– Синяка уже почти не видно, – сказала я, чтобы сделать ей приятное. На самом деле небольшая припухлость под глазом была еще заметна, но дорогой тональный крем творил чудеса. – Можно, я позвоню по вашему телефону в город?
– Запросто! За счет заведения! – кивнула Наташка и придвинула ко мне аппарат.
Я сняла трубку, оттопырила указательный палец и сосредоточилась. Вообще-то у меня хорошая память, но я редко даю себе труд запоминать телефонные номера, а просто так, без усилий, они мне не даются. Это у меня с детства. Дедушка – он до перехода на ответственную работу в коридорах власти был преподавателем математики – объясняет проблему тем, что у меня системный ум, которому претят всякие элементы хаоса. Дедушка мне льстит, но истина, как говорится, где-то рядом. В самом деле, чтобы набор цифр осел в моей памяти, нужно, чтобы он был мало-мальски осмысленным.
В свое время любящий дедушка специально для растяпы-внученьки придумал занятный способ запоминать всяческие даты, номера, адреса и иные сложные сочетания букв и цифр. Для этого в комбинации знаков нужно найти какую-то закономерность. Например, адрес Райки Лебзон в бытность ее моей однокурсницей и жительницей России, был таков: город Черновцы, улица Ленточная, дом 19, квартира 24. Я запомнила его легко, потому что проассоциировала адрес с… похоронным венком. Райка, узнав об этом, была в шоке, но я объяснила ей суть дедушкиного метода и провела параллель: город Черновцы – «черная», улица Ленточная – «лента». А где бывают черные ленты? Правильно, на траурных венках. Номера дома и квартиры я объединила, получилось 1924 – год смерти Ленина. Райка, правда, нашла дедушкин метод слишком сложным и неудобным.
Папин мобильник отзывается на трудный для запоминания федеральный номер 8-918-232-11-09. Но обязательные к употреблению восьмерку и трехзначный код можно было не запоминать, следующую за ним цифру тоже, потому что в нашем городе все телефонные номера начинаются с двойки. Затвердить нужно было всего три пары цифр. Я долго мучилась, не в силах запомнить эту абракадабру, но бесценный дедушка-математик посоветовал мне воспринимать цифры не строго попарно, а в последовательности: три, два, один, десять, девять! Получилось подобие обратного отсчета. Теперь у меня одна только проблема: вспомнить, с какой цифры его начинать.
– Три, два, один, десять, девять! – бормотала я, нажимая нужные кнопочки.
– Ту-у-у! – длинно прогудел телефон.
И одновременно у меня в мозгу что-то дзинькнуло, как кассовый аппарат. Внезапно перед моим внутренним взором, как на табло в аэропорту, высветились другие шесть цифр: 57–05 = 52!
– Козел-собака! – первой ахнула сообразительная Нюня.
А я с Тяпиной подачи некультурно ляпнула:
– Твою мать!
– Почему – мать? – с недоумением отозвался в трубке папин голос. – Татьяна, ты что, не помнишь, кому звонишь? Это папа! Детка, что с тобой случилось?
Я молча положила трубку. Звонить папе и уезжать из Татьянки мне разом расхотелось.
– Не соединилось? – участливо спросила Наташка.
– Как раз наоборот, очень даже соединилось! – машинально ответила я, думая о другом.
Мысли об эффективном дедушкином методе вполне органично соединились с воспоминанием о цифрах, изображенных на сгибе пыльного подоконника, результатом чего стало мое мгновенное просветление: перевернутый арифметический пример «57–05 = 52» может быть телефонным номером! Возможно, дедушка не был автором-изобретателем метода, который использовался шире, чем я думала.
Я взглянула на табличку с номером, закрепленную на аппарате, и спросила:
– В поселке у всех телефонов шестизначные номера?
– Кроме телефонов «Скорой», ментов и пожарных, – добросовестно ответила Наташка. – И не только в поселке, во всем нашем районе номера шестизначные.
– Можно, я еще позвоню? – спросила я.
Наташка кивнула, и я быстро пробежалась по кнопочкам.
– Татьянское РЭУ, – откликнулась трубка бесконечно усталым женским голосом.
