влажную фланель ни у кого не получалось.
– Слушаю вас, гражданин, – произнёс иноземный голос, непонятный никому, кроме гражданина Казина, в кармане которого покоилась переводческая малявина.
– А, проняло!.. – радостно возопил Казин и, доказывая миру и городу, что свобода поступка ему возвращена, пнул стену ногой, обутой в кирзу. – Вы чего, гады, зараспоряжались, ядрит туды в качель? Кто вам позволил чужим распоряжаться?
– Планета приватизирована досточтимым сином из Синляндии, – принялся оправдываться голос. – Именно им отдано распоряжение об утилизации.
– А ты и рад, падла?
– Я не умею радоваться, и я не падла, я Передвижной Утилизационный Комплекс – ПУК, предназначенный для оптимального освоения планет с распространёнными жидкофазными системами. Я умею только выполнять распоряжения.
– Так вот тебе моё распоряжение, – орал Казин, ничуть не беспокоясь, как нелепо звучит его голос среди всеобщего молчания, – чтоб ты немедленно убирался отсюда и, если угодно, можешь утилизировать своего разлюбезного сина.
Комплекс издал судорожный звук, напоминающий его аббревиатуру, затем осторожно произнёс:
– Сина нельзя утилизировать. Как и всякий гражданин, син обладает личной неприкосновенностью.
Казин торжествующе расхохотался.
– Да какой он на фиг гражданин? Облажался ты, парень, с этим делом. Ты паспорт у него спрашивал или на слово жулику поверил?
ПУК пожужжал немножко и вежливо ответил:
– Права гражданства действительно были временно утрачены досточтимым сином из Синляндии и восстановлены в полном объёме неделю назад. Это первый известный случай восстановления утраченного гражданства, так что вы вполне могли быть не в курсе. Немедленно после оформления документов досточтимым сином было отдано распоряжение об утилизации.
«Успел, проныра, чтоб ему по второму разу в Марьином ручье забухнуть!» – ругнулся в душе Казин.
Потом в похмельную голову пришла светлая мысль, и Казин закричал торжествующе:
– А по какому это праву он вздумал распоряжаться? Заявку на владение недвижимостью кто подавал?
– Досточтимый син из Синляндии, – терпеливо ответствовал ПУК.
– Не-е, хренушки вам! Сегодня он син, завтра – апельсин, а послезавтра ему и вовсе у меня в бытовке бомжевать придётся. Без бумажки ты букашка, так что не на морду смотреть нужно, а в удостоверение! – Казин внушительно потряс голографической кчемулиной. – Вот кто заявку посылал, а не какой-то фальшивый син. Этих синов небось полная Синляндия бегает. А Земля – моя, так что убирайся отсюда, и чтобы я тебя тут больше не видел!
ПУК задребезжал, не умея переварить жестяными мозгами столь изощрённый довод. Наконец он изрёк:
– Я не предназначен для разбирательства спорных вопросов. Поскольку в данной ситуации налицо спорный вопрос, я перехожу в режим консервации, а ваши требования пересылаю в межгалактический арбитраж. Если вас не затруднит, сообщите, каким образом можно будет с вами связаться.
– В Подсосонье я живу, – важно ответил Казин. – Туда пусть и обращаются.
И, сплюнув на краешек стены, Олег Казин с достоинством удалился, раздвигая плечом ошеломлённую толпу.
Глава 8
Кулуары
Генеральная Ассамблея ООН собралась уже на следующий день после несостоявшейся утилизации. Оно и неудивительно, ведь инопланетяне, только что рассматривавшие людей лишь в качестве биомассы, неожиданно переменились и пожелали вступить в контакт. Причём местом переговоров они избрали малоизвестный населённый пункт Подсосонье Ленинградской области.
Покуда аккредитованные журналисты возили пальчиком по крупномасштабным картам, выискивая таинственное Podsosonie и недоумевая, как проехать туда, где нет асфальта, энергичное российское правительство оцепило район, явно показывая, что собирается если не единовластно представлять всё человечество, то по меньшей мере извлечь из сложившейся ситуации всю возможную выгоду.
