Она зашла в дом Элтона, взяла на руки спящую Тери, завернув в теплое одеяло и понесла ее к машине Шокли.
Стивен осторожно вел машину по заснеженной проселочной дороге, сконцентрировавшись лишь на одной-единствеяной мысли: он должен найти Карен и Тери и отвезти их в безопасное место.
С трудом удавалось ему удерживать машину на дороге. Снежная буря усилилась, и машину то и дело заносило.
Хотя дом Элтона Уоринга находился всего в полумиле от Броудмура, необходимо было объехать озеро, чтобы спуститься потом сверху к его одинокому жилищу. А этот путь составлял уже целых пятнадцать миль.
Несмотря на сильное сопротивление Клеа он оставил ее на попечительство Пул. Он уже ничего не мог сделать, чтобы облегчить ее страдания и не хотел терять время, нужно было быстрее отправляться на поиски Тери и Карен.
Стрелка спидометра держалась на пятидесяти, Стивен напряженно вглядывался вперед, чтобы при такой плохой видимости не съехать куда-нибудь в кювет.
Подъехав к повороту, он решил сбавить скорость, однако машина не реагировала. Судорожно вцепился он в руль, пока поворот не кончился. Машина мчалась вперед, и Стивен теперь знал, что тормоза его машины отказали.
Единственное объяснение: кто-то сделал это намеренно. Но кто? Чарли?
Он тут же отбросил эту мысль. Чарли не способен логически мыслить. И все же Стивену стало ясно, что кто-то хотел убить его.
Мысли его путались, он рванул ключ зажигания. Но сколько не дергал его и не поворачивал, тот не двигался. Значит, с зажиганием тоже все продумано. Неизвестный предусмотрел все детали.
Напрасно старался Стивен что-нибудь изменить. Автомобиль стрелой мчался в темноте. Стивен напряженно думал. Клеа? Нет. И все-таки это кто-то из домочадцев.
Перед ним возникли контуры висячего моста высотой в тридцать метров.
Дорога в этом месте делала очередной поворот, затем следовал крутой спуск и ты попадал прямо на мост. Стивен, как сумасшедший, жал на тормоза, но они не слушались. Автомобиль встал на дыбы, пробил ограждение на мосту и рухнул в пропасть.
Шокли вел машину вдоль берега озера. Свет фар слабо пробивался сквозь плотные снежные вихри. Озеро уже частично замерзло, и его поверхность выглядела гладкой.
Когда они въехали на висячий мост, стало видно пробитое ограждение.
— Посмотрите, — воскликнула Карен, — здесь кто-то потерпел аварию. Мы должны остановиться.
Шокли, резко тормознув, вышел из автомобиля и посмотрел в пропасть. Вернувшись, он лишь покачал головой.
— Это серьезно и тут уже не спастись… Надеюсь, что так оно и есть.
Он с невозмутимым видом опять забрался в машину.
Карен оцепенела. Что он хотел этим сказать? Почему вдруг в его голосе появились эти злобные нотки?
С другой стороны моста ответвлялась узкая дорога.
— Эта дорога не ведет в Салем, — сразу заметила Карен.
— Я знаю, — ответил Шокли. — А мы и не едем в Салем.
Он искоса посмотрел на нее.
— Ни сейчас, ни когда-нибудь потом.
— Что вы хотите этим сказать? Я предложила вам деньги, если хотите, я дам еще… все, все, что вы потребуете!
— А вы можете вернуть мне мое имя? — издевательски произнес он.
— Кто — кто вы на самом деле?
Не отрывая глаз от дороги, Шокли сказал:
— Я — человек, потерпевший крах… проигравший все, без прошлого и будущего. Слушайте внимательно, что я скажу вам.
У Карен не было иного выхода. Откинувшись назад, она молча приготовилась слушать.
— Думаю, все началось после смерти моей матери, примерно десять лет назад. Она была бедной женщиной, предсказательницей. Когда она умерла, я ушел в море и поглядел мир. Какое-то время я провел в тюрьмах, много пил. Однажды мое судно пришло на Гавайи. Там произвело на меня огромное впечатление заклинание духов.
Шокли бросил на Карен взгляд, но она пристально смотрела вперед.
— Да, — продолжал он, — я видел, как жрица очертила магический круг и танцевала, делая фантастические телодвижения и бормоча молитвы. И вдруг я понял, что это и мои Боги, которым она поклонялась. А на земле она начертала потом знак. Вот, взгляните, какой!
У Карен кровь застыла в жилах от ужаса. На запотевшем стекле машины Шокли нарисовал ту же рожу, которую она недавно обнаружила на зеркале в своей комнате.
— Это означает смерть, — без выражения произнес он. — А потом жрица опустила свои руки в чашу с мукой и написала на земле имя моей матери.
— Откуда она могла знать, как зовут вашу мать?
— Она и не знала. Дух моей матери явился к ней сам. А потом она изобразила в воздухе мистический знак.
Шокли говорил, точно в трансе.
— Глухо, как из преисподней, доносился барабанный бой. Все туземцы упали на колени и начали рыть землю голыми руками, оглашая воздух пением. Внезапно я почувствовал, что я уже совсем не тот, все, что происходило, необычайно меня тронуло, изменив навсегда мою жизнь.
Застывшим взглядом уставился он перед собой, и Карен поняла, что он сумасшедший.
— Все взгляды были устремлены на меня. Жрица подошла ко мне, указывая на меня вытянутой рукой… Затем она произнесла восемь слов, ставших смыслом моего существования: «Мсти и бери то, что по праву принадлежит тебе.
Теперь Карен все стало ясно. И хотя она боялась его сумасшествия, несмотря на это, все равно испытывала сострадание к человеку, в чьих руках сейчас находилась ее жизнь.
— Я знаю, кто вы… и мне жаль вас.
Шокли удивился.
— Откуда вы это знаете?
— Я видела документ, где речь шла о ребенке, переданном Эльвирой фермеру Кори.
Он зло кивнул.
— Да, моя бабушка родилась глухонемой. Она была рабыней у Кори, с ней обращались, как со скотиной. Она невыразимо страдала. Когда родилась моя мать, никто не знал, кто отец. Кори вышвырнул ее на улицу, и она стала судомойкой.
— Куда вы везете меня? — спросила Карен.
— В сторожку лесника возле Броудмура. Как раз в то место, где была сожжена ваша прародительница Эльвира.
— Откуда вы знаете, кто я?
— Броудмур мне как дом родной. Мне знаком там каждый уголок.
Он засмеялся.
— Вы до смешного наивны, мисс Скотт. Ваша тетушка Элти даже заставляла меня поддерживать легенду о духе Эльвиры.
