которого просверлены дырки, а в полость ореха положены угли, когда дуешь в одну дырку, из другой вылетает сноп искр. Уж больно это впечатляло зрителей на каждом из представлений. Но, как говорится, кашу водкой не испортишь. А все главные сегодняшние фокусы, которые в глазах публики должны отложиться как чудеса, творимые Белым Драконом, были впереди. Когда на сцену выйдет Белый Дракон...)
Да вот, собственно, и пора ему на сцену. «Мой выход», — от этого словосочетания у Артема ностальгически сводило сердце. Собственно, поэтому он не слушал никого, и в первую очередь Такамори, отговаривавшего его рисковать собой. Очень уж хотелось вспомнить былые цирковые деньки...
Артем обогнул ширму и вышел к публике.
На его ногах были тэта на высоких колодках, отчего он казался еще выше, хотя его рост и так производил впечатление на жителей страны Ямато. Артем был одет в длинный, до земли балахон. Лицо до поры было прикрыто вырезанной из дерева маской, изображавшей ноздреватую, клыкастую рожу.
Артем принялся медленно эту маску с себя стягивать.
Кто-то из зрителей, не выдержав напряжения, закричал, вскочил и бросился прочь с поляны. (Сколько уже они выступали, и всегда среди публики находился слабонервный, а то и сразу несколько. Причем сбежавших с выступления мужчин насчитывалось ничуть не меньше, чем женщин.)
Сняв маску, Артем отбросил ее в сторону. И показал людям свое истинное лицо — лицо человеческого воплощения Белого Дракона.
Ну, по правде говоря, истинное лицо было несколько изменено нанесенными сажей полосами, придававшими Артему — Белому Дракону вид грозный и ужасный. Потому как отнюдь не добрым был мифологический прообраз, его боялись, им пугали своих детей и до того, как Артем начал этот образ эксплуатировать. «Будешь себя плохо вести — прилетит Белый Дракон и заберет тебя». И между прочим, теперь-то как раз пугали детей Белым Драконом реже...
Какая-то из женщин в полный голос зарыдала. Тоже частенько бывало. А еще случалось, бросались — в основном женщины — в ноги Дракону и начинали о чем-то просить, судорожно глотая слова. Тогда вступали в дело монахи-чародеи, не подпуская никого к Бьяку-Рю. Но сегодня никто в ноги не бросился...
Ну а теперь Артему предстояло уже в который раз за эти недели произнести монолог о своем грядущем приходе, о наказании прогневившего Небо даймё Нобунага и о...
Слаженный боевой клич взорвал тишину.
Глава двадцать шестая
ТЕ ЖЕ И САМУРАИ
Глупышки светлячки! Боятся
отраженья своих огней в пруду...
Справа по берегу озера замелькали тени. Черные фигуры неслись по кромке берега, ломая кусты. Вот группа рассыпалась веером... Вот они вылетели на поляну и отсветы факелов заиграли на обнаженных клинках катан и вакидзаси.
— Самураи!
Крик подхватило множество голосов. Над поляной взвился женский визг. Местные жители повскакивали и бросились врассыпную, стремясь поскорее убежать подальше от факелов и нырнуть в темноту.
Монахи-чародеи, ни мгновения не промедлив, свалили задник, выдернули бамбуковые шесты и с ними бросились навстречу налетающему отряду. Чтобы хоть на какое-то время его задержать. Понимая, что у самих шансов выжить почти никаких.
Другие артисты, получив несколько секунд на подготовку, быстро и деловито разворачивали свертки, доставали оттуда оружие.
Артем находился сейчас в образе Белого Дракона, и этот образ нельзя было ломать ни при каком раскладе. Белый Дракон не мог скинуть с себя мешающие одежды и неудобные в схватке тэта и броситься в бой. Белый Дракон мог поразить врагов магическим воздействием или явить им чудо, дабы устрашить и ввергнуть в панику. Белый Дракон должен при любых обстоятельствах оставаться Белым Драконом, иначе все их прежние старания если не пойдут насмарку, то будут здорово подпорчены.
Один из бывших людей-орлов, сдергивая матерчатую маску с клювом, подскочил к Артему. Это был Куримото.
