— Но ведь нет иной причины. Это единственное, что произошло между нами. Чем еще объяснить твой внезапный уход в себя? Понимаешь, я уже давно не занималась любовью. В последний раз это было год назад, еще до рождения Рози. Я растолстела… есть растяжки на животе… Чувства мои были искренние, они шли из глубины сердца. Просто я не в форме… отсутствие практики…
По мере того, как слова падали с ее губ, руки Алека, лежавшие на ее коленях, дрожали все сильнее. Нужна ему ее практика! Значит, она решила, будто он злится из-за того, что она была нехороша в постели. А он-то так был захвачен ее фантастической чувственностью, почти не обратил внимания ни на некоторую полноту, ни на легкость, с какой в нее вошел.
Как же он не догадался? Ведь эти мелочи подтверждают ее материнство! Она действительно приходится Рози матерью. Слава Богу! Одной загадкой меньше.
— Мне следовало помнить, насколько мы разные в этом отношении и что между нами не может быть гармонии! — не выдержав его молчания, горестно воскликнула Сара. — Но ты сам должен был понимать, что я не Венера Милосская!
От уголков его глаз побежали морщинки.
— Поверь, милая, мне было очень хорошо. Разве не я уговаривал тебя остаться провести Рождество с нами?
— Да-да, я и сама думала… — смущенно пробормотала она. — Ты человек логического ума, и вдруг… такая непоследовательность.
— Ха! Да Венера ничто по сравнению с тобой! — И Алек расхохотался над нелепостью происходящего.
Сбитая с толку, Сара не знала, что сказать.
— Выходит, я поспешила с выводами? — вымолвила она наконец.
— Еще как!
Сердце Алека немного оттаяло. Все-таки он ей небезразличен! Он нежно погладил ее виски.
— Но тогда почему…
— Знаешь, у меня самого столько вопросов к тебе, дорогая! Слава Богу, что хоть Рози действительно твоя дочь!
Она оттолкнула его руку и ошарашенно уставилась на него.
— Что ты хочешь этим сказать?
Алек невольно отпрянул.
— Боялся, что ты, быть может, украла ее… или купила… — Он осекся, увидев, как Сара в ужасе беззвучно ахнула.
— Ты страшный человек!
— Но сама подумай, — начал оправдываться он. — Ты так неуверенно с ней себя чувствуешь. Моя ли вина, что это пришло мне в голову? Такой вывод напрашивался сам собой.
— Ты не имел права так думать! — гневно выпалила она. — Рози — моя плоть и кровь! Мой родной ребенок!
Совершенно обескураженный, Алек нервно перевел дух.
— Ты тоже должна меня понять. Вся эта таинственность… бесчисленные секреты…
— Не так уж много. И ни один из них тебя не касается! — Уголки ее рта презрительно опустились книзу. — А я-то думала, ты принимаешь меня целиком, какая есть. Доверяешь мне.
— Да, но вспомни, как ты была испугана, говоря по телефону…
— Это тоже мое личное дело! Ты просто… — Она разразилась слезами, жестом отстраняясь от него. — Как ты мог сомневаться насчет Рози? Все что угодно, только не это!
— Но тебе было явно…
— С такой наблюдательностью… правильно, что тебя вышибли со службы!
— Меня никто не вышибал! Я сам вышел в отставку. А если ты путаешься в именах и обстоятельствах, дорогая Келли, не надо все валить на меня!
— Вот оно что! — желчно выпалила она. — Что-то я не припомню, чтобы меняла имя! По-моему, я говорила, что меня зовут Сара! Я настолько доверяла тебе, что назвала свое имя.
— Я уже и сам не знаю, чему верить, — признался Алек. — Особенно после сообщения, которое принес Хол. Я связался по факсу с коллегой, и сегодня пришел ответ.
Сара медленно выпрямилась, в глазах гневно блестели слезы.
— И что же ты выяснил, Алек? — высокомерно спросила она.
Лицо Вагнера посуровело, губы крепко сжались.
— Больше, чем мне бы хотелось, — проронил он. — Почти жалею, что затеял все это, но я чувствовал моральную обязанность пресечь возможное преступление.
— Что за чушь!
— А если ты попала в скверную историю? Мне самому было нелегко, я разрывался между чувством к тебе и чувством долга. Но я стремился помочь тебе. И обрадовался, когда ты сказала, что хочешь поговорить. Помоги мне понять, — взмолился он. — Расскажи правду.
— С какой стати? Разве Келли объявлена в розыск? Держу пари, ты проделал лишь половину работы и не подумал проверить данные на Сару Джеймсон, потому что заранее убедил себя, что ее не существует. А ведь ты давно бы имел ответы на все вопросы, если бы захотел. Самодовольный, надутый осел!
— Когда я обнаружил кредитную карточку, прочее было уже неважно. Кредитка обеспечивается фирмой «Хаттон». — Он свирепо опрокинул ее в сено, прижал всем телом и яростно заговорил прямо в лицо: — С какой стати им делать это для кого-то, кроме Келли?!
— Ты не поверил в существование Сары Джеймсон из-за какой-то паршивой кредитки? И это после того, как я сто раз повторила тебе, что я — Сара!
Они были так близко друг к дружке, что стук сердец сливался в единое неистовое крещендо.
— На твоем багаже буквы К. X.
— Ах, заткнись ты! Без толку доказывать — ты слушаешь одного себя. В последний раз говорю: я не Келли Хаттон! — Она тяжело перевела дух. — Шпионишь за мной, собираешь досье, берешь смелость меня судить, и все — под видом заботы. Если бы ты просто любил меня и доверял, мы бы куда быстрее нашли общий язык, легче справились с ситуацией. Немного такта и терпения — и все бы выяснилось само собой!
— Объясни мне, что происходит! — Алек глубже вдавил ее в сено, словно рассчитывая силой вырвать признание. — Сейчас же! Сию минуту!
— Ты не заслуживаешь этого, а я связана обязательством! — с обидой выпалила она ему в лицо и внезапно резко ткнула коленкой. На миг Алек потерял равновесие, и, воспользовавшись этим, пленница вырвалась. Стремглав вскочив на ноги, Снегурка подхватила фонарь и бросилась вон из сарая.
— Разговор не окончен, Сара! — крикнул он вдогонку.
Глава двенадцатая
— Вот он, миссис Би! Идет! — донесся из холла свистящий шепот Тимоти. Это было первое, что услышал Алек предпраздничным утром, спускаясь к завтраку.
— Ступай допивать кофе, Тим, — вытирая руки о фартук, осадила мальчика хозяйка и подтолкнула в кухню.
— Что-то случилось? — встревоженно обратился к ней Алек. В душе зашевелились мрачные подозрения.
Миссис Несбит тяжело вздохнула. Ее лицо выражало сокрушенность и искреннее сочувствие.
— Сара бежала в санях с полчаса назад.
— Что? — оторопел Алек. — Почему же вы меня не разбудили?
— Я сама не знала. Была в швейной комнате, упаковывала подарки. Ей помог Тимоти. Сам не понимал, что делает. Хотел как лучше.
— Саре нельзя одной появляться на улице! Есть некоторые обстоятельства… — Он осекся и,
