оружие.
– Что происходит, Роми? – подходя и убирая оружие в кобуру, спросил Стив. – Мне позвонили из таможни. Их агенты сейчас будут здесь. Мы – только авангард. Чья это машина и почему вы несетесь, как на ралли?
– Клинту нужна ваша помощь, Стив. – Она вдруг почувствовала неуверенность – такие незнакомые нотки, такой... полицейский голос, – но все же сделала еще шаг. – Их больше. Его брат...
Рассказ длился дольше, чем она предполагала, потому что от страха и волнения Роми то и дело запиналась, но самое главное она все же сказала. Включая и то, что Клинт безоружен.
– Сержант? Взгляните, – позвал Стива напарник.
Роми последовала за Стивом к открытому багажнику седана. В нем аккуратно сложенные стояли два десятка перевязанных коробок со специальными электрическими лампочками. Рядом были сложены еще сорок пустых коробок.
Стив осторожно поднял и вскрыл одну коробку. Оттуда вырвался на свободу комок черных перьев.
Какаду. Молодой. Мужчинам там, на поляне, бросившимся за уезжавшей машиной, нужен был не Лейтон! Они гнались за живым бесценным грузом в багажнике.
Лейтон же просто попался им на дороге...
Вся картина их бегства теперь представлялась ей совершенно иначе. Человек, хватавший Лейтона за ноги, не собирался вытаскивать его из машины, он сам хотел забраться в нее! Брат Клинта сбил мужчину с ног, поскольку тоже думал, что целью мужчины является Лейтон.
О, Джастин...
– Оставайтесь здесь, Роми.
Оба офицера побежали к своим машинам, запустили моторы и, объехав седан, ринулись к поляне. Она устало потащилась к машине. Ей стало легче – к Клинту идет помощь.
– Роми?
У нее ухнуло вниз сердце. Из-за деревьев появился вспотевший, тяжело дышавший Клинт. Он налетел на нее, как грузовой поезд, схватил в охапку, крепко прижал к себе и поцеловал в лоб.
– Ты в порядке? А Лейтон?
– С ним все хорошо. Он в машине. – Она обняла Клинта и закрыла глаза. Уют – это не запах сдобы, не ее коттедж, даже не смеющийся восьмилетний мальчик, а... вот это. Так бы и стояла всю жизнь...
Он чуть-чуть ее отодвинул:
– Роми, что тут произошло?
Рассказывая историю их бегства (как можно короче, без подробностей), она несколько раз запнулась. Он, прищурившись, посмотрел на машину и потом, не отпуская Роми, сам осмотрел содержимое багажника.
– Клинт, ты в порядке?
От огромного облегчения у нее подрагивал голос. Она вдруг осознала, что вся ее нынешняя борьба ровно ничего не значит по сравнению с тем, что Клинт ее защитил. Защитил Лейтона. И Клинт рядом, теперь все будет хорошо.
Клинт посмотрел вслед полиции и помрачнел. Она тронула его за рукав:
– Джастин?
– Он привязан к дереву. Они его найдут.
Она шумно выдохнула. Клинт не помог брату, не позволил ему уйти. И это после того как пытался сделать для него все возможное! Очень похоже на то, как животное отгрызает себе лапу.
– Ты хочешь быть там?
Он нагнулся и взял в ладони ее лицо:
– Нет, я хочу быть здесь.
Губы у него были теплые и нежные. Она вдруг начала оседать, сказался ужас последних часов. Клинт подхватил ее.
– Мне так жаль Джастина, – прошептала она.
Клинт осторожно отвел мокрые от пота волосы с ее лица.
– Не надо. Джастин – не твоя ошибка.
– Но и не твоя. – Клинт отвел глаза, но она продолжала: – Ты можешь в это поверить?
– Нет. Я так не думаю. Во что он превратился... Использование какаду, которым мы давали приют в течение нескольких поколений... Ты представить не можешь, как тяжело обнаружить, что твоя плоть и кровь творит в заповеднике...
В вечернем воздухе до них донеслась взвывшая сирена.
Птицы... Роми оглянулась на багажник.
Он повернул ее обратно.
– Мы ничего не сможем сделать, пока не приедут власти. Они спокойно разберутся после того, как природоохрана проверит каждую птицу.
– Но зачем какаду Джастину?
Губы Клинта сжались в узкую полоску.
– Контрабанда диких животных и птиц – это большие деньги. Иностранный коллекционер выложит продавцу по пятнадцать тысяч долларов за каждого попугая и не станет интересоваться, как они добыты. Грязная, отвратительная торговля, но Джастину надо платить долги.
– У Джастина долги?
Клинт вздохнул:
– Я думаю, он не одного меня пытался надуть. Полагаю, что и из Штатов он уехал, потому что власти преследовали его не только за наркотики.
Роми проглотила комок в горле:
– Бедный Джастин...
Клинт недоверчиво уставился на нее:
– Бедный? Теперь ты ему сочувствуешь? После всего, что он наделал? Я видел, как он бросился к автомобилю за Лейтоном. – Лицо Клинта выражало крайнее отвращение.
– Нет. Не к Лейтону. Он схватился с тем, другим человеком. Он помог нам бежать, Клинт.
На лице Клинта отразились сложные чувства. Он еле дышал.
– Я думаю, он не знал, что вмешается Лейтон. Я... я думаю, Клинт, он поступил правильно, когда дело стало слишком серьезным.
Клинт прикрыл тяжелые веки и поцеловал ее в висок:
– Это моя вина. Я должен был это разглядеть, Роми. Если бы я сам не испытывал постоянное чувство вины... если бы не зарылся в глуши, вдали от всего живого, то знал бы все, что творится в моем хозяйстве, и ничего этого не случилось бы.
Она отодвинулась и поглядела ему в глаза:
– Нет. Ничего этого не случилось бы, если бы Джастин сделал другой выбор.
– Я подверг вас обоих дополнительной опасности.
– Нет. Ты спас Лейтона. И меня. Без тебя я никогда этого не сделала бы. Джастин, может быть, и был вором, но он никогда не причинил бы вреда ни Лейтону, ни мне. Я в это верю.
Она почему-то действительно в это верила.
Между ними втиснулся Лейтон. Ноги у него уже были развязаны, очки съехали на сторону. Роми крепко обняла его.
Клинт присел на корточки перед зареванным мальчиком и ласково улыбнулся:
– Эй, приятель, настоящее приключение, а? Почему ты сбежал, чемпион? – Молчание. – Лейтон, почему ты ушел из дома без разрешения, да еще вечером? Ты ведь знаешь, что это не по правилам, верно?
– Да, сэр.
Еле слышный ответ тут же унесло ветром. Роми удивилась. Как же это отличалось от поведения отца, случись тому проводить такое же дознание. Клинт, как и Полковник, тоже не брал пленных, но здесь были
