Улыбнувшись, старик скинул свою ношу на землю:
– У меня есть что-то для вас.
Он развязал мешок и начал копаться в нем, бормоча что-то себе под нос. Мешок был какой-то очень большой, что же в нем могло быть для нее?
– Кто вы?
Незнакомец быстро поднял голову и снова опустил ее.
– Я торговец из Бостона, мисс.
– Я не хочу ничего покупать.
– Это бесплатно, мисс. А, черт, куда ж я его дел?
Бесплатно? Какие же товары могут быть в мешке у этого старика?
– Ну, вот что… – начала она.
– Нашел наконец-таки, – он вытянул голову из тюка и широко улыбнулся, помахивая листком бумаги.
Бэнни протянула руку и взяла бумагу, сложенную вчетверо. С одной стороны было написано крупными буквами: «Бесс».
Она закрыла глаза и прижала листок к груди. Джон, это был Джон. Кто же мог написать еще на письме «Бесс»?
– Где вам дали это?
– В Бостоне. Я пытался продать что-нибудь англичанам, они ничем не интересуются, кроме рома.
– А кто вам дал это? – спросила она нетерпеливо.
– Не знаю. Высокий такой парень. Правда с головой он не дружит, – мне кажется. Хорошо заплатил мне за то, что я доставлю письмо дочери хозяина таверны в Нью-Уэксфорде и ничего не скажу никому.
– Ну, ты нашел меня, что еще?
– Разве вы не собираетесь прочитать его? Торговец переминался с ноги на ногу. Ей хотелось избавиться от него поскорее. Хотя первым ее желанием было открыть письмо сразу, теперь ей показалось, что она не сможет сделать это при постороннем.
– Что еще вам нужно?
– Ну, – он почесал нос, – может быть, вы взглянете на мой товар. Есть неплохие вещи.
– Нет.
– А вдруг вам что-нибудь понравится?
– Послушайте, вы не поедете обратно в Бостон? Могли бы вы быстро доставить ответ?
Потерев подбородок, торговец ответил:
– В Бостон я не вернусь. Теперь там опасно. Вы, наверное, слышали об этом?
– Да, я слышала. Ну, тогда я вас не задерживаю. Спасибо за услугу.
– Пожалуйста, мисс, – казалось, что целую вечность упаковывал он свои вещи, потом медленно закинул мешок за плечи и направился к двери. Она сдержалась и не стала торопить его, да это и не принесло бы пользы.
Слава Богу, старик переступил порог. Потом остановился, повернулся к ней и весело улыбнулся.
– Вы радуйтесь письму, а не горюйте.
– Хорошо, хорошо. Она пыталась понять, зачем Джон приложил столько усилий, чтобы письмо дошло до нее. Может быть, он в беде? Ранен? Хотел предупредить ее, Элизабет, и ее семью, но о чем?
Торговец свернул за угол таверны, и его не стало видно. Бэнни приставила лестницу, чтобы залезть на чердак.
После того, как Джон уехал, она уже несколько раз лазила на чердак за кормом для лошадей, но никогда не оглядывалась вокруг. Она просто сбрасывала его вниз и слезала оттуда как можно скорее. На этот раз она остановилась и внимательно осмотрелась. Все было не так, как в тот апрельский вечер. Ее скрипка в футляре лежала все еще там, где она оставила ее на краю коричневого одеяла, которое было по-прежнему расстелено на сене, одеяло было грубым и колючим, но она не заметила этого в тот вечер.
Хотя все так быстро тогда закончилось, Элизабет помнила каждое мгновение. Она переживала все снова и снова. И каждую ночь, когда ей снились кровь и пламя, она вспоминала Джона. Ее не интересовало, было ли то, что произошло между ними, хорошо или плохо. Она хотела этого. В тот момент ей было необходимо это чувство, это потрясение, теперь ей нужны были воспоминания.
Вздохнув всей грудью, Бэнни развернула листок. Почерк был размашистым и острым и так подходил к его большим сильным рукам.
