аварий. Поэтому наш шеф настаивает, чтобы на постах дежурили люди и присматривали за машинами. По крайней мере, большую часть времени.
– А что вы делаете во время ночной смены? – спросила Андрианна. Кхиз усмехнулся.
– Все, что можем.
– Ваши машины не настолько совершенны, сколь я предполагала.
– Это – старая проблема.
Имея перед собой яркий пример самых совершенных машин – берсеркеров, человечество всех планет опасалось предоставлять роботам и приборам все возможности интеллекта и самоуправления, которые только могла позволить технология.
– Будем ли мы играть честно? Я имею в виду без помощи компьютеров.
– Конечно. —Андрианна почувствовала в голосе Кхиза обиду.
Если Игра настоящая, то зачем хитрить? Неужели истинный спортсмен позволил бы себе подключить электроды энергии, потом победить в соревновании по поднятию тяжестей?
– Извини, Кхиз, глупо было спрашивать.
– Ладно. Послушай, Аде, мне пора вернуться на вышку. Шеф может проверить – он весьма серьезно относиться к своим обязанностям.
– Тогда он не одобрит и Игру. Да еще в часы дежурства.
– То, что он не узнает, его не обидит.
– А если он просто включит радио и все услышит, то тогда как?
– Мы будем использовать ограниченный вид связи – от вышки к вышке. Я пойду. Надо все подготовить к Игре. Хочешь пойти со мной? Хотя это тоже против правил, но...
– Мне бы хотелось, но у меня тоже есть несколько мелких дел, которые я хочу закончить до того, как начнется Игра. Где я должна быть потом?
– Лучше всего, если ты будешь на вышке. У нас есть несколько, которые не используются. Можно устроить так, чтобы все участники были на вышках. Но поговорим об этом позже.
Эту Игру люди называют по-разному. На разных языках. Для Кхиза у нее не было наименования. Есть ли у рыб название для воды?
Тем не менее, некоторые люди с планеты где родился Кхиз, интересующиеся этой игрой, придумали ей название, которое можно было перевести на русский как ВОЙНА БЕЗ КРОВИ.
С тех пор, как Кхиз познакомился с этой ВОЙНОЙ, он стал предпочитать ее реальному миру, в котором жил. В этом мире старшие члены семьи выбирали работу для более молодых. Так было принято везде, так было принято и в мире Кхиза.
– Я не боюсь работы, дядя. Я понимаю, что существует гражданский долг. Но я совершенно не хочу, чтобы десять миллионов человек говорили мне, что я должен делать.
– Их может быть даже много больше. (Это Кхиз уже знал. Особенно если посчитать всех любителей Игры в районе Галактики, заселенном людьми), – говорил дядя. – У тебя мощный интеллект, мой мальчик, и меня просто поражает, как ты можешь его использовать для... для..
– Как можно быть довольным тем, что тратить свой “мощный интеллект” на то, чтобы население Токскса строило дома на пятнадцать метров выше в следующем году, чем в предыдущем? Ну кому это нужно?
– Населению Токскса нужно. Строительство домов это нечто... нечто замечательное. Дело достойное настоящего мужчины.
Это – для тебя. Но не для меня. Я больше не могу.
Когда-то Кхиз окончил с отличием инженерную школу. И теперь старик пытался убедить его в необходимости полученной им профессии.
– Может быть ты все-таки покопаешься в себе и поймешь, как это важно. Не хочешь строить высотные дома – займись просчетом того, как построить убежище для людей в случае нападения берсеркеров.
– Другие люди разбираются в этом не меньше меня, и из них многие просто... жаждут заняться этим. Если заставить меня заниматься военной инженерией, то вряд ли из этого получится что-то хорошее.
– Если бы это было частью какой-нибудь игры, Кхиз, то ты бы справился бы без особых усилий, – дядя закашлялся. Его глубинная философия требовала того, чтобы реальная жизнь не смешивалась с игрой.
– Ты хочешь сказать, что любой одержимый человек должен стать фортификационным инженером? А почему не стратегом? Или не врачом? Мы сможем лечить раны друг друга, если вдруг что-нибудь произойдет... А адвокат? Ему уж придется варьировать тактику, играть в хитроумное ориентирование, загонять в угол оппонентов! Даже если оппонент начинает с того, что кажется обычным и разумным – надо и из этого извлечь свою выгоду. Логика – только составная часть большинства интеллектуальных игр...
Кхиз замолчал, утомленный спором. Дядя тоже, кажется, не стремился к тому, чтобы продолжать эту бесплодную дискуссию. Наконец-то нашли компромисс. Именно поэтому Кхиз был сейчас здесь на Максимусе, имел работу, полезную для общества и гарантирующую определенный социальный статус. Семья об этом позаботилась.
Дверь лифта медленно отворилась. Кхиз прошел немного по коридору, поднялся по лестнице и вошел в комнату наблюдения. Она располагалась на самом верху башни – шахматной ладьи. Огромные герметически закрытые окна позволяли увидеть яркое пурпурное небо без облаков и пять других вышек. Они виднелись примерно в километре-полутора вокруг. Верхушки вышек тонули в дымке тумана. Где-то внизу, примерно в двухстах метрах, лежала земля.
– Как дела, Кара?
Женщина, которую он пришел сменить оторвалась от панели управления и улыбнулась.
