Ничего.
Мне начало казаться, будто я превращаюсь в ледяную статую. Ног в стременах больше не чувствовалось. Цвет неба постепенно менялся с непроглядно-черного на грязновато-серый, предвещая близкий рассвет. Снегопад прекратился, теперь нас поливало мелким дождем. Сгорбившийся в седле Рейе притих, отзываясь на наши расспросы маловразумительным ворчанием.
Веллан, тоже замерзший как собака (или как волк, что больше подходило его подлинной сущности), предложил рискнуть: набраться нахальства и наведаться в гости к Тараску Эльсдорфу. Не станут же караульные палить в нас из луков почем зря, сначала окликнут! Мы не подкрадывающиеся тайком лазутчики, мы – представители Совета Семи королей. Спросим, не мелькал ли здесь наш беглец, да поищем его по округе.
План выглядел совершенно безумным, и потому вполне удался. Разъезд стражи, на который мы наткнулись, покорно выслушал наши бредовые россказни и любезно сопроводил к охраняемому конным десятком входу к маленькому военному укреплению Тараска.
Никого и ничего.
– Куда он провалился? – бурчал крайне недовольный всем сущим Эртель. – Неужели проскочил мимо? Сидит, небось, под крылышком у Чабелы… Рейе! Рейе, где вы отыскали такое сокровище? Прям таки выходец из старой-старой и мрачной легенды!
– Времен Роты-Всадника, – устало съязвила я, еле ворочая языком.
Насмешки оставили Рейе равнодушным. Он привстал на стременах, оглядываясь, и заявил:
– Я съезжу к реке, вдруг повезет. Хотите, возвращайтесь обратно.
– Вот еще! – возмутился Эртель. – Ладно, скатаемся до берега, а потом поедем к нам в лагерь. Отогреваться. Придем в себя и будем искать дальше. Может, днем он одумается и вернется. Рейе, слушай, вдруг твой разлюбезный Эллар просто ушел? Выбрался на тракт и потопал к ближайшему городу.
– Оставив меч и коня? – вымученно усмехнулся гуль. – Не-ет, он где-то поблизости.
Мы пересекли гряду низких безлесных холмов, поросших унылого вида кустами и испятнанных ноздреватыми тающими сугробами, выбравшись к обрывистому речному берегу. Нумалия бежала мимо нас – плоская, свинцово-серая, широкая и равнодушная. Иногда по ней проплывали сизовато-голубые льдины с острыми обломанными краями. Где-то за толстым слоем облаков карабкалось на небо солнце, окрасив речную излучину, холмы и раскинувшиеся на них многочисленные темные шатры неярким пепельно- серебристым окрасом с еле заметным оттенком розового. Веллан, который наверняка сожалел, что встрял в эти безнадежные изыскания, тоскливо, с подвыванием зевнул и вдруг замер с полуоткрытым ртом, тыкая рукой куда-то вверх по течению.
Я перегнулась через конскую шею, чтобы взглянуть, что его удивило. Справа от меня Рейе с шипением втянул промозглый воздух.
Внизу, на узкой и длинной каменистой отмели стоял высокий человек в выцветшем зеленом плаще, болтавшемся широкими мятыми складками. Стоял и глядел на присыпанную снегом равнину по другую сторону русла Нумалии. Я не особенно чувствительна, однако это незамысловатое зрелище – одинокая фигура на пустынном речном берегу – вызвало у меня ощущение какой-то сумрачной безысходности.
– Ага! – провозгласил мгновенно оживившийся Веллан. – Что теперь? Спускаемся вниз, хватаем его и тащим на расправу?
– Сам иди и хватай, если такой смелый, – огрызнулся Эртель, подозрительно рассматривавший рабирийского мага. – Но на меня можешь не рассчитывать. Знаю я колдунов. Уж на что Тотлант хороший человек, а сунешься к нему в неподходящий миг, когда он в книжку носом уткнулся или от тоски мается, так с него вполне станется блох напустить!
– Не надо никуда идти и никого хватать, – Рейе спрыгнул с седла, звонко хлюпнув подошвами по грязи. Перебросил поводья отнюдь не Веллану или Эртелю, а мне. – Госпожа Дженна, сделай одолжение, отведи мою лошадь в зингарский лагерь.
– Пойдешь к нему? – я указала взглядом на темный силуэт, маячивший возле кромки серой воды.
– Пожелай мне удачи, – серьезно и в то же время ехидно попросил гуль. – Где-то спустя колокол я постараюсь доставить его к Чабеле. Предупреди Ее величество, ладно? Пусть она пригласит еще кое- кого…
– Аластора и Халька Юсдаля, – догадалась я. – Только их?