— Уходи по озеру и не оглядывайся, — сказал Куримото. — Мы задержим. Мы все остаемся. Торопись.
Артем не стал спорить и убеждать следовать за ним. Не пойдут. Да и времени не оставалось ни на какие споры и убеждения. Артем прошел по поваленному заднику, стал спускаться к озеру.
Краем глаза он увидел, как один из монахов-чародеев, бросившийся навстречу самураям, шестом подбил набегающему воину ноги, заставил того перекувырнуться в воздухе и удариться о землю спиной. Монах увернулся от рубящего удара катаной, который нанес зашедший сбоку самурай, одновременно перекидывая за спиной бамбуковый шест, провел шестом выпад, как копьем, угодил его концом в точку над переносицей набегающему самураю. Тот свалился как подкошенный. Но и монах — а это был Тадаката — в этот самый момент получил удар в бок вакидзаси от зашедшего сбоку самурая, но продолжал сражаться, будто никакого ранения нет, а на самом деле — внушая себе, что никакого ранения нет. Что было дальше, Артем уже не видел.
Он ступил на воду. Сделал два шага по песчаному дну, с трудом выдергивая гэта из засасывающего песка. Ну еще пара шажочков. Есть. А теперь...
Теперь Артем побежал по воде. Но не пугливо побежал, а размеренно, как разбегается Дракон, который сейчас вот-вот взлетит. Полы длинного одеяния волочились сзади по воде, как по земле, возможно, издали даже где-то напоминая крылья.
Артем бежал не по прямой, а выписывая сложные зигзаги, бежал вдоль берега, на расстоянии то трех, то пяти шагов от береговой кромки. Там, где озеро сужалось, образуя узкую, шириной метров в пятнадцать заводь, Артем пересек ее по прямой, выигрывая у возможной погони, если таковая пустится за ним по берегу, довольно приличное расстояние.
(Самое любопытное, что этот трюк с мостками, скрытыми под водой, Артем заимствовал даже не из «Бриллиантовой руки», а у тех же ниндзя, которых в стране Ямато на сегодняшний день не существовало. Артем где-то читал, что ниндзя таким образом уходили от преследователей, разумеется, заранее подготовив свой путь к отступлению.)
Каждый раз, подбирая и готовя площадку для выступления, они готовили отход Белого Дракона. Потому что не мог он просто убежать и не мог вступить в бой, как человек. Или они заранее подготавливали большой бамбуковый шест, при помощи которого Дракон должен был перепрыгнуть через скопление колючих непролазных кустов и исчезнуть с глаз долой. Или они заранее подыскивали поблизости, а то и выкапывали яму, прикрывая ее сверху ветками, листвой и землей, куда Дракон должен был прыгнуть и опять же таинственным образом пропасть из глаз. На сей раз они загодя установили мостки, причем таким образом, чтобы их хитрое расположение под водой знали только они сами и никто не смог бы пробежать за ними следом...
Ага! За спиной Артем услышал всплеск, но оборачиваться не стал. И так все понятно: кто-то из самураев попытался было сунуться следом, может быть, ему даже удалось нащупать опору, хотя мостки начинались и не сразу от берега, может быть, ему и удалось пару шагов шагнуть по мосткам... Но не зная, куда дальше ставить ногу, непременно сверзнешься в воду, что и случилось. Кстати, самураи не большие умельцы плавать, могут утопнуть и на мелководье.
А вообще, можно себе представить, какое впечатление это производит на неокрепшие умы. Даже граждане из более просвещенных эпох и то могли во что-нибудь уверовать, узрев эдакое зрелище. Чего уж говорить про средневекового человека.
(Между прочим, не исключено, что и легенды про святых, ходивших по воде, обязаны своим происхождением все той же хитрости. Наверняка просто-напросто где-нибудь на Ближнем Востоке или в Европе нашлись свои догадливые головы.)
Эх, жаль, не дали пьесу доиграть до конца! Скорее всего, ни один из местных жителей сегодня так и не увидит бегущего по воде Белого Дракона. А самураи, они ж только своим расскажут, дальше их касты история не уйдет. Ну и ладно. Вдруг это зрелище посеет в самураях крупицу суеверного страха...
