Боль куда-то исчезла, как только ее сознание нашло более интересный объект для размышления. Разве есть на свете мужчина, похожий на него? Тень плясала с лунным светом на его выпуклых мускулах; они напрягались и расслаблялись, пока он обкладывал снегом ее ногу, с такой ловкостью, которая была для нее даже удивительна. Ей не хватало воздуха. Она глубоко вздохнула.
– Больно?
– Нет, немного.
– Хорошо. – Он плотно обмотал свою рубашку вокруг ее ноги, облепленной снегом, и крепко завязал.
– Ну, вот и все.
– Что с ним будем делать? – она показала на неподвижное тело солдата.
Джон протянул руку и пощупал у него на шее пульс.
– Он в порядке. Он скоро проснется. – Он проснется, доберется до лагеря, скажет капитану о том, что он поймал в лесу женщину, и тот будет допрашивать Бесс. О, Боже, какая чушь! Если бы только он успел догнать их до того, как солдат узнал ее. Ну, теперь он уже ничего не мог исправить. Может быть, позже он найдет выход.
– Ты можешь встать?
– Я попытаюсь.
Он наклонился, просунул руку ей под локоть и помог подняться на ноги. Не удержавшись на одной ноге, Бэнни наклонилась к нему.
– Попробуй встать на другую ногу.
Она попыталась сделать, как он говорил, но тут же присела от боли, и если бы не Джон, она бы упала.
– Извини. Я не могу. Может быть, если я обопрусь на тебя, я смогу доскакать на одной ноге.
Он быстро поднял ее на руки, обхватив одной рукой под коленями, другой за спину.
– Джон, что ты делаешь? Я же очень тяжелая, – запротестовала Бесс.
– Тяжелая? – усмехнулся он, слегка подбросив ее на руках. – Ты же легкая, как пух.
– Не смеши меня. Никакая я не легкая. Ты надорвешься.
Он взглянул на нее, в его глазах отражался серебристый лунный свет.
– Не тяжелая. Пушинка.
– Ты не сможешь нести меня всю дорогу.
Он не обратил внимания на ее последние слова.
– Где твоя лошадь?
Он, действительно, собрался нести ее. Она чувствовала себя в полной безопасности, когда он держал ее вот так около своей широкой красивой груди. Она обхватила его одной рукой.
– Ты простудишься без рубашки.
Джон чувствовал, как ее грудь плотнее прижалась к его телу, ее рука скользнула по позвоночнику. Интересно, осознавала ли она, что делает.
– Мне кажется, солдат бросил мою накидку где-то в начале тропинки, – сказала Бэнни. – Мы можем вернуться и поискать ее.
– Мне тепло, Бесс, – ответил он хрипловатым голосом. Она нахмурилась и внимательно посмотрела на него.
– Я слишком тяжелая для тебя.
– Пора идти, Бесс. Не подскажешь только, куда?
Она показала на дальний конец поляны.
– Туда, там тропинка. Моя лошадь должна быть приблизительно в миле отсюда.
– В миле? – И он должен будет нести ее целую милю? Ему нельзя будет даже немного отпустить руку, чтобы коснуться ее бедра. Ему нужно было как-то остыть.
– Это очень далеко, Джон. Опусти меня на землю.
Он не удосужился ответить ей и направился большими шагами к краю поляны, стараясь всем видом своим не показывать, что эта женщина вдруг стала для него непосильной ношей.
«Как хорошо», – подумала она. Ее нога по-прежнему ныла, но боль казалась чем-то далеким и не совсем важным. Она была занята более интересными вещами. Ее убаюкивал ритм шагов Джона, и ночь начинала казаться нереальной. Лунный свет проникал сквозь ветви деревьев, случайные тени ложились на его лицо. Слышно было ровное глубокое дыхание сильного мужчины. Снег скрипел под его ногами как-то таинственно и тихо. Для нее не существовало больше ничего, кроме этого белокурого гиганта. Она положила голову ему на плечо. Ее щека коснулась его мягкой и теплой кожи. Бесс не могла удержаться и положила руку ему на грудь. Его сердце стучало под ее ладонью. Ей захотелось обнять его изо всех сил. У нее была возможность еще немного подвинуть руку, и она позволила своим пальцам скользнуть немного ниже. Его мускулы были твердыми и крепкими. Он был такой сильный. Она казалась себе совсем миниатюрной в его руках.
О, Боже, это конец. Он остро ощутил аромат лаванды, исходивший от Бесс. Пахло как будто весной. Ее рука касалась его груди. Ее длинные красивые пальцы касались его талии, об этом можно было только
