Нагруженный коробками шоколада, Алек некоторое время задумчиво стоял в дверях, молчаливо наслаждаясь теплым, гостеприимным духом этого дома. Затем, присев на корточки рядом с Тимоти, положил поверх гостинцев свои ярко-красные в золотых лентах коробки.
Его внимание привлек упакованный в оберточную бумагу и перевязанный бечевкой сверток — посылка от майора Доунса. Алек поднес его к глазам: штемпель был немецким, но дата расплылась. Подошла Марта и посоветовала сыну снять верхнюю обертку. Алек с готовностью достал складной нож.
— Давненько не встречал я посылок, обвязанных бечевкой.
Марта поспешно свернула бумагу и бросила в пылающий камин.
С чего бы такая спешка? — мелькнуло в голове у Алека. Но тут взгляд его упал на развешенные перед камином чулки для подарков. К ним прибавились еще два, на которых значились имена Сары и Рози. Сестры успели-таки закончить свою вышивку! Как-то отнесется к этому Сара?
Закончив возиться с камином, Лайл обратил свой взор к графину с бренди, плеснул себе щедрую порцию и уселся рядом с Камиллой. Он взирал на нее с такой блаженной улыбкой, что едва не залил клавиши. По вечерам старый джентльмен бывал особенно элегантен — застегнут на все пуговицы и при бабочке.
В разгар вечера, когда Алек потягивал уже вторую порцию бренди, Сара появилась наконец в гостиной. Выглядела она сногсшибательно. Ее необычайно красил серый бархатный комбинезон — под стать глазам. А голубой джемпер воспроизводил цвет глаз Алека. Рози в лимонно-желтой пижамке также произвела фурор. Но, увы, на сей раз глаза крошки покраснели от слез! Она уткнулась носом в плечо матери и была явно не расположена проводить вечер в компании.
— Я надеялась, что она уснет к этому времени, — извиняющимся тоном обратилась Сара к миссис Несбит, сидевшей в своем любимом кресле-качалке. — Но у нее что ни день — какие-то сюрпризы.
— Это прогулка выбила ее из колеи, — успокаивающе отозвалась добрая женщина, пододвигая к Саре поднос с напитками.
— Мне не хочется пить, — нерешительно воспротивилась Сара.
— Неужто нынешняя прогулка и вас выбила из колеи? Тоже преподнесла сюрпризы? — многозначительно поддел Алек.
Его взор, устремленный на нее, был полон жадной тоски и плохо скрываемого желания, в голосе хрипло звучала сдерживаемая страсть. Сейчас Сара уже не могла разобраться в его истинных намерениях.
— Ну, глоточек-то можно себе позволить, — ободрила ее Беатрис. — Ведь как-никак — праздничная пора.
— Женщине нельзя быть все время твердой как скала, — поддержала ее Марта. — Порой нужно давать себе передышку, — проворковала она, ободряюще похлопывая гостью по колену.
Сара знала, что ей-то нельзя расслабляться, но все-таки отхлебнула янтарной жидкости. Изнутри ее обдало жаром, и в памяти проплыли полузабытые образы прошлой ночи. Она снова ощутила себя в санях и заново пережила восхитительное ощущение защищенности, тепла и уюта. Вернется ли оно еще когда- нибудь?.. Потом вспомнилось глухое, холодное безмолвие телефонной линии, нынешняя тревога и неопределенность. Если обстоятельства складываются против, что делать?
Миссис Несбит забрала ребенка у Сары, и та вместе с Тимом и Алеком принялась нанизывать попкорн — получались симпатичные гирлянды. Потом они вместе опутали ими елочку. Вскоре подали рождественское печенье, еще бренди и лимонад для Тима. Ощущение семейного покоя и счастья наполняло светлую гостиную.
К десяти часам Рози окончательно раскапризничалась. Она хныкала и извивалась на коленях у миссис Несбит, и стало ясно, что пора ее укладывать. Расстроенная Сара забрала ребенка и, пожелав всем доброй ночи, поспешно удалилась. Обе сестры вскоре тоже поднялись и, извинившись, покинули общество. Переждав три минуты, со стаканом в руке за ними последовал Лайл.