– Что? – переспросила я.
– РЭУ! – рявкнула женщина, мгновенно осатанев. – Раиса! Эдуард! Ульяна! РЭ – У!
– Разведывательное Э… управление? – предположительно расшифровала я, памятуя о специфической деятельности Василия Петрова.
– Ремонтно-эксплуатационное! – взвизгнула нервная дама и, обозвав меня дебильной шутницей, бросила трубку.
В принципе, я могла бы придумать, как увязать ремонтно-эксплуатационное управление с разведдеятельностью. Кажется, подобная служба занималась техническим оснащением Джеймса Бонда? Однако мне как-то не верилось, что хитрое шпионское снаряжение складируется непосредственно на территории захудалого поселка Татьянка.
– А с чего ты взяла, что это местный номер? – спросила меня Тяпа. – Это запросто может быть шестизначный телефон любого другого населенного пункта района. Или даже городской телефон, который Вася записал не полностью, без кода и первой двойки. Или же это вообще мобильник.
– Тогда полный номер нипочем не угадать, – вздохнула пессимистка Нюня. – Слишком много вариантов! Одних операторов сотовой связи развелось видимо-невидимо, и у всех разные коды!
– Тань, у тебя неприятности? – сочувственно спросила Наташка, пытливо посмотрев на мою тоскливую и хмурую физиономию. – Хочешь чаю с конфетами?
Не дожидаясь ответа, она присела за стойкой так, что на виду осталась только красная и островерхая, как черепичная крыша, пилотка, деловито побренчала фаянсом и металлом и вынырнула с дымящейся чашкой и открытой коробкой.
– Чаек фирменный, с барбарисом! – гордо сказала гостеприимная Наташка, придвигая и чашку, и коробку ко мне поближе. – Весьма пользительный!
Я задумчиво заглянула в емкость и мгновенно очнулась, испытав легкий шок при виде упомянутого барбариса. Крепко высушенные продолговатые ягоды имели глянцевый черный цвет и поразительное сходство с некрупными тараканами.
– Очень мило! – пересиливая себя, пробормотала я.
– Тань, если у тебя с деньгами проблема, можем сегодня еще раз во «Флориду» сходить! – блеснув глазами, предложила Рыжая. – У меня, правда, суточное дежурство, я только утром освобожусь, но вечером могу на пару часов отлучиться, попрошу кого-нибудь за меня подежурить. Пойдем на дело?
– Чур меня! – дернулась моя Нюня.
– Боишься, что Мух тебя увидит? – поняла Наташка. – А ты не бойся, мы Левика с Вовиком попросим, они тебя так загримируют, что родная мама не признает! Хороший способ легко заработать, ты не отказывайся так сразу, подумай!
Я честно подумала. Процесс немного затянулся, но Наташка меня не торопила, терпеливо ждала, пока я закончу размышлять.
– Ладно, я пойду с тобой! – сказала я наконец. – Только с одним условием.
– Хоть с двумя! – обрадовалась Наташка.
– Условие такое: ты прямо и честно, не ссылаясь на финансовую тайну предприятия, ответишь мне на один вопрос.
– Про «Флориду»? – проявив догадливость, скривилась Рыжая. – Ну, давай свой вопрос! Так и быть, постараюсь на него ответить честно, как на духу. Что тебя интересует?
– Меня интересует вот что… – Я снова помолчала, мысленно формулируя вопрос, а потом в упор спросила: – Наташ, тебе, как кассиру, приходилось иметь дело с фальшивыми деньгами?
– Блин! – с досадой сказала Рыжая. – Нашла что спросить! Это же мое больное место!
Она осторожно потрогала замаскированный синяк, поморщилась и сказала:
– Знаешь, за что мне Аскер в глаз заехал? Как раз за фальшак.
– Этот бандит, развратник, грубиян и хам Ачмизов еще и фальшивомонетчик?
Нюня моя испугалась, а Тяпа нехорошо обрадовалась, решив, что в лице неприятного Аскера нашелся главный мексиканский негодяй, но Наташка покачала головой:
– Нет, он фальшивомонетчиков ненавидит лютой ненавистью! Знал бы, кто идет к нему в казино с
