– Понятия не имею. А ты?
– И я не знаю, – покачав головой, ответил я. – Ну а теперь признайся честно, зачем ты вернулась сюда?
– Об этом я должна рассказать не только тебе, но и Эйберу. Это касается всех нас.
Она развернулась и первой направилась к библиотеке. Как только мы вошли, она прикрыла дверь и заложила ее засовом, после чего прошествовала к дальней стене, коснулась рукой основания подсвечника – и в стене тут же открылась маленькая дверца, хитро замаскированная под стенную панель. За дверцей не то располагалась потайная комната, не то начинался туннель. Я не разглядел, что именно, поскольку Фреда только заглянула туда и проворно закрыла дверцу. По всей вероятности, там оказалось пусто. Я расслышал тихий щелчок – это закрылся потайной замок.
Я вопросительно посмотрел на Эйбера.
– Я понятия не имел о том, что там есть что-то такое! – воскликнул он.
– Вы вообще многого не знаете, – заявила Фреда.
– С тех пор, как мы оказались здесь, за нами постоянно шпионили, – сказал я сестре. – Эйбер пытался защитить нас заклятиями, но мы не уверены, что у него получилось. А ты чем можешь нам помочь?
– Подожди. Сейчас проверю.
Фреда подобрала подол платья и села к столу. Затем, глубоко вдохнув, она зажмурилась и словно бы впала в легкий транс. Я видел, как трепещут ее ресницы. Несколько раз у нее дрогнули руки, но в остальном она оставалась неподвижной и хранила безмолвие.
– Виски? – спросил у меня шепотом Эйбер.
Я кивнул и взял у него бокал. Он налил мне виски; мы, не произнося тоста, чокнулись, уселись напротив Фреды и стали потягивать спиртное, поджидая сестру. Я еще ни разу не видел, чтобы она занималась чем- то подобным, и гадал, долго ли протянется ее медитация.
Наконец, когда миновало минут десять-пятнадцать, Фреда вдруг открыла глаза.
– А ты умница, – сказала она Эйберу. – Я нашла только одну-единственную лазейку, но, как мне показалось, ею никто не воспользовался.
Эйбер с явным облегчением улыбнулся.
– Здорово!
– А ты заделала эту лазейку? – спросил я у Фреды.
– Да. Теперь никто не сможет подглядывать за этим домом так, чтобы мы об этом не узнали. Это я вам могу обещать.
– Говорил же я тебе, Фреда – настоящая мастерица! – хвастливо воскликнул Эйбер.
– Мне красного вина, пожалуйста, – попросила его Фреда.
Она достала из сумочки маленькую колоду волшебных Карт, перетасовала их и принялась раскладывать на столе перед собой. Я узнал свой портрет, изображения отца, Эйбера и остальных членов нашего семейства, включая саму Фреду. Вскоре Карты легли по кругу – так, что все, кто был изображен на них, смотрели в центр.
Пока Фреда раскладывала Карты, Эйбер налил в бокал красного вина и поставил рядом с ней, а мне и себе подлил виски.
– Терпеть не могу выпивать в одиночку, – признался он.
Я не понимал, что делает с Картами Фреда, но они помогали ей предсказывать будущее – или варианты будущего, – а как раз в этом мы и нуждались сейчас сильнее всего. Придвинувшись поближе к столу, я увидел, как она взяла последнюю Карту и уложила ее точно посередине круга.
На этой работе кисти Эйбера был изображен Локе, и портрет этот был написан без всякого подобострастия: с Карты на нас смотрел недовольный, напыщенный мужчина в серебристой кольчуге, с небольшим брюшком (на самом деле никакого брюшка у него не было). По его взгляду можно было предположить, что он страдает хроническим несварением желудка.
– Ну? – не выдержал я.
– Все как-то... неопределенно. Разложу еще разок.
Фреда нахмурилась и собрала колоду. Мне показалось, что ей не понравилось то, что она увидела. Я нервно поерзал на стуле. Фреда дважды перетасовала Карты, протянула мне, чтобы я снял верх колоды, а когда я сделал это, она снова занялась раскладом.
Мы с Эйбером продолжали молча следить за сестрой. На этот раз Карты легли немного иначе – но все равно в середине оказался Локе.
– Итак? – поторопил я Фреду и пересел на стул, стоявший ближе к ней. – Какие вести? Будут какие- нибудь предсказания?
Довольно долго сестра молчала и изучала взглядом Карты. Я хранил молчание, хотя все фибры моей души требовали немедленных ответов.
– Ты пока не знаешь, – наконец изрекла Фреда. – Верно?
– Не знаю – о чем, позвольте уточнить? О чем-то, что ты узрела в картах?
– О Локе. Он жив.
– Быть не может!
Я точно знал, что наш брат погиб в Джунипере. Я видел его в шатре после битвы, видел, как за ним ухаживали лекари. Он умер у меня на глазах.
