– Доброе утро, милый, – сказала Лина.
– Привет, солнышко, – едва слышно произнес Юрий. – Ты как?
Вечный вопрос Умника: ты как? Вечный ответ Лины: все в порядке.
– Все в порядке, – Лина улыбнулась. – Поплющило меня маленько и отпустило. Что мне будет? Я же переделанная. Тебе куда больше досталось.
– Ерунда. До свадьбы заживет.
Лине очень хотелось дотронуться до руки Юрки, погладить его, а еще лучше – поцеловать, но их разделяло стекло. Юра лежал в прозрачном саркофаге, прикрытый ниже пояса белой простыней. Правую половину его груди закрывала повязка. Лине уже сказали, что там такое. Обширное проникающее ранение, ребра всмятку, легкое, к счастью, удалось сохранить. По трубочкам, воткнутым в тело Юрки, текли разноцветные жидкости, десятки датчиков облепляли его и передавали информацию недремлющим медицинским приборам. Что показывают приборы, Лина не знала, но доктор заверил, что самое страшное уже позади, что состояние стабильное и через две-три недели пациент Ладыгин уйдет из госпиталя практически здоровым.
Вот так хорошо все кончилось. Относительно хорошо, конечно. Могло быть гораздо хуже: если бы форсфайтер рубанул чуть левее и попал в сердце, если бы Юрия забрали на «Баклан» на пять минут позже, если бы не успели уложить до скипа в медотсек… Не хочется думать об этих «если бы».
– Юр, ты помнишь, что мне обещал? – спросила Лина.
– Что-то не припоминаю…
– Не притворяйся. Теперь тебе не отвертеться. Макс погиб, очень жаль… Но я и без него связалась с КБК. Мефодий Святополкович оставил мне телефон, когда мы уезжали.
– И что?
– Они ждут меня. Очень ждут.
– Для чего?
– Пока не сказали ничего определенного, но судя по всему, это связано именно с колонизацией. Здорово, правда?
– Ты поедешь к ним?
– Да. Через неделю. Пока еще побуду с тобой.
– Понятно, – Юрий устало прикрыл глаза. – Значит, все-таки убегаешь от меня, детка. Зачем я согласился лететь на этот астероид, ведь можно было отбояриться…
– Астероид тут не при чем. Я все равно пошла бы по этому пути. Я упрямая.
– Лина, милая… – Юрий попытался повернуться к девушке, лицо его перекосилось от боли. – Лина, не бросай меня, пожалуйста. Я не смогу без тебя жить.
– Жить без меня? – Лина фыркнула. – Фигушки тебе, Умник. Будешь жить со мной, и только со мной, всегда, до самой смерти. Не забудь – за тобой еще свадьба в Чехии.
– А если ты улетишь? Улетишь к черту на рога? На эту свою Мирту или куда еще?
– Придется прихватить тебя с собой, – заявила Лина. – Думаю, для тебя работенка тоже найдется. Там, знаешь ли, будет много работы…
Эпилог
Три года спустя
12 апреля 2* * * года. День космонавтики.
В кремлевском конференц-зале собралось две тысячи аккредитованных журналистов. Президент Российской Федерации И. И. Рукавицын восседал в центре длинного стола, по правую руку от него находился Вэнь Сяочуань собственной персоной, по левую руку – Юрий Ладыгин. Лина сидела чуть дальше, от Юрия ее отделяло четыре человека. Так их рассадили – по статусу простому эксперту КБК Лине Ладыгиной не положено сидеть слишком близко к президенту, пусть даже ее муж сидит бок о бок с ним.
Лина нервничала. Она надеялась, что журналисты не спросят ее ни о чем. Впрочем, кому она нужна? Хорошо бы поменьше вопросов задавали и Юрке – опять начнет мямлить и мычать – как всегда, когда волнуется. Пусть побольше спрашивают Сяочуаня – у него язык дай бог как подвешен, а нервов, кажется, нет вовсе.
– Господа и дамы, разрешите начать! – Рукавицын поднял руку, и шум в зале стих. – Как вы уже знаете, сегодняшняя пресс-конференция посвящена первой международной колонизационной экспедиции на планету Мирта. Новость эта… э… так сказать, не слишком свежая, я думаю, в течение последнего года ни о чем так много не говорили в мире, как о колонизации Мирты. Как только был снят мораторий на колонизацию дальнего космоса, многие страны заявили о своих планах и предали гласности результаты предварительной подготовки к заселению подходящих для жизни планет. Вы также прекрасно осведомлены, что большая часть заявок относится к Мирте – планете земного типа из системы звезды Димма. Международная комиссия колонизации рассмотрела больше сотни заявок и выдала разрешение пока только трем экспедициям, полностью соответствующим требованиям Ванкуверского протокола. Наша экспедиция, организованная в процессе тесного сотрудничества Поднебесной, России и Евросоюза, будет первой из них. Цель, с которой созвана эта пресс-конференция – официально представить вам командный состав экспедиции. Вчера он был утвержден на Большом совете сторон-участниц. Это было непростой задачей, поскольку достойных кандидатур для руководства экспедицией было более чем достаточно. И все же я уверен, что выбор, который мы сделали, является наиболее… э… оптимальным, и позволит решить поставленные задачи наилучшим способом.
– Господин Президент, – выкрикнули из зала, откуда-то со второго ряда, – а правда ли, что Жан Метресю заявил, что Евросоюз готов выйти из состава экспедиции, если премьер-капитаном не будет…
К крикуну немедленно подчалили два секьюрити и вывели его под белы рученьки, не дав договорить.