– Конан Аквилонский и так наверняка там будет, – рассудил Рейе. – Райан Монброн тоже. Они сообразят, кого позвать и кому что сказать. Да, ты сама тоже приходи.
Он повернулся и заскользил вниз по склону, ловко перепрыгивая с камня на камень и семеня по коварным глинистым выступам. Благополучно спрыгнул на узкую полоску коричневого, смерзшегося в комья песка. Поднял голову, махнул нам рукой и зашагал к Эллару, оставляя позади цепочку четких, узких следов.
На всякий случай мы немного поторчали над обрывом, убедившись, что гуль и его хмурый приятель вполне мирно беседуют и не намерены хвататься за мечи. У одноглазого, впрочем, и меча-то не было.
– Поехали отсюда. Они сами разберутся, – я развернула коня, привязав к луке седла повод кобылки Рейенира. – Кто куда? Я – извещать ее милость Чабелу.
– Мы тебя проводим, – кивнул Веллан. – Посмотрим, как дела у Тотланта и Маэля. Надо же толком разузнать, что приключилось.
Повидать Монброна мы не смогли. Возле входа в палатку бдела огромная рыжая псина кофийской бойцовой породы, которая, завидев посетителей, немедленно зарычала, показывая клыки устрашающей длины. Мы растерянно топтались около маленького шатра, украшенного мокрым красным вымпелом с изображением золотого меча. Собака гавкала, стоило кому-то сделать хоть шаг. Спас нас выбравшийся наружу Хальк Юсдаль.
– Скверно, – кратко ответил он на наши расспросы, горбясь под порывами холодного ветра. – И повинна в этом чистой воды случайность да слишком вспыльчивые характеры Даны Эрде и мага-рабирийца. Они сцепились между собой, а Маэль по благородству и глупости решил совершить очередной подвиг и угодил как раз посередке. Теперь Райан пытается вернуть его к жизни, но, похоже… – он не договорил, махнув рукой и гораздо более деловитым тоном спросив: – Эллара нашли?
– Торчит на берегу реки. Рейе уговаривает его придти с повинной, – сказала я. – Меня попросили сообщить об этом Чабеле. Могу я ее увидеть?
Хальк согласно кивнул и повернулся к оборотням – узнать, что намерены делать они. Эртель и Веллан здраво рассудили, что толку от них сейчас никакого, новости они узнают от Эрхарда и поэтому они возвращаются в лагерь короля Пограничья. Если понадобится их помощь, достаточно прислать гонца. Ближе к полудню мы снова встретимся – у ворот замка Демсварт, собираясь ехать на переговоры.
Шатер зингарской королевы, к которому мы шли, прыгая по наполовину утонувшим в грязи доскам, смахивал на небольшой походный дворец, который легко собрать, уложить в повозки, перевезти на новое место, где собрать заново. В утренних сумерках он мерцал пронзительно-голубым цветом шелковых полотнищ, расшитых серебряными рыбками, и мне вдруг пришла в голову неожиданная мысль: я никогда не бывала у моря. Пограничье да Немедия – вот что я видела. Провинциалка, как есть провинциалка из захолустья.
Внутри оказалось на удивление тепло. Или мне показалось, после целой ночи шатания под дождем и снегом. Нам навстречу выскочила фрейлина из свиты Чабелы, сдержанно заахала, глянув на трясущееся непотребство, некогда бывшее Зенобией Сольскель, велела немедленно снимать промокшие насквозь плащи и настойчиво повлекла за собой, сквозь разлетающиеся занавеси и крохотные залы с коврами вместо стен.
Очнулась я, сообразив, что торчу подле раскаленной жаровни и вливаю в себя второй или третий бокал горячего туранского вина, куда чья-то щедрая рука отсыпала столько жгучих специй, что я закашлялась. Кто-то сообразил протянуть мне кружку с водой, и я запоздало узнала непривычно обеспокоенного Аластора Кайлиени. Покосилась влево-вправо, увидев малую часть тех, кто присутствовал на вечеринке у аквилонцев. Собственно владелица шатра, Чабела, забралась с ногами на отодвинутый в неглубокую стенную нишу кривоногий диванчик, завернувшись в длинную пеструю шаль. Зингарка выглядела какой-то потерянной и совсем не блистательной, какой мы привыкли ее обычно видеть. Ни тебе вычурной прически, ни роскошных нарядов, ни золотой россыпи украшений. Просто женщина с Полуденного Побережья, красивая, но уже в
