ним.
– Все в порядке, –Кирк кивнул Скотти. – Активировать.
Трель, таяние, исчезновение. По интеркому раздался голос Ухуры.
– Принимаем четкий сигнал, капитан.
– Пойдемте, –пять человек встали на платформу транспортатора.
– Это будет необычно, –сказал Маккой. – Никто не хочет таблетку?
– Тот стимулятор, о котором ты говорил? –спросил Кирк. – Ты его взял?
– Еще бы. Но это не совсем транквилизатор, просто влияет на внутреннее ухо. Предохраняет от головокружения внутри этой машины, перемешивающей молекулы.
– Нет, спасибо. Я лучше переживу это, –больше никто не принял предложения Маккоя. – Активировать.
Дезориентирующая неизвестность переноса, казалось, длилась на секунду дольше, чем обычно. То, что последовало за этим, было неутешительным.
Кирк открыл глаза и тотчас закрыл их, ошеломленный. Снова открыл, опершись на Ларосса, который, в свою очередь, держался за него.
Нет горизонта. Солнце над головой, но нет неба.
Взгляд на пятьдесят, сто километров 'вниз'. Или 'вверх'?
– Мы знали, что это вызовет дезориентацию, –тихо сказал Вилсон. – Вы в порядке, капитан?
– Да, –Кирк сглотнул и осторожно оторвался от плеча Ларосса.
– Они игнорируют нас, –сказал Ларосс. Они материализовались в центре того, что казалось рыночной площадью, забитой инопланетянами.
Они выглядели ПОЧТИ гуманоидами. У них было 'правильное' число глаз, рук, ног, носов и ртов. На этом сходство кончалось. Они были покрыты коротким густым мехом, и одежды не носили, за исключением лент на шее, не показывающих признаков пола. Каждый имел пару крыльев, как у земных белок-летяг: кожистая мембрана от запястий до лодыжек.
Большинство из них были около метра высотой, хотя некоторые были ростом с Кирка. Они проходили мимо группы людей, уставившись на землю. Один кинул на них косой взгляд, но только на мгновение.
Они были в центре города, как и планировали. Здания, возвышались во всех направлениях; справа и слева, заборы зеленых растений выходили за границы города и росли дальше, в 'небо', растворяясь в багряно-сером тумане.
Все здания были 10-30 этажные, изготовленные из бледно-желтого кирпича и блестящего металла. Чем дальше было здание, тем сильнее казалось, что оно наклонено по направление к ним, вызывая тревожное ощущение коллапсирующего города. Большинство зданий имели сады на крышах; стены многих были украшены замысловатыми абстрактными узорами из цветных камней или керамических фрагментов.
На каждом этаже были открыты по нескольку дверей, соединенных чем-то вроде паутины, состоящей из канатов-кабелей. Эти существа скользили от каната к канату; они, казалось, больше живут в воздухе, чем на земле.
В их движениях была грациозная красота, когда они планировали; но по земле они передвигались медленно и неловко. И по человеческим стандартам они были уродливыми – не просто чуждо выглядящими, но уродливыми. Их глаза, ярко-желтые, в два раза больше человеческих, выпячивались наружу и в стороны. Нос имел два красных отверстия. Рот в форме буквы U, верхняя губа приподнята, нижняя челюсть отвисла, обнажая оскал зубов. Их головы сужались сверху почти в точку, и раздувались сзади.
Их волосы были короткими и шелковистыми, коричневато-красными, но отсутствовали в некоторых местах – на локтях, коленях, руках, верхушек их голов – их кожа была абсолютно белой, как и их губы и веки.
Было не очень приятно смотреть на это, но команда 'Энтерпрайза' сумела абстрагироваться от внешнего вида. И не только потому, что они общались с Глак Соном – который был столь же низким и волосатым – и другими неземлянами, членами экипажа – просто они никогда бы не получили назначения в Звездный Флот, если бы психологи заметили хоть малейший намек на ксенофобию в личных профилях.
– Это ненормально, –сказал энсин Мур.
Кирк рассеянно кивнул, наблюдая за толпой с некоторыми признаками интереса.
– Кажется, сюда идут.
Он включил универсальный переводчик: 'Здравствуйте…' Никакой реакции. Он прибавил звук. 'Приветствуем вас от имени Объединенной Федерации Планет'. Круг вокруг них расширился. Шум толпы стал больше.
'Я капитан Джеймс Кирк, с космического корабля…'
Некоторые инопланетяне, стоящие ближе всего к ним, внезапно отбежали – затем, словно по какому-то сигналу, на площади началось настоящее бегство. Существа бегали, скользили, визжали; улетали во всех направлениях вокруг землян. Через двадцать секунд Кирк и его команда стояли посреди пустынной площади.
– Я бы сказал, –с напускной медлительностью произнес Маккой, – что это начало того, что должно стать долгими и плодотворными отношениями.
Кирк задумчиво облизнул губы.
– Ну, я думаю, я понял это: паника. Они, вероятно, не видели ничего нового три тысячи лет, – он шагнул к ближайшему открытому ларьку, заваленному экзотическими овощами и фруктами, взял какую-то маленькую пурпурную штучку. Понюхал ее, сморщил нос, положил обратно. – Но почему не было никакой реакции, пока я не использовал универсальный переводчик? Я же не сказал ничего недружелюбного. Ничего сбивающего с толку…Разве нет?
– Это тяжело выразить, – сказал Ларосс. – Некоторые из слов, возможно, были незнакомы – например, 'Федерация Планет' для них наверняка ничего не значит. Но, конечно, они знают, что такое космический корабль. Нам придется подождать, пока они не захотят говорить с нами.
– Подумай об этом, –сказал Маккой. – Их поведение не должно быть столь эксцентрично. Ты можешь наблюдать за муравейником весь день, и муравьи будут работать вокруг тебя, в той или иной степени тебя игнорируя. Воткни в муравейник палку, и они все мигом бросятся на тебя.
– Ты думаешь, что они могут быть членами группового сознания? Сознания-улья?
Боунз пожал печами.
– Не в первый раз.
– Что будем делать, сэр? –спросил лейтенант Вилсон, рассматривая окружающие их здания. – Мы в уязвимом положении. Несколько дюжин существ висели на паутине канатов, наблюдая за ними. Остальные, очевидно, исчезли в зданиях.
– Фазеры поставлены на оглушение?
– Да, сэр.
– Все в порядке. Мы просто подождем.
Кирк тревожно всматривался в окна, одно за другим. Что он искал? Белый флаг? Оружейный ствол?
Наступившая гнетущая тишина пугала.
– Ларосс, они определенно говорят друг с другом. Может ли групповое сознание использовать речь?
Ларосс ответил быстро, словно пытаясь разорвать тишину. – Это зависит от степени интеграции. Ваш собственный мозг и нервная система в некотором роде тоже групповое сознание, если рассматривать ячейки мозга как отдельные личности. Конечно, у них нет нужды в речи. А, например, человеческая цивилизация – тоже род группового сознания – общается в основном благодаря языку.
– Семантика, –сказал Маккой. – Что насчет настоящих групповых сознаний – термитов, например? Они ведь не могут использовать язык?
– Это всеобщее заблуждение. Термиты не представляют собой групповое сознание. Они сотрудничают просто в пределах набора инстинктивных реакций.
– Может, это что-то похожее, на низшем уровне.
– Нет. –Они разговаривали, не глядя друг на друга. – У них нет руководства, нет интеграции. Они сдвигают шары грязи наугад. Когда два соединятся, третий они кладут на вершину, в соответствии с инстинктами. Затем четвертый, и так далее. В конечном счете, они построят муравейник. Что это было?
