приглушенными голосами, порой не слушая друг друга.
Все это очень мешало сосредоточиться; Чандрис чувствовала себя так, словно она забралась в банк с резаком и отмычками и обнаружила там наряд полиции. Однако к ней мгновенно вернулись старые навыки, а вместе с ними целеустремленность, так часто помогавшая Чандрис проникать в места, где ее совсем не ждали, и проскальзывать мимо людей, которые при ее появлении должны были поднять тревогу. Взглянув по пути на табличку с именами, она начала подниматься на пятнадцатый этаж, где располагалась временная штаб-квартира Форсайта.
В глубине души Чандрис продолжала надеяться, что Коста одумался и сохранил тайну своей личности. Но, улавливая обивки разговоров людей, которые попадались ей по дороге, девушка начинала понимать, что они задержались так поздно не ради сверхурочных.
То и дело слышалось слово «Пакс».
А это значило, что Чандрис опоздала. Коста действительно признался, и его, по всей видимости, перевели в тюрьму. Как и два предыдущих часа поисков, эта поездка все больше казалась Чандрис пустой тратой времени.
Но уж коли она приехала сюда, следовало довести дело до конца. В худшем случае она выведает что- нибудь у излишне болтливого клерка.
Чандрис подошла к толстой стеклянной перегородке, отделявшей штаб-квартиру Форсайта от коридора. Она полагала, что именно здесь должен находиться центр кипучей деятельности, захватившей здание. В конце концов, поимка лазутчика Пакса — крупный политический козырь, который даже Верховным Сенаторам выпадает отнюдь не каждый день. Форсайт непременно постарался бы выжать из него все до последней капли.
И вновь ее догадка не попала в цель. Помещение освещали тусклые огни, и в нем почти никого не было.
Несколько секунд Чандрис стояла у стекла, глядя внутрь. Штаб-квартира Форсайта напоминала офис Тумза: обширный наружный зал с множеством дверей в дальней стене, видимо ведущих в отдельные кабинеты. Но если приемная Тумза безраздельно принадлежала его секретарю, то в помещении, которое рассматривала девушка, стояло с десяток столов и компьютерных станций. Значит, это общий рабочий зал. Чандрис мельком подумала, какую его часть занимает персонал Форсайта, и какую используют другие правительственные службы. На каждой двери была табличка с именем, но Чандрис находилась слишком далеко, чтобы прочесть их.
В зале было всего три человека. Двое стояли по обе стороны одной из дверей; их позы, нашивки и оружие на поясах указывали, что это охранники. Чандрис впервые видела этих людей, зато третий был хорошо ей знаком. Он сидел за компьютером, чуть склоняясь над клавиатурой, и по его встревоженному лицу плясали отблески монитора.
Это был помощник Форсайта Роньон.
Чандрис не могла взломать замок — скучающие охранники следили за каждым ее движением, — но, к счастью, в этом не было нужды. Она постучала по стеклу, однако вовремя вспомнила, что Роньон не слышит, и замахала руками.
Ее жесты привлекли внимание Роньона. Он поднял глаза, и хмурые складки на его лице разгладились, сменившись выражением надежды. Он вскочил на ноги — как у всякого крупного человека, это его движение получилось неуклюжим — и торопливо подошел к двери. Отперев замок, он распахнул дверь.
— Минутку, — сказала Чандрис, поднимая руку и входя внутрь. — Не так быстро, — добавила она, стараясь произносить слова как можно отчетливее. Она знала, что Роньон умеет читать по губам, но не была уверена, сумеет ли он понять ее в полумраке зала.
И все же Роньон куда лучше читал по губам, чем Чандрис разгадывала его жесты. Два дня назад, сидя в кладовой «Газели» и дожидаясь, когда появится Коста, чтобы похитить ангела Девисов, она пролистала словарь знаков и запомнила их все до последнего. Однако помнить слова иностранного языка еще не значит понимать речь человека, для которого этот язык родной. По всей видимости, процесс общения с Роньоном должен был затянуться надолго.
