исчезла, местонахождение Слейда также неизвестно.
А вдруг этот человек где-то здесь, в Висконсине, одержимый навязчивой идеей преследования? Что грозит Саре?.. А что будет с ее ребенком? И неужто славная малышка Рози — дитя Слейда? От этой мысли Алеку сделалось нехорошо. Хотя, согласно полученной информации, у Келли нет детей. И тогда вставал другой вопрос — где Сара-Келли взяла этого ребенка? Купила специально, чтобы замести следы? Богатые подчас думают, что за деньги можно уладить решительно все!
Но нет, вероятно, здесь какая-то ошибка! Не могла Сара целых два года быть повязана с преступником.
И опять мысли Алека обратились к подслушанному в кафе разговору. Из мимолетных обрывков складывалось впечатление, что Сара перед кем-то отчитывалась. Перед тем, кто помог ей бежать? Похоже на то. А лежавшие в чемодане двадцать пять тысяч могли предназначаться для того, чтобы на новом месте начать новую жизнь. Может, богатая наследница нарочно держала часть денег при себе, рассчитывая исчезнуть?
Но от человека, подобного Слейду, не так-то просто отделаться.
Несмотря на убийственность полученных сведений, в глубине души Алек не переставал надеяться на лучшее. Быть может, Келли произвела Рози на свет тайно и теперь хочет круто изменить свою жизнь? Вновь ему вспомнилась скромная одежда матери и дочери, первоначальная непритворная стыдливость Сары во время их занятий любовью. Как-то не вязалось все это с представлением о любовнице Слейда.
А если его рассуждения ошибочны? Алек был опытным детективом, но сейчас, весь во власти собственных чувств к этой женщине и ее ребенку, кажется, утратил способность трезво мыслить.
Он снова уставился в полученную бумагу. Проклятие! Даже внешность Сары соответствовала словесному портрету Келли. Средний рост, золотистые волосы, серые глаза, жесткий взгляд. А обнаруженная им кредитка была оформлена через компанию «Хаттон энтерпрайзиз», и заявлений о ее краже не поступало. Банк нес за нее полную ответственность.
Неужели его дерзкая и озорная Снегурка и есть та избалованная, эксцентричная «наследница престола»? Почему же в ее глазах то и дело вспыхивает какое-то смятение, затмевая озорные зеленые искорки?
Если бы она не вела себя так скрытно… Если бы хоть в постели разоткровенничалась! Но нет — всегда себе на уме, никогда не теряет самоконтроля, и лишь беспокойство о Рози нарушает порой эту неприступную броню. Алек в сердцах скомкал послание.
— Ответ будет? — Вопрос Хола вернул его к действительности.
— У тебя есть бумага?
Хол нашел чистый листок, и Алек, поблагодарив Дженнифер, дал новое указание — любой ценой выяснить точное местонахождение Слейда.
— А как насчет Келли Хаттон? Ты не хочешь узнать ее местонахождение?
Алек тяжело вздохнул.
— Нет, Хол. Нет нужды искать Келли Хаттон. Совершенно очевидно, что в данный момент она находится здесь — в «Уютном уголке».
Что-то произошло с Алеком с тех пор, как он покинул их импровизированный парикмахерский салон. Как-то он изменился, обеспокоенно думала Сара.
Закончился второй завтрак, и она с Рози на руках сидела в большой гостиной у окна. Мужчины — взрослый и маленький — трудились уже над вторым снеговиком и даже не явились к ланчу. Тим-то ладно, но Алек… Неужели ему так нравятся эти забавы на свежем воздухе? А встречаясь с ней через стекло глазами, он всякий раз отводил взгляд.
В чем дело? Может, расхотел, чтобы она осталась? Что ж, она никому не навязывается. Получить бы свою машину — и только ее здесь и видели.
Вздохнув, Сара крепче прижала к себе девочку, уткнулась лицом в теплый, дорогой комочек. Нелегко будет расстаться с домашним теплом старой доброй гостиницы…
Сара все еще была во власти этих невеселых дум, когда дверь распахнулась и Алек ввалился в гостиную — усталый и вымокший.
— Алек… — встрепенулась она, вскидывая на него тревожный взгляд.
Тот застыл в дверях, ероша взмокшие волосы. Но жестко стиснутые губы портили все дело.
— Что насчет машины?
— Хол еще не успел ею заняться.
— Но… если бы ты специально попросил его…
— Но я этого не сделал. Сказал, что ты задержишься, поэтому нет причин для спешки.
Она опустила глаза, продолжая машинально гладить детскую головку.
— Мне показалось… быть может, ты передумал…
— Что именно?
— Ну… чтобы я осталась. — Она посмотрела ему прямо в глаза, надеясь найти в них прежнюю нежность. К ее горестному изумлению, Алек лишь холодно усмехнулся.
— Мне будет так спокойней.
— Спасибо, что принимаешь в нас такое участие.
— Не за что!
Вечером миссис Несбит пекла сдобные булочки и предложила снова искупать Рози, пока кухня натоплена.
Вся команда выстроилась в готовности ассистировать. Все, кроме Алека. Расстроенная Сара явственно ощущала признаки охлаждения с его стороны. Он не спустился к ужину, попросив поднос с едой к себе в комнату. Там же они играли с Тимом в карты. Однако Тим уже сидел в кухне, уплетая клюквенный мусс, а Алека все не было.
Дамы мигом приняли Рози под свою опеку. Сару же, прежде чем та сообразила, что к чему, миссис Несбит укутала в зеленую парку и, снабдив фонарем, отправила в сарай.
— Странное место для городского парня! — Такими словами сопроводила Сара свое появление.
Сарай, тускло освещенный отблесками фонарей и лунным светом, оживлялся лишь неясными звуками его обитателей и приглушенным голосом Алека, беседующего с Сахаром и Перцем.
Он тотчас замолчал и прислонился спиной к дощатой загородке. Сара почувствовала себя лишней. Но все же сделала несколько шагов вперед. Фонарь в ее руке отбрасывал длинные качающиеся тени.
— Ты ведь не из тех, кто предпочитает дуться втихомолку.
— Я вовсе не дуюсь.
— Постой… — Она замолчала, подыскивая нужные слова. — Я должна сказать тебе кое-что. Пожалуйста, выслушай.
— Правда? — Сердце Алека встрепенулось с надеждой и облегчением. Он подошел к ней и, поставив фонарь на пол, взял ее за руку. — Присядем. Да ты вся дрожишь.
Сара почти бесчувственно опустилась рядом с ним на кучу сена. Плечи их соприкоснулись.
— Я долго думала… над всем этим и, кажется, поняла, почему ты так расстроился, — начала она.
Алек мрачно созерцал свои большие огрубевшие руки.
— Я хочу быть с тобою полностью откровенной… Рассчитываю на твое понимание.
Он приподнял ее подбородок, заставляя взглянуть прямо в глаза.
— Можешь смело доверять мне.
— Хорошо. Вижу, я разочаровала тебя этой ночью… — Она закашлялась. От пыли и непривычных запахов запершило в горле. — Как любовница…
— Эй, о чем это ты? — оборвал он, отнимая руку.
— Ну да. Имей мужество признаться.
Алек даже присвистнул сквозь зубы.
— Это и есть твое откровенное признание?
