– Более чем. Чистый лич Лютен принимает вызов.
Армия тьмы воодушевленно взвыла. Еще бы! Скучно им тут без дела болтаться, беднягам.
Кто-то принес барону полуразвалившуюся книжищу в кожаной обложке. Я с трудом опознал свод правил «Вывери и болот» прошлого века издания. Отстали они от жизни, уже шестая редакция давно вышла…
Лютен захлопнул книгу и воздел посох над головой.
– Раунд первый, – провозгласил он. – За пять единиц маны я навожу заклинание замедления! Я – лич с бонусом плюс один…
Молясь, чтобы не отхватить себе пальцы, я выхватил из ножен катану.
– Святой меч три-дэ-шесть с бонусом плюс три против нежити! – воодушевленно закричал я, стараясь переорать барона.
– Ха-ха, смертный! – Лич потряс на себе кольчужку из банок. – Это кольчуга четырнадцатого уровня с бонусом плюс семь против святого оружия!
– Договорились. – И я снес барону руку повыше локтя. Сказать, что я его шокировал – значит, ничего не сказать.
– Раунд не закончен! – завопил Лютен, падая на колени. – Спас-бросок! Активизирую свое умение…
Второй удар – и посох с вцепившимися в него костяными лапами полетел в кучу хлама.
– Нечестная игра!.. – понеслось среди деревьев. – Он бьет дважды за раунд!
Лютен честно пытался подняться. Кольчуга защищала его от ударов в тело. Она же скрывала под собой аль-Бариу, из-за которого я и затеял всю эту комедию. Подскочив к барону, я задрал его кольчугу. В белой клетке ребер пульсировал алый уголек – камень рукояти аль-Бариу.
– Света, сюда! – закричал я.
И, не давая противнику опомниться, перерубил лича напополам. Кости разлетелись, как ножки трухлявой табуретки.
– Навожу истечение жизни, – захрипел лич. – Десять очков жизни переходят от противника ко мне!
Я сделал вид, что закашлялся. Сам же зашарил среди обломков кости, отыскивая кинжал.
– Заклинание исцеления! – азартно выкрикнула дзайана. – Игорек, держись! Восстанавливаю пятнадцать очков жизни!
«Интересно, почему остальные мертвецы не нападают?» – мелькнула удивленная мысль. Нет, я, конечно, не против, но…
– Вызываю бессмертный союз!.. Восстаньте, слуги мои, что меж гибелью и бытием ищут истину! О, застрявшие в посмертии!..
Ну вот, накаркал. Туманные фигуры чистых и грязных поплыли из темноты. Возглавляла «бессмертный союз» все та же безголовая уборщица в зеленом пальто.
К счастью, мне удалось нащупать рукоять аль-Бариу. Пинком отшвырнув искалеченного барона, я обернулся к дзайане:
– Уходим, Света! Все!
– Зачем?! Я «Святое слово» наведу! – с азартом сообщила она. – У меня восемнадцатый уровень, должно получиться!
– Бежим! – Я бросил катану в ножны и отвесил девчонке пинка. – Тоже мне, святая Жжейв! Ты еще разбор полетов с ними устрой!
Под ноги шлепнулась отрубленная старушечья голова.
– Вымыто! – завизжала она, вращаясь. – Ноги вытирайте!
– Пшла вон! – и отфутболил ее обратно.
Дзайана ойкнула, приходя в себя, и мы рванули через лес. К счастью, «бессмертный союз» требует для активации восемь минут. Этого нам вполне хватило, чтобы убраться.
Перед тем как покинуть земли мертвых, я успел совершить акт вандализма, но об этом позже.
Чем ближе мы подходили к обиталищу Тепеха, тем яснее я чувствовал биение опасности. Над деревьями повисло зарево. Меж стволами кленов пульсировало золотое пламя – аснатары сражались всерьез. То тут, то там встречались островки выжженной травы с оплывшими скелетами посредине.
При виде этой картины Света остановилась в нерешительности:
– Реш! Аснатары… но зачем им все это?!
– У Иштвана свой интерес… – Я рассеянно оглядел поле боя. – Помнишь, священники собирались упразднить инквизицию? Так вот, если дело выгорит, мы на коленях к ним приползем. Упрашивать будем, чтобы те нас спасли.
– Ужас какой! Тогда пойдем им мешать.
Дело нужное, но, к сожалению, мы не успели. Из окон вырывались столбы пламени, а крышу подбросило в воздух. Бедняга Тепех!.. В этом огненном кошмаре не выжить никому, даже магу из магов.
– Рек, смотри! – Света махнула рукой в сторону дорожки.
В траве виднелось грязно-белое пятно. Дальше еще одно – словно поганки в осеннем лесу. Не всем аснатарам повезло в бою…
– Почему же барон до сих пор там в парке околачивается? – Дзайана закусила губу. – Почему он не
