Бесконечный мир

кстати, твой метод беспорядочного уклонения прекрасно сработал'.

Он осторожно подбирал слова.

' Я не могу говорить долго. Этот коммуникатор на нейтрино забирает в тридцать раз больше энергии, чем обычный. Если я вызову вас снова, то только когда придет помощь. Удачи вам и прощайте.'

– Я не понимаю, –сказал Глак Сон дрожащим голосом. – Я оставил большой резерв для погрешности.

Ухура положила руку ему на плечо, занятая своими собственными мыслями.

Четыре сотни людей передвигались туда-сюда по полю из синей капусты, раздавая и получая приказы. Если бы они были банту, подумала Ухура, они бы сделали разумную вещь: просто сели бы на землю и подождали девять часов. Если бы они пережили удар сверхновой бомбы, тогда можно было бы распределить еду и воду, разобраться со снабжением. Единственное, что нужно было сделать немедленно – и что было сделано – расставить охрану по периметру. Она также заметила, что несколько человек осторожно собирают капусту и сваливают ее в кучи, чтобы не потоптать.

Она сидела, скрестив ноги, на сухой земле, и наблюдала за выполнением своих приказов.

По крайней мере, оставалось старое африканское ощущение парадокса. Не 'парадокса', конечно, в английском языке не было слова для этого понятия. Она сидела в крошечном шарике, где небо было землей, затерянном в бесконечности космоса. Было это безмятежное, глупое поле с синей капустой, куда они все пришли, чтобы принять смерть, обычно предназначавшуюся только звездам.

Это было странное чувство семейства, ответственность за эти сотни братьев, сестер, детей – молчаливо отказавшись от материнства ради 'Энтерпрайза' и Федерации, теперь она по-матерински заботилось о целом экипаже корабля.

Она вспомнила историю, услышанную от сестры ее прабабушки.

Первый мужчина и первая женщина счастливо жили на небесах.

Однажды Бог сказал им, что они должны спуститься на Землю, и спросил, чью судьбу они желают разделить – судьбу луны или судьбу банана?

Они не знали.

Он объяснил: луна растет, затем стареет и умирает. Но она всегда возвращается.

Банан, когда живет, порождает ростки; они сопровождают его, пока он живет и растет, и окружают его, когда он умирает. Он умирает навсегда, но его дети остаются жить.

Значит, мы можем всегда возрождаться, сказали они, но жить и умирать в одиночестве; или мы можем разделить жизнь с детьми, но умереть навсегда.

Как вы решите.

Какой путь лучше, спросили они.

Я не скажу вам. Все животные выбрали один путь. Вы делаете выбор последними.

Какой путь выбрали животные?

Бог рассмеялся. И этого я вам не скажу.

Мужчина хотел идти путем луны, путем его разума и его страхов. Женщина хотела идти путем банана, путем ее сердца и ее надежд. Мужчина использовал слова, а женщина нет; таким образом, они дали нам жизнь и смерть.

Ее прабабушка не удивилась бы, узнав Chatalia, думала Ухура. Просто люди, выбравшие путь луны.

Глава 11

До острова оставалось несколько минут.

– Мне кажется, нам лучше надеть ботинки, –сказал Кирк, пытаясь отвязать их от пояса. – Мы можем лететь без ножных крыльев, энсин?

– Вы можете держаться в воздухе, –ответила Паркер. – Вы только будете хуже маневрировать.

– Но мы не можем и хорошо стрелять, пока полностью не избавимся от крыльев, –заметил Вилсон.

– Правда, –сказал Ларосс, – но они, наверное, сразу же нас обезоружат.

– Или попробуют это сделать, –добавил Мур.

– Посмотрим по ситуации, –сказал Кирк.

– Если бы они были людьми, –сказал Маккой, – я бы сыграл на их любопытстве, чтобы вынудить их оставить нас в живых. Но я не уверен, что у них оно имеется.

– И они убивают представителей своего собственного вида достаточно легко, кивнула Паркер.

– Подождите, –сказал Вилсон. – У двоих из нас по два фазера, с тех пор как нам спустили винтовки. Я могу спрятать ручной фазер в ботинок и отдать только большой – Мур, ваш фазер при себе?

Мур невинно улыбнулся.

– Уже припрятан, сэр.

– Примем решение на месте, –сказал Кирк. – Если они уже решили убить нас сразу же, мы будем сопротивляться, до последнего фазерного кристалла. Все знали, но никто не проговорил вслух, что кристаллы, вероятно, переживут всех жителей планетоида. – Если же они захотят поговорить, обезоружив нас, мы отдадим им все, кроме двух спрятанных фазеров.

– Трех, сэр, –сказала Парк, немного покраснев. – Мистер Скотт настоял, чтобы я взяла запасной. Он был прикреплен к ее предплечью, под рубашкой. – Мне передать его кому-нибудь? Я никогда такими не пользовалась, только на тренировках.

– Нет, –возразил Спок. – Так как вы, безусловно, самая меньшая, они, вероятно, сочтут вас наименее опасной.

Они были уже достаточно близко от земли, чтобы рассмотреть встречающих. Большинство были вооружены копьями. Все были магами, один имел золотую ленту. У одного из них, возможно, Т'Лаллиса, на шее висел транслятор.

Освободившись от сети, они дрейфовали к земле. Здесь практически не было гравитации. Они приземлились только благодаря магнитным ботинкам.

Маг первой касты сказал что-то малопонятное. Т'Лаллис подплыл к нему с транслятором, и тот повторил.

– Теперь вы пленники. Любая агрессия будет наказана смертью. –Т'Лаллис что-то прошептал. – Вытяните руки перед собой и позвольте нам забрать ваше оружие.

Сзади подошли трое невооруженных магов.

– Т'Лаллис, –сказал Кирк. – Скажите им оставить нам коммуникаторы.

– Нет. Вы можете через них получить новое оружие. Я видел.

– Помните, не касайтесь их кожи, –проговорил маг первой касты. – Что в этих сумках?

– В этих –медицинское оборудование, – сказал Маккой, указывая на те, которые несли Ларосс и Парк. – В этих – научные приборы, продукты и вода.

– Покажите. Трое магов просмотрели содержимое сумок, и, видимо, были удовлетворены. Они забрали фазеры, пропустив спрятанные.

Маг осмотрел один из фазеров.

– Это то, что убило так много ven в Доме Образования и Правосудия?

– Да, –ответил Кирк, – потому что они проигнорировали наше предостережение.

Он вернул фазер охраннику.

– Как вы способны стоять здесь и иметь силу в ваших ногах?

– Просто магия, –хмыкнул Кирк.

– Этого недостаточно.

– Ладно! Мы можем заключить сделку. Чем больше вы расскажете нам, тем больше мы расскажем