— Давай сядем, — сказала Чандрис, беря его за руку и увлекая прочь от двери.
«Хорошо», — ответил Роньон, послушно идя за ней к ближайшему компьютеру. Чандрис предпочла бы занять место за его столом и посмотреть, что он читал до сих пор, но компьютер Роньона находился слишком близко к охранникам. Даже если они не поймут жесты гиганта, то могут услышать ее слова.
А она уже начинала подозревать, что предстоящий разговор ни в коем случае не должен достичь чужих ушей.
Усадив Роньона за стол, она придвинула второе кресло и села к нему лицом, повернувшись спиной к охранникам, чтобы им было еще труднее расслышать ее голос.
— Расскажи мне, что произошло, — заговорила она. — Только не торопись.
«Несколько часов назад Пирбазари привез сюда господина Джереко, — ответил Роньон, послушно замедлив движения пальцев. — Он сказал, что господин Джереко — шпион».
Чандрис едва удержалась от гримасы. Она была права.
— Пирбазари объяснил, как об этом узнали? — спросила она. «Неизвестно, — жестами показал Роньон. — Думаю, господин Форсайт просто догадался об этом. Он очень умный».
— Да, я знаю, — согласилась Чандрис. Итак, она была права лишь отчасти; по всей видимости, Коста попал в руки Форсайта не по своей воле.
Но если так, то любые его заявления о непричастности Девисов и Чандрис не будут приняты во внимание. Если Форсайт выйдет в зал и застанет ее, то придет к совершенно ошибочному выводу.
— Он здесь вместе с господином Форсайтом? — спросила она, напустив на себя безразличный вид.
Роньон нахмурился.
«Господина Форсайта здесь нет, — ответил он. — Только Джереко».
Теперь пришла очередь хмуриться Чандрис.
— Джереко здесь один? — спросила она, подавляя желание оглянуться. Вряд ли Форсайт запер бы шпиона Пакса одного в своем кабинете и ушел, оставив его там на ночь.
Однако Роньон кивнул:
«Господин Форсайт немного поговорил с ним, потом пришел Пирбазари, потом в кабинет принесли кровать и еду, и все ушли… Потом появился рабочий и переделал замок в двери, — добавил гигант, и его лицо на мгновение оживилось, а в глазах вспыхнул интерес. Однако он тут же вновь помрачнел. — Что они хотят сделать с Джереко? Наказать его?»
— Не знаю, — ответила Чандрис, все еще думая о кабинете за ее спиной. Итак, эти двое охраняют пленника, а не просто стоят на часах, пока длится допрос.
Но даже и теперь происходящее казалось ей лишенным смысла. В Магаске наверняка есть настоящая тюрьма, которая годится даже для такого опасного преступника, как лазутчик Пакса. У Форсайта нет никаких причин держать его здесь, превратив свой кабинет в камеру заключения.
Разве что если Верховный Сенатор не хотел, чтобы Коста поговорил с кем-нибудь еще.
Внезапно у нее мелькнула догадка, и Чандрис поймала себя на том, что смотрит на Роньона понимающим взглядом. Ну конечно. Коста не желал попасть в тюрьму, он хотел отправиться к Ангелмассе, но никоим образом не смог бы это сделать после предъявления официальных обвинений. Он попытался уговорить Форсайта отложить арест до окончания эксперимента, вероятно пообещав явиться с повинной, как только исследование будет завершено.
И, когда это не получилось, он разыграл козырную карту.
Тот факт, что Форсайт не носит ангела.
— Итак, господин Форсайт поговорил с Джереко, — произнесла Чандрис. — Он сказал тебе что-нибудь, когда вышел?
«Он велел никому и ничего не говорить о Джереко, — жестами показал Роньон. В середине фразы его лицо приняло неуверенное выражение. — Ох, значит, я не должен был говорить вам об этом?»
— Все в порядке, — торопливо сказала девушка. — Он не имел в виду тех, кто уже все знает.
Роньон моргнул:
«Так вы знали?»
Горло Чандрис сжалось. Признавшись, что ей было известно о том, кто такой Коста, она могла побудить
