10
Ощущая сладкую истому и приятное тепло во всем теле, Бриджет приоткрыла глаза и сразу же увидела сверкающую полоску озера. Прекрасное свежее северное утро! Она пыталась вспомнить свои планы на сегодняшний день: какими деталями она собирается заниматься, какие комнаты оформлять. Сразу после пробуждения у нее всегда не очень хорошо работала голова, поэтому Бриджет ничуть не удивилась, когда ее мысли перескочили на Бена, напомнив ей о его теле и запахе, о том, какими сладкими были его поцелуи, каково было бы просыпаться с ним по утрам.
Она потянулась, собираясь поудобнее устроиться на спине. Но сделать это ей не удалось: Бриджет мешало какое-то препятствие.
— Доброе утро!
Она оцепенела. Неловко повернув голову, она увидела Бена. Он полулежал, упираясь спиной в изголовье кровати, вытянув перед собой ноги. А она уютно устроилась рядом, свернувшись калачиком.
Здоровую ногу Бен согнул в колене, сделав из нее опору, к которой прижалась ее спина. Даже во сне ей хотелось быть как можно ближе к нему! Ее кожа все еще хранила тепло от его руки, лежавшей на ее плече.
— Я заснула! — глупо удивилась она.
Бен улыбнулся и наклонился к ней, чтобы поцеловать ее. Тяжелые пряди темных волос крыльями упали ему на лоб, закрыв глаза серой утренней тенью, показавшейся Бриджет дразняще мягкой по сравнению с глубокой темнотой прошлой ночи.
Она кинула на него виноватый взгляд, отчаянно пытаясь вспомнить все, что происходило этой ночью. А он в ответ ухмыльнулся — непринужденно, счастливо, невообразимо эротично.
Она судорожно сглотнула.
— Сколько времени?
— Мне пора ложиться спать.
Неужели он просидел в этой позе несколько часов? Он по-прежнему был в брюках, но распахнутая рубашка обнажала грудь. У нее закололо ладони при воспоминании о том, как она прижимала их к его груди. И губы ее осыпали поцелуями эту смуглую, заросшую волосами кожу.
Он легонько поцеловал ее в нос:
— Вид у тебя непроснувшийся.
— Я еще не пришла в себя.
И Бен не давал ей это сделать. Его улыбка, конечно, радовала Бриджет, но сейчас она больше всего нуждалась в нескольких глотках крепкого кофе.
— Отвечаю на твой вопрос, — хрипло проговорил он. — Сейчас семь часов утра. Мне время ложиться, а тебе пора вставать.
Бриджет села, и он обнял ее рукой за плечи.
Это ставшее уже знакомым заботливое прикосновение заставило ее жарко покраснеть. Оно чересчур ей нравилось. А это совершенно ни к чему. Она бросила на Бена умоляющий взгляд:
— Насчет этой ночи…
— Мое предложение остается в силе.
Предложение! У нее оборвалось сердце. Быстро откинув плед, которым он ее закутал, она поспешно потянула вниз задравшуюся за ночь рубашку.
— Сейчас подам тебе завтрак. Вернее, ужин. Ну, как ты там называешь эту еду!
— Знаешь, чего мне сейчас больше всего хотелось бы?
— Закурить? — вполголоса предположила она. — Ради сигареты я сейчас пошла бы на все.
— А как насчет прогулки? — неожиданно спросил Бен.
— Прогулки?
— Это гораздо полезнее. А потом, нам обоим физическая нагрузка не помешала бы.
«Лишь бы мы не находились при этом в горизонтальном положении», — мысленно добавил он.
— А ты уверен, что в твоем состоянии это возможно?
Бен насмешливо поднял бровь:
— Реализовать мое предложение или пройтись пешком?
Бриджет нахмурилась и бросилась к платяному шкафу.
— Если нога уже не болит, то, конечно, давай подышим свежим воздухом. Прекрасная мысль. Наверное, ты уже чувствуешь настоящую клаустрофобию!
— Что-то подобное я точно чувствую, — пробормотал он.
Она не смела обернуться. Схватив свои мешковатые джинсы и выбрав самый толстый свитер, Бриджет решила, что подобная одежда будет уместна… День весьма прохладный — разве не поэтому у нее так съежились соски? Она прижала одежду к груди.
— Принести тебе рубашку потеплее?
— Сам справлюсь. Встретимся в холле через десять минут.
Она протяжно вздохнула, глядя, как Бен ковыляет к двери. Быстрые движения помогли ей окончательно проснуться. Она не сделала ничего, чего следовало бы стыдиться. Не то чтобы было постыдно его любить — просто это было бы опасно для ее душевного равновесия и спокойствия. Не говоря уже о ее представлении о будущем, о любимом человеке, о ребенке. Она считала, что надо стараться жить в полную силу, но в это понятие не входили отношения, перспектива которых безнадежна.
Хотя Бриджет часто задумывалась над тем, кто она такая, чтобы решать, как должна идти жизнь? Жизнь всегда поворачивается так, как хочет. Важно принимать ее такой, какая она есть. И при этом не обжечься.
Его предложение было просто немыслимым. Ее вчерашние ощущения были настолько чудесными, что лучше было об этом не вспоминать. Но то было в волшебном сиянии луны. А при свете дня она увидела все иначе. Они будут друзьями. Они будут мирно жить в этом двадцативосьмикомнатном доме. И с этой минуты она будет держать свои эмоции под контролем.
Она пришла к нему в слезах, потому что ей необходимо было излить кому-то свое горе. А он, в немыслимом рыцарском порыве, решил, что может решить все ее проблемы, что это — его долг. Она может сама позаботиться о себе. И о своем либидо.
Бриджет карабкалась по гранитному валуну, жадно вдыхая ароматную смесь сухой травы и мха, которыми зарос берег озера Сьюпериор. Солнечные лучи, падавшие на поляну, после холодных теней леса казались невероятно ласковыми. Бен неловко выбрался на опушку, постукивая палкой по каменистой тропе.
— Успеваешь за мной? — спросила она.
Он утвердительно хмыкнул. Усилия, которых потребовали от него последние несколько футов, заставили его плотно сжать губы.
— Как нога?
— Великолепно.
— Ну да, это и видно! Так же великолепно, как бег с препятствиями или занятия по общей физической подготовке.
— Нет, так же великолепно, как вид твоей нахальной попки, когда ты карабкаешься по скалам.
— Нахальной?! — Она расхохоталась. — А я-то думала, что ты иначе оценишь это зрелище!
Бен придал лицу безразличное выражение.
Она сжала его плечи и заставила поворачиваться в соответствии с ее словами.
— Вон там. От мыса Кивиноу и острова Маниту до… — она подождала, чтобы он закончил поворот, — …маяка Бет Гриз. Видишь?
— Вижу, — ответил он, не отрывая взгляда от ее карих глаз.
Она не смела спросить его, что он видит, когда вот так на нее смотрит. Его губы решительно сжались.
