происходит в полной тишине.
Армагеддон! Наступал Армагеддон!
Бензин в баках упавшего самолета взорвался, горячая волна ударила мальчику в лицо, подтолкнув к нему еще на несколько ярдов пламенного удава…
Очнувшись, он не сразу понял, где находится. Сухая земля набилась под ногти и в рот, одежда была смятой и перепачканной.
Блейд встал, отряхнул брюки и пиджак и направился было к дому, но добрался до него не скоро. Ему многое требовалось обдумать и переоценить; сейчас казавшееся ранее важным потеряло свое значение — и, наоборот, бывшее пустым, нелепым, вдруг приобрело смысл и вес.
Он хотел побыстрее найти журналиста.
В доме продолжалась оргия; прямо в холле Блейд наткнулся на клубок из трех тел, дергавшихся в безумном экстазе. Может быть, в иное время — или в иных мирах — его заинтересовало бы подобное зрелище, но сейчас тайна собственной личности была важнее всего.
Журналист обнаружился в библиотеке. Он сидел, почти скрытый высокой спинкой кресла, уставившись в темную даль за окном, и что-то пил из большого запотевшего бокала.
Блейд подошел, сел рядом, оказавшись по другую сторону низкого столика, сплошь уставленного бутылками со спиртным. Торн, не поворачивая головы, поставил свой бокал. Сфера толстого полупрозрачного стекла, не имевшая ножки, медленно вращалась на круглом днище. Журналист явно не спешил первым нарушить молчание. Блейд произнес:
— Я должен поговорить с вами.
— Что, так быстро? — Брови Торна поползли вверх.
— Торн, выслушайте меня… Я — человек из иного мира…
— Час от часу не легче! С чего вы взяли?
— Гаген, сколько, по-вашему, мне лет?
— Хм-м… Где-то около сорока…
— Так вот, за эти сорок лет на вашей планете была хоть одна война?
Сбиваясь, перескакивая, глотая слова, он долго рассказывал журналисту о том, что вспомнил: начиная с портрета матери, с дивного рыжего зверя, парящего в воздухе, и кончая бомбардировкой Ковентри.
— Предположим, вы меня убедили, — наконец выговорил Торн. — Но что же дальше? Остается слишком много непонятных вопросов…
— Например?
— Ну… как вы попали с этой Ковентри к нам на Эрде? Ведь…
— Ковентри — это название города, где жила моя семья, — раздраженно вставил Блейд.
— А как прикажете именовать вашу планету?
Тут Блейд вынужден был признаться, что даже этого он не помнит. Память неохотно открывала ему отдельные детали мозаики, и до обозрения целостной картины было еще невероятно далеко.
— Тогда я продолжу, если позволите, — с иронией начал журналист. — Итак, совершенно непонятно, как вы очутились здесь. Космический корабль нельзя не заметить, и хотя мы давно не запускаем спутников, я думаю, такое событие не прошло бы мимо чьих-нибудь внимательных глаз или ушей. Кроме того, вы явно не могли проделать весь путь в одиночку. Для межзвездного перелета требуется большой экипаж, множество специалистов…
На сей счет у Блейда имелись некие сомнения, но он предпочел оставить их при себе. Торн говорил что-то еще, но он уже не слушал журналиста; какая-то мысль промелькнула в его голове и исчезла, как давешние метеоры. Он попытался вернуть ее, но безуспешно.
— Знаете… Как вы сказали, ваше настоящее имя?
Блейд очнулся не сразу.
— Блейд… Ричард Блейд…
— Знаете, Ричард, самым логичным объяснением по-прежнему остается вариант ложной памяти. Готов признать, что у этой гипотезы есть один недостаток — она слишком проста. Если появится какой- нибудь новый факт, она вряд ли сможет его объяснить… Но теперь-то вы уж точно должны призадуматься над тем, что делать дальше.
Блейд сидел, уперев локти в колени и положив подбородок на сцепленные пальцы. Именно над этим он сейчас и размышлял.
Все-таки потерянная мысль оставила в его сознании некий отпечаток, и сейчас он пытался представить хоть какую-нибудь цель своего появления в этом мире. Но информации было мало, безумно мало…
— Вот что, Торн, — наконец нарушил молчание странник, — достаньте-ка мне оружие.
— У нас запрещено пользоваться оружием.
— То вы говорите, что готовы помочь мне, то вдруг заявляете, что у вас что-то запрещено! Чего вы хотите на самом деле? — устало произнес Блейд.
— Во-первых, я не обещал помогать вам, а во-вторых, я не говорил, что отказываюсь найти оружие. Я просто предупредил, что, имея его, вы можете навлечь на себя определенные неприятности — из-за незнания законов, которые даже не сможете вспомнить. Возьмите пока вот это, — журналист протянул Блейду небольшой толстый цилиндр.
На секунду страннику показалось, что он уже видел точно такой же; но это ощущение ушло, как всегда оставив за собой мучительную неизвестность.
— Что это, Торн?
— Штука, которая стреляет вращающимися дисками. Для точного поражения подходит мало, зато в помещении от него трудно скрыться — рикошеты… Нажимать вот сюда, — палец журналиста указал на маленькую ребристую кнопку, утопленную в боковой стенке цилиндра. — Кстати, — добавил он, — что вы намерены с этим делать?
— Я думаю. Дайн Джеббел — ключ к моему прошлому. И я хочу до него добраться.
— Вы замахнулись на сам Департамент Перевозок? Похвально, похвально, мой друг!
В голове Блейда начал созревать план.
— Я собираюсь заставить Джеббела выложить все, что он узнал на допросе, когда меня накачали наркотиками. Именно после этого я вспомнил свое настоящее имя.
— Ричард, вы что, собираетесь проделать это прямо сейчас?
— А зачем откладывать?
— Знаете, мой милый, вы слишком энергичны… тут я вам не компания. Своя шкура дорога.
— Я не приглашаю вас с собой,
— И то хорошо. Ну, делайте, что хотите, только дайте мне сначала убраться отсюда.
Журналист встал и направился к выходу.
— Торн, сначала вы не показались мне трусом, — заметил странник ему в спину,
— А вы мне — идиотом. Прощайте!
Он вышел из комнаты, мягко прикрыв за собой дверь. Блейд, остывая после секундной вспышки, понял, что журналист прав. Что он собирается узнать у Дайна Джеббела? Весь его план строился на неясных видениях, на фантомах, порожденных больным сознанием… Один к ста, что он добьется удачи! Ведь ему предстояло помериться силами с самой могущественной организацией на планете!
Но странник чувствовал, что жребий брошен. Гаген Торн, единственный человек, которому он доверил свою тайну, ушел, и действия журналиста были теперь непредсказуемы. Торн но имел никаких моральных обязательств перед ним, Блейдом, и мог воспользоваться полученной информацией по собственному усмотрению. Надо было действовать — и действовать быстро, хотя Блейд пока понятия не имел, что будет делать дальше, когда узнает все о своем прошлом. Однако…
Однако фортуна улыбается смелым!
Внезапно он понял, что мысленно произнес эту фразу на своем родном языке, а не на лающе- гортанном наречии Эрде.
Ричард Блейд довольно улыбнулся.
