стол:
— Выпьем за мир!
Солдаты охотно поддержали его инициативу, и на столе появились новые бутылки коа-поры. Кто-то разлил по стаканам. Ник подмигнул англоговорящему солдату и залпом опрокинул стакан.
— Давайте выпьем еще! — предложил он. — За вашего полковника, за его выдающееся руководство вашей борьбой и, конечно же, за простых солдат, таких, как вы, без чьей самоотверженности Лампура до сих пор была б в оковах!
После того, как каждый солдат произнес свой тост, Ник мог бы предложить теперь выпить и за Уолта Диснея, они бы его поддержали.
— За женщин! — поднял он стакан. — За прекрасных, верных и преданных женщин!
Они опустошили уже почти все бутылки. Нику любопытно было знать, что сказал бы сторонний наблюдатель, взглянув на их нелепо болтающиеся на плечах винтовки и нетвердую походку. Их радость по поводу победы подхлестнул алкоголь. И ей не было предела.
— Здесь чертовски жарко, — сказал Ник, и кто-то из солдат любезно открыл дверь, подперев ее стулом.
— Спасибо!
Он налил себе еще коа-поры, лихорадочно соображая, что же делать дальше. Следующий тост он сказал очень громко и по-английски:
— За настоящую любовь, джентльмены, за сильных женщин, знающих себе цену!
Кто-то ткнул Ника локтем в ребра, но локоть, как заметил Ник, оказался не локтем, а кольтом сорок пятого калибра.
Ник опустил руку, и сделал он это очень осторожно, вспомнив, что межреберная часть его тела очень восприимчива к щекотке. Конни сделала это открытие несколько ночей назад.
Он мрачно улыбнулся тому солдату, что тыкал ему стволом кольта в ребра. Сердитый солдат тоже улыбнулся ему:
— Ты врешь! Ты врешь, англичанин! Ты все наврал! И за это ты умрешь!
Главное для Ника по-прежнему было не то, как спасти свою шкуру, а как удержать Поля и Конни от опрометчивых действий. Многие участники пирушки уже попадали на пол вокруг стола.
— Я уверяю вас, это правда, вы победили!
— А я хочу сражаться!
— Сражаться или убивать?
Солдат криво усмехнулся:
— Пойдем-ка со мной! Я скажу полковнику, что ты пытался бежать.
Ник сглотнул слюну и запил ее коа-порой.
— Ты достаточно пьян, англичанин, чтобы без страха встретить смерть?
Побыстрей бы уж кончали! Но учитывая то, что алкоголь почти не действует на него, он еще очень долго не будет готов встретить смерть.
— За Конни! — сказал он, поднимая стакан, и как раз вовремя.
Граната скользила в потной руке Конни, позвякивая кольцом.
— Пора! Мы должны сделать это, Поль!
— Я беру на себя вон того сердитого, что стоит возле Ника.
— Позволь мне самой швырнуть туда гранату!
— Ты предупредила Ника, что твоя граната лишь хлопушка?
— Нет, — слово прошелестело виноватым шепотом.
Возможность поговорить с ним, дотронуться до него так ошеломила ее, что она не знала, что ей следует сказать ему прежде всего.
Она наблюдала, как он развлекает своих палачей. Она поняла, что должна сделать: нужно немедленно вызволить его оттуда.
Поль пригнулся сам и пригнул ее к земле, потому что дверь распахнулась, и кто-то подпер ее стулом. Из бункера неслись звуки маршей, но никто не выходил.
— О чем же ты с Ником говорила?
— Я сказала ему, что люблю его.
— Думаю, он и без того это знал. Вперед!
Несколько секунд команда Поля не доходила до сознания Конни.
— Иди же, — повторил он, когда солдат, стоявший рядом с Ником, отошел от него и указал дулом кольта на дверь.
Конни подкралась к двери, настроена она была решительно. Как учил ее во время бесконечных тостов Ника Поль, она вытащила из гранаты чеку, бросила ее в открытую дверь и легла на землю, закрыв глаза и зажав ладонями уши.
Звук взрыва. Земля вздрогнула. Потянулись бесконечные мгновенья ожидания. Едкий дым.
Поль с винтовкой наперевес ворвался в бункер. Конни не отставала. Тела солдат застыли, как марионетки, у которых внезапно обрезали веревки. Один из них корчился на полу.
Поль на всякий случай промчался ветром по бункеру в поисках скрывшихся солдат, но скрыться никому не удалось.
— Ты говорил, граната никого не убьет! — закричала Конни, в ушах у нее все еще звенело.
Поль вынул кольт из обессиленной руки солдата.
— Они не мертвы, они оглушены только, и к тому же смертельно пьяны.
— Пьяны?
Звон в ее ушах превратился в рев двигателей реактивного самолета. Ее глаза округлились.
Она окинула взглядом находившиеся в бессознательном состоянии «потери».
— А где Ник?
Поль почему-то избегал ее испуганного взгляда. Она кинулась мимо него в соседнюю комнату.
— Где он?
— Он был здесь минуту назад!
Банальная фраза гулко отдалась в полупустом пространстве. Поль ткнул дулом винтовки в сторону двери:
— Это единственный выход из бункера.
Конни кинулась в дверной проем. Поль догнал ее прежде, чем она успела выбежать.
— Этот взрыв привлечет сюда всех мятежников из округи!
— Они все в Лампура-Сити! Где Ник, Поль?
Схватив его за рубашку, она услышала еле слышный писк его переносной рации.
— Да, я слушаю, Билл!
Конни едва различила голос отца. Он предупреждал о появлении джипа.
— Нам пора сматываться, — Поль сунул ей в руку кольт и потащил за собой.
Поздно! Свет фар вынырнувшего на площадку джипа высветил их в тот момент, когда они спешили завернуть за угол бункера. Их наверняка заметили! Поль и Конни замерли, прижавшись спиной к бетонной стене. Джип затормозил у входа в бункер.
Они услышали хруст камней под ногами. Обеими руками Конни вцепилась в кольт сорок пятого калибра, трясущиеся пальцы нащупали курок. Поль с винтовкой наготове выпрыгнул из-за угла. Конни повторила его движение, вытянув вперед кольт.
В косом свете, отбрасываемом открытой дверью бункера, стоял Ник, целый и невредимый. Галстук съехал набок, пиджак помят, а в руке стакан коа-поры.
— Ага, вот вы где! Не хотите ли чего-нибудь выпить?
Когда они уже спускались вниз по горной дороге, Конни все еще крепко сжимала в пальцах кольт. Машину вел Поль, Билл Хэннесси сидел на переднем сиденье, а Ник и Конни на заднем, отодвинувшись друг от друга, насколько это было возможно.
— Подумать только! — ворчала Конни, подпрыгивая на сиденье.
Ник затянул потуже галстук.
