумно так оборвать Стюарта? — озабоченно спросила Элен.
— Стюарт вышиб меня из офиса, — холодно напомнил Гарри.
— Он, видимо, ожидал тебя в шесть? Я права?
— Либо он хочет, чтобы я работал, либо нет. — Он склонился над грядкой, пряча глаза. Стюарт, естественно, полагает, что он уже сделал ей предложение — как было приказано. Но события развиваются слишком деликатно, и можно все испортить одним грубым шагом.
Элен пожала плечами.
— О'кей. Это твоя работа.
И она права. Очень скоро придется решать, насколько эта работа важна для него.
Гарри и Элен остались ужинать у Лил. Гарри помогал старушке накрывать на стол, слушая семейные предания Кэрроллов. Он даже не заметил, как Элен улизнула принимать душ. Только собираясь домой, все еще одетый в перепачканные обноски, он заметил, как свежа и чиста она.
— Обманщица, — проворчал он. — Сама-то помылась!
— Хочешь принять ванну, Гарри? — заботливо предложила буля. — Я понимаю, что тебе недостаточно помыть лицо и руки.
Гарри нежно взял в ладони мягкое морщинистое лицо.
— Я чувствую себя прекрасно, буля. Клянусь!
— Понимаю, молодой человек, — добродушно отозвалась она.
Элен подбоченилась, изображая возмущение.
— Я на минутку нырнула в ванну, а ты уже умудрился приворожить булю! — Лучше бы занялся мной, говорили ее глаза.
— Пора вам ехать, — рассмеялась Лил. — Я не хочу быть мухой в варенье. — Она подала Гарри его костюм на плечиках. — Пуговица на воротнике болтается. Дай Элен пришить.
— Буля! Я… занята.
— Нельзя весь день быть деловой женщиной. — Лил ущипнула Элен за вспыхнувшую щечку. — А шить ты умеешь. Я учила!
Ушли они около семи. Гарри пообещал вернуть одежду выстиранной, а Лил — испечь яблочный пирог. Элен прервала обмен любезностями, настояв, чтобы Лил немедленно заперла входную дверь.
— Надеюсь, ты понимаешь, — сказала Элен в машине, — что буля никогда больше не доверит огород Марку.
— Надеюсь, ему можно было доверить мой «порше», — отозвался Гарри.
— Можешь узнать, — предложила Элен. — У нас уйма телефонов.
— Не стоит. — Гарри проверил, отключен ли его аппарат. Он ни с кем не хотел общаться. Оборвав связи с внешним миром, он получил Элен для себя одного, разделил с ней ее окружение и домашнюю снедь, о какой не мог и мечтать в своей нынешней жизни. Он не хотел, чтобы чары разрушились. Прежде чем они предадутся любви.
— Думаю, скоро мы узнаем все новости, — негромко сказала Элен, нажимая на газ.
— Не хочу ничего знать. — Вырвавшиеся сами собой слова прозвучали клятвой. — Если ты не против, я бы хотел заехать домой и принять душ, — добавил он шелковым голосом, с лукавой улыбкой на губах. — Как ты? Хочешь посмотреть мой шедевр?
Зеленые глаза блеснули в его сторону.
— Я думала, ты уж никогда меня не пригласишь.
Гарри указал дорогу к дому примерно в миле от «Вейнрайт инвестментс». Когда Элен подвела джип к гаражу, он включил автоматические ворота пультиком дистанционного управления на кольце с ключами.
— Лучше загони машину внутрь. На случай, если псы прессы не поленятся добраться сюда.
— Они не ожидают увидеть тебя в джипе.
— Я сейчас как раз в настроении вышибить дух из всякого, кому хватит проницательности.
Элен быстро вкатила машину, и Гарри закрыл ворота.
— Если нас застанут вдвоем сегодня, это подольет масла в огонь.
А также сыграет на руку Стюарту с его матримониальным проектом, подумал Гарри. Сейчас предложить ей руку и сердце? Нет, это прозвучит фальшью. Частью общего плана по сохранению рабочего места. Хотя по большому счету это вовсе не так. С каждым часом он убеждался, что не сможет жить без Элен.
Она следовала за Гарри из комнаты в комнату, а он включал свет и плотно задергивал шторы. Его квартира была идеальным логовом холостяка, которому иногда приходится проводить время дома. Цвета пшеницы и ржи доминировали здесь повсюду. На голых стенах выделялись модернистские картины неясного содержания. Скудная мебель предельно облегчала уборку приходящей прислуге. В конце экскурсии Элен остановилась, подбоченившись, в центре маленькой, функциональной кухни. Гарри явно любит гармонию и порядок. Полная противоположность ее уютно захламленному гнездышку, вечно полному родственников. Последнее, конечно, самое существенное. Всякий, кто собирается бывать у нее, должен принять ее семью.
— Чувствуй себя как дома, а я пока помоюсь, — пригласил он, доставая пару фужеров из шкафа и штопор из полупустого ящика. — Выбери вино, если хочешь.
— Какое здесь самое дорогое?
— Все. Некоторые стоят больше, чем твой фургон.
— Хмм… Пожалуй, я возьму две бутылки.
Он нежно поцеловал ее в губы.
— Будь моей гостьей.
Элен куснула его губу. В зеленых глазищах светилось чувство.
— Буду.
Гарри вернулся минут десять спустя, свежевыбритый, с влажными волосами, в белом махровом