Выгода была немедленно извлечена, и на переговоры в Подсосонье отправилась делегация международная, хотя и состоящая наполовину из российских представителей. Впрочем, из уважения к международному сообществу руководителем делегации была назначена заместитель Генерального секретаря ООН баронесса Жаклин Шамо. Титулованная дама, несмотря на относительно юные года (тридцать пять лет для политика не возраст), успела прославиться тем, что побывала, кажется, во всех «горячих точках» планеты и некоторые излишне воспалённые головы даже сумела остудить. Утверждалась кандидатура Жаклин Шамо после бурных получасовых консультаций и, как водится, была плодом компромисса. Запад удовольствовался тем, что главой миссии был назначен их представитель, а Россия предложила кандидатуру Шамо, поскольку политиком она считалась прогрессивным, а серьёзного веса в политических кругах покуда не набрала.
Российскую Федерацию представляли ажно три человека во главе с министром иностранных дел, а китайцев опять никто в расчёт не принял, хотя именно китайцы должны были составлять большую часть утилизируемой биомассы.
Загрузившись на транспортные вертолёты, дипломатическая миссия вылетела в далёкое Подсосонье.
На переговоры возлагалось множество надежд, и лишь один из политических обозревателей высказал сомнения в разумности происходящего, утверждая, что слово «Подсосонье» звучит неблагозвучно, словосочетание «Подсосоньевская конвенция» язык не вдруг повернётся произнесть, а значит, и результаты будут столь же неудобьсказуемые. Например, Первая мировая война закончилась мирным договором, подписанным в местечке Спа. Как его назвать – «Спайский мир»? – да ни в жисть! Потому и мир оказался непрочным, и в скором времени стряслась Вторая мировая. Вот то же случится и теперь. Впрочем, пессимиста никто не слушал, люди понимали, что лучше худой мир, чем добрая утилизация.
Инозвёздное представительство явилось неожиданно, свалившись с небес в самом прямом смысле этого слова. Вроде как только что не было ничего, а глядь – уже возвышается на окраине села причудливое сооружение, нехорошо напоминающее пункт утилизации, и хотя никто из него не выходит, но ясно видно, что делегацию землян ждут.
Дипломатическая элита поспешно слеталась в Пулково, где прогревали моторы тяжелогрузные вертолёты ВВГ «Чёрная акула», а над Марьиным ручьём уже гудели винты, и вниз сыпались десантники, спецназовцы и прочие обряженные в камуфло специалисты. Много их было, в каждый вертолёт помещалась по меньшей мере рота автоматчиков с двойным боекомплектом, а в небе черно было от «Чёрных акул».
Но хотя силовые министерства сработали небывало оперативно, всё же первыми возле логова вторженцев оказались не они, а не слишком трезвый местный житель Казин Олег Петрович, мелиоратор, работающий крановщиком в Передвижной механизированной колонне номер девять. Не было у Казина, кроме тихоходного болотника, никакой другой техники, однако бравый механизатор обогнал винтокрылые машины, поскольку идти до места ему было минуты две. Ещё немного, и внеземляне начали бы переговоры не с избранными представителями рода человечьего, а с похмельным мужиком. Однако вовремя поспевший к месту событий старший лейтенант ОМОНа Злыбин И.И. не допустил межпланетного скандала.
Глава 9
Ментальный мент
С утра Казин как мог причепурился, даже побриться хотел, но не нашёл в разорённом доме бритвенных принадлежностей – не иначе разъярённая Ганна зафигачила их в отхожее место. И всё же Казин простирнул с мылом измятую, опухшую с перепоя физиономию, рукавом спецовки почистил брюки и саму спецовку тоже, а непромокаемые сапоги сполоснул в луже.
Не хотелось отправляться на переговоры в рабочем, но ничего другого сбежавшая супружница Олегу не оставила. В чём из дому вышел, в том теперь и живи. Казин пригладил ладонью непокорное волосьё и пошёл к переговорному пункту, что образовался на горушке у самой деревни.
