уже думала… что…
— Но вы так и не рассказали мне свою историю, — напомнил я. — Как же все-таки получилось, что вы ждали меня здесь с горячим бульоном и ледяным взглядом наготове?
Она поджала свои созданные для поцелуя губки.
— Я выполнила задание и прыгнула обратно на станцию, — сказала она ровным голосом. — Но станции не было. Только яма в земле, полная грязи и костей. В первый момент я хотела снова уйти в скачок, но передумала. Невозможно предугадать, куда попадешь. Так что я решила остаться и подождать аварийной команды. Вот… я и сижу…
— И долго?
— Почти три недели…
— Почти?
— Двадцать четыре дня, тринадцать часов и десять минут, — огрызнулась она и снова сунула мне в рот ложку.
— И какое у вас было задание? — поинтересовался я после глотка.
— Ливия. 1200 год до нашей эры.
— Вот не знал, что в древней Ливии пользовались пистолетами.
— Задание не предусматривало контактов с местным населением. Меня снабдили всем необходимым для самообороны и самообеспечения. Пару недель я жила одна в пустыне, точнее, у оазиса. Тогда вообще было больше растительности. Требовалось устранить вмешательство Первой Эры, связанное с одной добедуинской могилой, — сложная цепь последствий привела позднее к возникновению ислама. Моя задача заключалась в том, чтобы подменить некоторые важные предметы, изъятые из музея Второй Эры. Я справилась отлично. Затем прыгнула назад…
Она запнулась, и на какое-то мгновение я увидел испуганную девочку, изо всех сил пытающуюся обрести твердость и бесстрашие видавшего виды оперативника.
— Вы все сделали правильно, Меллия, — поддержал я. — На вашем месте я бы, наверное, запаниковал и попробовал прыгнуть назад. И влип бы в скользящую петлю.
Я тут же понял, что как раз на этом сейчас не следовало бы заострять внимание.
— Так или иначе, но вы ждали, и вот я здесь. Как говорится две головы…
— Что мы будем делать дальше? — перебила она. Теперь ее голос и правда звучал как у испуганной девочки.
Ты великий мастер утешать, Рейвел, ничего не скажешь. Она прекрасно обходилась без тебя…
— Есть несколько вариантов нашего вызволения, — заверил я самым бодрым голосом, на какой только был способен при том, что по подбородку стекал суп. — Вот только… — Мне не хватило воздуха, и я судорожно вздохнул.
— Вот только вздремнуть бы, и тогда…
— Простите, — извинилась она. — Конечно, вам нужно отдохнуть. Спите. Поговорим позже.
Три дня я провалялся в постели, ожидая, пока заживут царапины и порезы на спине. Целебные составы из полевой аптечки Меллии оказывали самое благотворное действие. Дважды за это время я слышал выстрелы: Меллия отгоняла огромных тварей, когда те подбирались чересчур близко. Десятка стрел из специального ружья хватало, чтобы донести сигнал в их куриные мозги.
На четвертый день, пошатываясь, я предпринял прогулку к той яме, из которой меня вытащила Меллия.
Несомненно, колодец отмечал былое положение станции. Приливы, дожди, песок, упавшие животные заполнили яму почти до краев. Стекловидное покрытие потрескалось. На все это потребовалось время — много времени.
— И сколько же? — спросила Меллия.
— Лет сто, не меньше. А может, тысяча или две.
— Следовательно, станцию не отстроили, — вздохнула она.
— По крайней мере, на последнем сегменте времени. Естественно, если местонахождение станции известно, бессмысленно использовать ее вторично.
— Знаете, что я думаю? Я провела здесь целый месяц. Если бы меня искали, то к этому времени уже обязательно бы обнаружили.
— Не обязательно. Поиски в таком далеком прошлом занимают много времени.
— Только не надо меня утешать. Я прекрасно вижу, насколько серьезно наше положение. Случилось нечто неординарное, это не простое темпоральное недоразумение. Все рушится.
Она произнесла те самые слова, что пришли мне на ум, когда я глядел на свой труп.
— Лучшие умы Нексс-Централа уже работают над этим, — возразил я. — И помощь непременно придет.
Однако этот довод прозвучал неубедительно даже для меня.
— Какой год шёл по времени станции, когда вы были на ней последний раз? — спросила она.
— Шестьдесят пятый, — ответил я. — И что?
Она вымученно улыбнулась.
— Мы не совсем современники. Меня направили работать на Берег Динозавров в 1231 году по станционному времени.
Я подождал, пока в сознании осядет пыль после внутреннего взрыва, и, не чувствуя успокоения, поморщился, как будто меня ударили в солнечное сплетение.
— Неплохо. Значит… — начал я и умолк.
Она не хуже меня знала, что это значит: атака, которую я видел и пережил, катастрофа, с последствиями которой мы столкнулись, — это феномен рецидивизма, исторгнутая альтернативная реальность, которая либо никогда не существовала, либо была стерта акцией Чистки Времени. Для девушки темпостанция 'Берег Динозавров' функционировала еще одиннадцать с лишним столетий после того, как я видел ее под обстрелом. Меллия прыгнула туда из Ливии, выполнив свою работу, прыгнула обратно и застала мир изменившимся.
Изменившимся в результате каких-то моих действий.
Я ничем не мог доказать справедливость подобного предположения, но одно знал наверняка. Свое задание в 1936 году я выполнил согласно инструкции, обрубил все концы и в результате одержал полную победу над каргом.
Но где-то произошел сбой. Что-то — что я сделал или не сделал — поколебало равновесие, и в результате — тупик.
— Нелогично, — заметил я. — Вы прыгнули назад на свою базу и обнаружили, что она пропала вследствие катастрофы, случившейся не в том прошлом, которое имеет отношение лично к вам. Ну да ладно. Но почему в это же самое время выбросило и меня? Схема, которой я воспользовался для прыжка, была настроена на точку, отстоящую на двенадцать столетий.
— Почему меня не подобрали? — тихо выдавила она.
— Девочка моя, да не переживайте вы так! — я похлопал ее по плечу.
Меллия насторожилась.
— Руки не распускайте, — огрызнулась она, обретая холодную деловитость. — Если вы считаете, что это случай разыграть сценку из жизни на необитаемом острове, то заблуждаетесь.
— Не торопите события, — сказал я. — У вас еще будет возможность дать пощечину, когда я начну приставать. А пока лучше бросьте свои бабские штучки. У нас нет времени заниматься чепухой.
Она хмыкнула, но придержала припасенную колкость. Молодец, девочка. Мне хотелось обнять ее и ласково шепнуть: все будет хорошо. Хорошо-то хорошо, да ничего хорошего.
— Можно задержаться здесь еще на некоторое время, — предложил я, в лучших традициях выдерживая деловой тон. — Или действовать незамедлительно. За что голосуем?
— А как мы будем действовать?
Явный вызов.
— Оставаться невыгодно, — заявил я, поборов искушение. — А преимущества есть.
— Вы полагаете?
Весьма прохладно; чудесные влажные губки, над которыми выступили капельки пота, лишь слегка
