– Теперь твой ход.
Аманда промолчала и отвела взгляд. Когда танец закончился, она сделала реверанс и мрачно посмотрела на Мартина.
– Ты кое-что забыл. У меня есть еще один вариант. – Мартин насторожился, а Аманда с полуулыбкой добавила: – Я могу отказаться от игры. Я могу бросить карты на стол и уйти.
С этими словами она повернулась и пошла к дивану, на котором расположились ее тетка Элена, леди Озбалдестон и Онория, жена Дьявола.
– О! – Ее светлость подвинулась и подобрала бомбазиновые юбки, чтобы освободить место для Аманды. – В чем дело? – Она указала тростью на Мартина, стоявшего к ним спиной. – Если бы взгляд мог убивать… Насколько я понимаю, он никак не может добиться своего?
– Нет, не может. – Аманда тщетно пыталась успокоиться. – Он надменный тупица, упрям как баран, он хочет победить…
Элена рассмеялась и похлопала Аманду по руке.
– Он мужчина – другого от него нельзя ожидать.
– Это точно, – вмешалась в разговор Онория. – Если это тебя немного утешит, вспомни, что Декстер – простой граф. А мне пришлось иметь дело с герцогом, причем с таким, которого – кстати, на полном основании – прозвали Дьяволом.
Аманда не смогла сдержать улыбку:
– Но ведь тебе, в конечном итоге удалось уговорить его прозреть.
Онория многозначительно приподняла брови:
– Сказать по правде, думаю, он прозрел с самого начала, но… – Помолчав, она продолжила: – Тебе просто надо решить, в какой форме выгоднее капитулировать. Есть много признаков, которые гораздо красноречивее слов.
– Да, – энергично закивала леди Озбалдестон. – Дельный совет, задумайся над этим вопросом. И все же, – она пристально посмотрела на Аманду, – помни, что я тебе сказала. Что бы он ни говорил, что бы ни делал – не поддавайся. Он должен вскрыть старые раны и разрешить давний скандал.
Аманда устремила взгляд сначала на Элену, потом на Онорию. Обе кивали. Ее возмущение улеглось, решимость немного ослабла. Она посмотрела на Мартина, беседовавшего с Люком Эшфордом, и, вздохнув, поморщилась:
– Я попытаюсь.
Только она уже не была так уверена, что преуспеет в этом.
С трудом сдерживая свой характер – обычно ему это удавалось, – Мартин пошел прочь от танцевальной площадки. Сколько еще он сможет играть роль утонченного, цивилизованного джентльмена, спрашивал он себя. Сколько он продержится, если она постоянно пробуждает в нем присущие нормальному мужчине инстинкты?
Недолго – таков был ответ.
У двери он увидел Люка и Эдварда Эшфордов с сестрами. При виде него девушки заулыбались, но когда они заметили выражение на его лице, их улыбки угасли. Мартин заставил себя улыбнуться им, и их лица снова осветились радостью. Решив изменить тактику, он подошел к ним и несколько минут послушал их веселую болтовню – ведь они юные глупышки, а он как-никак глава родственного дома.
К ним осторожно приблизились два молодых джентльмена, пригласившие девушек на следующий танец. Завязалась оживленная беседа. Люк то и дело подкалывал юнцов, что же до сестер, то в каждом его слове, обращенном к ним, в каждом его жесте чувствовались одобрение и поддержка. А девушки просто обожали его.
Эдвард в беседе не участвовал и всем своим видом выражал недовольство. Мартин не сразу понял, что это самое недовольство относится к нему, а не к юнцам.
Заиграла музыка, и девушки в сопровождении кавалеров пошли к танцевальной площадке. Мартин повернулся к Эдварду, но, прежде чем он успел заговорить, тот спросил:
– Как я понял, ты интересуешься Амандой Кинстер?
Мартин знал, что Эдвард еще не слышал об официальном предложении.
– Ну должен же я жениться, – склонив голову набок, ответил он.
– Ах да! – Губы Эдварда презрительно изогнулись. – Титул, поместье…
Эти причины были достаточно вескими и понятными всем, поэтому они не могли стать поводом для спора.
– Верно, – опять склонив голову, согласился Мартин.
Эдвард одернул жилет, вскинул голову и оглядел толпу.
– Тебе следует знать, что по крайней мере я поддерживал наше родовое имя все те годы, что ты отсутствовал. Льщу себя мыслью, что все знают меня как человека с незапятнанной репутацией и стойким характером. В надлежащее время, когда мои сестры найдут себе достойных мужей, я женюсь. – Будто внезапно вспомнив, что находится в обществе главы своей семьи и главы старшей ветви, Эдвард покосился на Люка, а затем сухо поклонился Мартину. – Теперь, когда моя очередь надзирать за сестрами окончилась, я могу прогуляться.
Подтекст был следующим: он не желает, чтобы его видели в обществе Мартина и чтобы его общество сыграло на руку Мартину.
Мартин молча смотрел ему вслед, а потом взглянул на Люка.
Тот твердо встретил его взгляд.