Алек остался в обществе Доунсов. Он тоже хотел было откланяться, но тут Марта как на грех предложила сыну почитать вслух.
Пути были отрезаны. Прихватив с тарелки пару печений, Алек меланхолично погрузился в самое удобное кресло. Закинув ноги на оттоманку и запрокинув голову, приготовился слушать. Но, как ни старался, вскоре его сморил сон.
Очнувшись через несколько часов, Алек обнаружил, что находится в полном одиночестве. В камине догорали красные угольки, лампы были погашены, за исключением маленьких фонариков в красных веночках на окнах. Он медленно спустил ноги, потянулся, уронил взгляд на часы. Почти час ночи. Удивительно — пока он спал, кто-то неслышно прибрался в комнате. Еще один удар по профессиональному самолюбию!
Он подошел к столику и до краев наполнил стакан. Чего сейчас хотелось больше всего, так это забыться глубоким сном. Наплевать на все подозрительные факты. Кредитная карточка на имя Келли Хаттон, испуг Снегурки при виде человека в сером, таинственный разговор по телефону — все сейчас потеряло смысл. Хлебнув бренди, Алек тяжело поплелся вверх по лестнице.
Там он по привычке остановился перед дверью своей прежней комнаты. Ошибку он осознал, лишь услышав, как за дверью плачет ребенок. Рози!.. Милая крошка Рози тоже переживает сегодня тяжелую ночь! Алек крепко зажмурился, стараясь побороть нахлынувшие чувства. Замотал головой и нечаянно ударился о дверь…
Кто бы это мог стучаться в такой час? — тревожно встрепенулась Сара. Должно быть, кому-то мешает плач. Но что же делать? Как она ни старалась, ничего не помогало. Она подошла к двери, распахнула. Извинения замерли у нее на устах.
— Вы?!
— Ш-ш…
Алек шагнул в комнату, споткнулся о порог и ухватился за ее плечо, чтобы удержать равновесие. Пальцы впились в розовую ткань пеньюара, ощутив под ней живое, трепетное тело.
— Это вам не фланелевый халат миссис Несбит, — пробормотал он.
— О нет, это мой халат. Вы думаете, если я была в теннисных туфлях, то у меня вовсе нет приличной одежды. — Она постаралась оторвать от себя мужскую руку, которая все сильнее впивалась ей в плечо. — Вы что-то хотели, Алек?
— Простите, перепутал дверь в темноте… Кажется, я споткнулся.
С кровати снова донесся усталый и измученный плач Рози.
Сара метнулась туда.
— Никак не могу ее успокоить.
Он сунул ей в руки свой стакан.
— Подкрепитесь.
Сара машинально взяла стакан, чтобы не расплескать. Алек шагнул мимо нее к кровати.
— Ну что, Колокольчик, не спится? — проговорил он, наклоняясь над малышкой.
Рози вздрогнула при звуках этого низкого голоса и с минуту изумленно взирала на новое лицо в обрамлении темных волос. Потом вновь заскулила, но уже будто в нерешительности. Склонившись над постелью, Алек провел большим пальцем по белесым бровкам, бормоча слова песенки: «Колокольчики, динь-динь…»
Поставив стакан, Сара фурией ринулась к кровати.
— Вы что, пьяны?
— Ничуть. Не в лучшей форме — это да… Устал, расстроен, сбит с толку… Но не пьян. — Он присел на краешек матраса и взял Рози за пухлую ручку. — Странная перемена в вашем настроении…
— В каком смысле?
— Всего лишь минуту назад вы были рады меня видеть.
— Я… — растерялась Сара.
— Признайтесь, вам хотелось, чтобы это оказался я. Но дух противоречия велит сопротивляться чувству. Признайтесь, что я для вас — воплощенная, но недозволенная мечта.
