ПОСЛЕДНИЙ ШАНС
Поднялись на рассвете, а точнее, Андрей поднял Бориса вместе со спальным мешком и распорядился:
— Корми собак, быстрее!
Затем, тоже быстро, покормились сами и снарядились. Борис поверх всего, в чем пришел, натянул комбинезон и навесил на ремень пистолет, который ему отдал Андрей. Свой он сдал, когда вернулся в город.
В карманах комбинезона он разместил лупу, компас, зубило, молоток на короткой рукоятке, записную книжку и, предварительно проверив ближний и дальний свет, электрический фонарик. На шею он нацепил транзистор, а на голову, поверх берета, каску устрашающего цвета.
Андрей опоясал свою куртку ремнем с охотничьим ножом у правой руки и патронташем у левой, надел рюкзак, в котором хранились еда и чай в термосе, потом планшетку с картой, бинокль и поверх всего карабин.
Он раскрыл планшетку. Борис включил фонарик и при его ярком свете еще раз оглядел на карте путь к ближней берлоге, стараясь запомнить его приметы.
Взяли собак на поводок и пошли, помянув, как положено, час добрый, хотя он таким никак не выглядел.
Все кругом было тусклым, серым, тоскливым. Порывы холодного ветра раскачивали деревья, обрывая ветки и шишки. Одна из них гулко ударила Борису в шлем, как бы подтвердив его необходимость.
Лицо мерзло, Бориса познабливало, он еле поспевал за Андреем и, спотыкаясь, случалось, резко дергал поводок. Рыжуха жалобно повизгивала.
— Давай музыку, — распорядился Андрей, — будем о себе предупреждать издалека.
Светало быстро, и ветер вскоре утих. Борис уже шагал легко, не спотыкаясь, расстегнув воротник.
Когда пересекали лощину, Андрей остановился:
— Здесь репетицию сделаем!
— Тоже мне — художественный театр! — пошутил Борис.
— Здесь она, пожалуй, нужнее, чем в театре. Без нее может такое получиться, что и в цирке не увидишь, — ответил Андрей без улыбки. — Тем более что ты теперь не запасной игрок, а солист, будешь работать на передовой, и, конечно, надо все вспомнить, порепетировать!
Борис не очень представлял, в чем это может заключаться, но сострил, объявив театрально:
— Начинаем! Режиссер Степанков, декорация — природная, действующие лица, они же исполнители — все на месте!
— За исключением медведя, — уточнил Андрей, — но его берлога, будем считать, вон там, — он показал на поваленную лиственницу, — в яме, у корневища. А есть ли там зверь, должна нам сказать Рыжуха. Твоя задача подвести ее к берлоге. Я буду прикрывать тебя чуть сзади, а ты ее рукой за ошейник придерживай, а как подойдем, подтолкни вперед, скомандуй: «Ищи!» Она приучена в норы лазить. Если вылезет спокойно — это тебе зеленый свет, а коль зальется лаем или, не дай господь, медведь сам о себе заявит, рванется из берлоги, — ты сразу отскакивай или падай наземь, только не встревай меж мной и зверем! А в крайности — сам стреляй, только прошу покорно, — улыбнулся Андрей, — не в меня и не в собак!
— Постараюсь, как Дубровский, в упор! — Борис открыл кобуру.
Андрей спустил с поводка Чепкана:
— Он будет прикрывать с тыла. Здесь ведь не угадаешь, откуда ждать беды. Бывает, матка из берлоги семейство выведет и где-нибудь поблизости соорудит что-то вроде дачи, понятно?
Борис кивнул.
— Тогда начнем. — Андрей взял карабин на изготовку.
Чем ближе подходили, тем меньше помнил Борис о том, что это лишь репетиция, и пистолет со спущенным предохранителем сжимал крепко.
Ведь не проверяли они, что там в яме! Когда до нее оставалось метров пять, он скомандовал: «Ищи!» — и, подтолкнув Рыжуху, отпустил ошейник.
А она, вместо того чтобы рвануться вперед, повернулась мордой к нему и хвостом завиляла.
Театральным шепотом повторял Борис:
— Ищи, ищи, дура! — Но она только хвостом виляла.
Пришлось Андрею оставить свою позицию. Он взялся за ошейник вместе с Борисом, скомандовал — и полезла она в яму!
При повторе Андрей только стоял рядом, а командовал Борис. Вскоре Рыжуха поняла, что он от нее хочет, и пошла!
Андрей достал из рюкзака пакет с сушеным мясом, отдал Борису.
— Выдай ей в награду кусочек, но только один, — эти пряники еще потребуются.
После награждения еще дважды, уже гладко, выполнила Рыжуха команду Бориса, и он снова выдал награду, на этот раз не только ей, но и Чепкану.
Затем, по указанию режиссера, отрепетировали этюд «Зверь атакует».
Андрей зарычал за медведя и, уже за себя, вскинув карабин, выстрелил, а Борис отскочил так проворно, что налетел на Чепкана и тоже, по своей инициативе, выстрелил в ближнее дерево, и обрадовался, что попал.
— Репетиция окончена, — объявил Андрей.
— Вход на спектакль по пригласительным билетам! — добавил Борис. — Первая картина у берлоги номер восемь! — Достав записную книжку, он прочитал: — «От вершины 272 на С-В 37° — 143 метра. Приметы: шест с „галстуком“ возле лаза и второй у „неба“. Идти по их створу…»
За полчаса добрались они до этой вершины, точнее, вершинки, оповещая о себе всю округу с помощью транзистора. Затем, уже в тишине, огляделись. Отыскав в бинокль оба шеста над ельником, обрадовались, что они уцелели и не придется канителиться, прокладывая путь по компасу.
Спустились в лощину и… как утонули в тесном колючем ельнике. Только когда оглядывался, видел Борис красную каску Андрея. Тот командовал: то правее, то левее, а несколько раз он останавливал Бориса и взбирался ему на плечи, чтобы увидеть створ.
Все гуще становились заросли, и чертовски длинными показались Борису эти 143 метра! Занемели пальцы, сжимающие пистолет и ошейник. Рыжуха то тянула его куда-то в сторону, то, резко остановившись, принюхивалась.
Наконец-то! Шест с «галстуком» (было видно, как колышется на ветру тряпица), а за ним, в основании бугра, у высохшей ели, чернела дыра — раскрытый лаз.
— Пускай! — шепнул Андрей.
Борис скомандовал, отпустил ошейник. Рыжуха пошла, но не так, как на репетиции, а как-то напряженно, прижимаясь к земле, шерсть на загривке дыбом. Только хвост остался виден, а затем и он исчез в черной дыре.
Тревожно зарычал где-то там, за спиной, Чепкан, а Рыжуха молчала. Показалось — вечность, а прошло, наверно, минуты три, как из темноты блеснули глаза, оскаленные зубы и вылезла Рыжуха, часто дыша, высунув язык.
Она отряхнулась и, помахивая хвостом, заняла свое место у левой ноги Бориса, всем своим видом как бы сказав: «Ерунда, ничего там нет интересного».
«Это для тебя, — подумал Борис, — а для меня только начинается!»
Он наградил Рыжуху кусочком мяса и взглянул на Андрея.
Тот кивнул и громко сказал:
— Путь свободен!
Борис медленно, раздвигая ветки, приблизился к черной дыре. Пистолет в правой — она чуть заметно дрожала, фонарик — в левой руке.
