– Только то, что Арти не тот человек, который остепенится и станет воспитывать кучу детей. Он любит развлечения и веселье.
– Ни один мужчина не готов остепениться, пока не появится подходящая женщина.
Отэм про себя усмехнулась наивности Джули. Та приехала в Сан-Франциско из Нью-Мексико после развода и считала, что все мужчины похожи на того ковбоя, который живет по соседству: ничего не хочет, кроме быстрого коня – хорошего пикапа – да женщины, которая бы ему готовила и согревала постель. Отэм знала, что предупреждать ее бесполезно: Джули слышала только то, что хотела слышать.
Отэм допила свой стакан и оставила диван в распоряжении Джули. Благодаря Арти она была одновременно и открыта, и защищена от различных сторон жизни на Западном побережье. У Арти был очень широкий круг друзей, однако Отэм поставила себе за правило оставаться на внешней границе этого круга. Сейчас она шутила, общалась с гостями, играла роль хозяйки, следила, чтобы пепельницы были чистыми, бокалы – полными, чтобы в квартире не учинили разгром, и в то же время со всеми соблюдала дистанцию.
Джули уснула, и Арти улыбался какой-то брюнетке с ярко накрашенными щеками. В Лонни всегда была некая мягкость, которая отсутствовала в его близнеце.
Арти ходил и двигался быстро, с бесшабашной грацией. Даже сейчас, когда его окружали люди, в поведении молодого человека чувствовался какой-то налет скуки, что, по всей видимости, весьма привлекало женщин, потому что они смотрели на него с выражением «ты спроси, и я отвечу да».
Отэм пошла на кухню, чтобы принести еще льда. Вдруг ее кто-то обнял, и она очутилась на коленях у мужчины. Это произошло настолько неожиданно, что она лишь тупо уставилась на парня, которого, как ей казалось, звали Билл. У него были длинные прямые волосы, свисавшие на лицо, всклокоченная борода, и от него пахло потом. Ей не хотелось устраивать сцену, поэтому она спокойно сказала:
– Будь умницей и пусти меня.
– Ты будь умницей, – ответил парень, передразнивая ее акцент. Затем обхватил девушку за талию и запустил руку ей под платье. – Я слышал, что у тебя очень уж хорошая попочка. – Он пытался протиснуть свои пальцы ей между ног. – Ммм… хммм.
– Подонок! – крикнула Отэм и схватила его за руку.
Парень засмеялся и наклонил свою голову над ней, но тут рука Арти тяжело легла ему на плечо.
– Я бы на твоем месте не стал этого делать, если ты, конечно, не хочешь, чтобы я засунул твою морду тебе же в задницу. – Он взял Отэм за руку и освободил ее из объятий Билла. У него было такое выражение лица, что Билла сначала сдуло из кресла, а потом вынесло из квартиры.
– Ты в порядке?
– Все нормально, но вот друзья у тебя…
– Это не мой друг. Я думал, что твой.
– Я слышала, как его называли Билл, но я его не знаю. – Их глаза встретились, и они весело рассмеялись над незваным гостем.
Арти пожал плечами:
– По крайней мере он внес некоторое оживление.
– Тебе скучно?
– Немного.
Отэм знала, что могло бы возбуждающе подействовать на Арти – охота на Осборна, но она не могла рассказать ему об этом, пока не придет подходящее время.
– Пойду-ка я в свою комнату и позвоню тете Молли, поздравлю ее с Новым годом.
– Поздравь ее от меня тоже, – кивнул Арти.
Отэм пошла по коридору в свою спальню. Уехать из Эдисонвилла было легко, но гораздо тяжелее, чем она думала, было оставить тетю Молли. Ей не хватало Молли и той близости, какая существовала между ними, близости, которая редко возникает даже между матерью и дочерью. На Рождество Отэм с Арти ездили в Тэтл-Ридж. Элла тоже приехала туда, и они ели индейку с кукурузным хлебом и разными приправами, а Молли нарядила елку раскрашенной кукурузой, как делала, когда Отэм была маленькой. Отэм старалась развеселиться, но мешали воспоминания о Лонни.
Отэм знала, что Молли сидит сейчас перед телевизором и смотрит новогодний репортаж с Таймс-сквер. Тетушка подняла трубку после второго звонка, и Отэм закричала:
– С Новым годом, тетя Молли!
– Спасибо, спасибо, – радостно ответила Молли. – Не ожидала так скоро услышать тебя. А я тут сидела, вязала, думала про тебя и представляла, что я тоже на побережье. Приезжала бы ты домой. Людишки-то там совсем не то что у нас.
Отэм подумала о Билле и его потном теле и молча согласилась. Пройдет еще не один год, прежде чем в Тэтл-Ридже смогут смириться с кое-какими вещами из тех, что происходят сейчас в их гостиной, если вообще смирятся.
– Не могу, тетя Молли. Я узнала только что, что меня могут назначить ассистентом поставщика. Это гораздо больше, чем я могу получить дома.
– Да, возможностей у нас маловато. Я тут вчера встретила Бобби Джо. Ему не терпится закончить колледж, чтобы тоже сбежать из Тэтл-Риджа. Он о тебе спрашивал. Мне кажется, он все еще влюблен в тебя.
Отэм улыбалась и слушала, как Молли перескакивает с пятого на десятое. Вообще Молли это было не свойственно, но Отэм знала, что такова тетина манера ловить каждый звук голоса племянницы. Молли была очень одинока, это чувствовалось по тому, как она разговаривает – с грустью и надеждой, что ее малышка вернется домой.
– Ну, ладно, – сказала Молли. – Я знаю, это междугородка и ты тратишь кучу денег. Кладу трубку. Будь там поосторожнее и пиши, слышишь?
– Обязательно, тетя Молли. Ты тоже береги себя.
Отэм беспокоилась о Молли. Если тетя вдруг упадет и сильно ударится, то она может пролежать там несколько дней, пока ее кто-нибудь найдет. Отэм не нравилось, что Молли живет за городом, но сейчас она ничего не могла с этим поделать. Может, попозже Молли приедет и будет жить в Сан-Франциско – если Отэм каким-то чудом удастся вытащить ее из Тэтл-Риджа.
Она нажала на рычажок и набрала телефон Эллы.
Голос Эллы грохнул так громко, что Отэм пришлось отвести трубку от уха.
– А у меня для тебя новости! – кричала Элла. – Ты обрадуешься.
– Ну так говори быстрее.
– У Осборнов в доме, похоже, дерьмо попало в вентилятор. Брайан с папашей разругались насмерть. Старик уперся, заявил Брайану, что, мол, или он подчинится ему, или пусть убирается, совсем убирается.
– Убирается? – спросила Отэм. – Как это?
– Из семьи, отрезанный ломоть – никаких денег.
– А что Брайан?
– Послал папашу куда подальше и ушел из дому.
– Откуда ты все это знаешь?
– От их садовника. Он любит мои гамбургеры. А ему рассказала Дэйзи, их экономка. У нее пунктик – знать все, что творится в доме. И она обожает сплетничать. Она рассказала садовнику, а он мне и вообще всем, кому охота слушать. Весь город знает.
– А как Дуглас это проглотил?
– Насколько мне известно, злой как черт, на глаза ему лучше не попадаться. Все ждут, кто из них первый сдастся.
– Брайан еще в городе?
– Нет. Собрал вещички и укатил обратно в колледж.
Отэм улыбалась от удовольствия. Потерять своего единственного сына и наследника было тяжелым ударом для Дугласа.
Через десять минут Отэм, смеясь, положила трубку. Она подошла к шкафу, покопалась в стопке свитеров и, достав оттуда альбом для газетных вырезок, раскрыла его на какой-то особой странице.
