Она взяла его под руку.
– Расскажешь мне об этом за ленчем, хорошо?
Кантри-клуб располагался в монументальном старинном здании, стоявшем на холме, роскошном и величественном. В клубе было все, что могло доставить удовольствие элите Эдисонвилла: теннисные корты, площадка для гольфа, бассейн, ресторан и танцевальный зал… Ресторан являл собой саму элегантность: столы из красного дерева, окруженные строгими стульями с высокими спинками, были расположены так, чтобы не нарушать уединенности, что вполне соответствовало старинной традиции Кентукки.
Отэм отхлебывала виски очень осторожно. Она уже избавилась от своего тэтл-риджского акцента, но стоило ей выпить несколько рюмок, и ее речь становилась совершенно южной. История о том, будто она родом из Сан-Франциско, вряд ли вызовет особое доверие, если она вдруг собьется на акцент Кентукки.
После ленча она слушала и всячески поощряла Бобби рассказывать о себе, быстро поняв, что он для нее – настоящая золотая жила. Они были одного возраста, но в отличие от Отэм жизнь не научила его изощренной хитрости. Глаза, голос, движения – все в нем кричало о подавленных амбициях и явном недовольстве. Однако опасность крылась в том, что Бобби все мог разрушить одним словом. Плюсом было то, что не помешало бы иметь среди знакомых адвоката, знакомого с влиятельными людьми города. От него шла прямая ниточка к Дугласу Осборну. И ему чего-то очень сильно хотелось.
– Хорошо, – сказала Отэм. – Давай торговаться. Ты подкатываешься ко мне с того самого момента, как я вошла в твой офис. Большинство мужчин, с которыми я встречаюсь, хотят секса. Ты жадный. Тебе нужны деньги и секс. Отлично. Нет ничего плохого в том, чтобы заграбастать все, до чего только можешь дотянуться. Деньги – в разумных пределах – ты получишь. Секс исключается. У меня есть мужчина в Сан- Франциско. – Она нахмурилась, помолчала. – Я женщина избалованная. Когда я снимаю трубку в Сан- Франциско, начинает что-то происходить. Когда я снимаю трубку здесь, то приходится ждать, когда мне соблаговолят ответить – фигурально выражаясь. Ты можешь расчистить мне дорогу и многое упростить. Со своей стороны, я постараюсь дать тебе то, чего ты хочешь. Впрочем, сначала ты должен рассказать мне, что тебе нужно.
Он покраснел, отчего стал похож на мальчишку.
– Если бы мне представилась благоприятная возможность, я мог бы стать чертовски хорошим адвокатом. На теперешней работе я такого шанса не получу. Я хочу иметь собственную адвокатскую практику, и еще я хочу, чтобы ты была моим клиентом. Ты здесь, и ты здесь неспроста. Я могу выполнять все твои поручения наряду с работой на Аллисона.
Отэм открыла сумочку и достала чековую книжку.
– Я согласна. В сущности, у тебя теперь два клиента. Сью Энн Корбетт и Отэм Мак-Эван. – Она вписала цифру, взятую из головы, – сумму, достаточную, по ее мнению, для оплаты аренды офиса в течение нескольких месяцев, мебели, ну и немного сверх этого, чтобы подсластить блюдо. – Чек выписан на банк в Индиане. В силу ряда причин мне бы хотелось, чтобы ты обналичил его за пределами города. – Она протянула ему чек. – Твой задаток. Я надеюсь, что эта сумма оплачивает также конфиденциальность.
Он кивнул и спрятал чек в карман.
– В чем я могу тебе помочь, Отэм Мак-Эван?
– Дуглас Осборн. Расскажи мне все, что ты знаешь о нем и о его братьях.
Вид у Боба был удивленный, но он ничего не спросил, а поудобнее уселся на стуле и задумался, стараясь припомнить все, что знал об Осборнах.
– Осборны – старая и уважаемая семья, которая насчитывает четыре поколения. Семья разбогатела на угле, но годы и упавший спрос съели большую часть некогда огромного состояния. Перед лицом неизбежного Дуглас глядел далеко вперед. Пока его братья транжирили, словно жили последний день, он расширял и расширял бизнес. Когда шахта закрылась, братья стали полностью зависеть от Дугласа. – Бобби нагнулся вперед, взял свой стакан и улыбнулся. – Старик Дуг дает им достаточно, чтобы они ни в чем не нуждались, однако недостаточно, чтобы они были независимы. Он хочет, чтобы они находились у него под контролем. Хомер – мэр, но управляет городом Дуг, и все это знают. Джордж работает на Дугласа, выполняет всякие поручения. Дэйл не работает с тех пор, как закрылась шахта. Он живет просто и тихо, примерно раз в месяц показывается в клубе с какой-нибудь женщиной из местных. Я его встречаю только здесь. Дуглас – вдовец, имел множество любовниц. Некоторые из них продержались очень недолго, но у всех оставался солидный банковский счет. Он не мелочится, когда надо расплачиваться с женщинами.
– А как насчет слабостей?
– Если у него и есть какая слабость, то это упрямство. Он готов пойти на все, чтобы получить желаемое. Его интересует невозможное. Скажи ему, что он не может, и он это сделает.
– Ты рассказал мне о вещах, лежащих на поверхности, Боб. Что ты можешь сказать о той стороне, которую видит юрист?
Он помотал головой:
– Здесь я помочь тебе не могу, Отэм. Наша фирма представляет Осборнов, но Аллисон лично ведет все их дела. Иногда мне поручают какие-нибудь незначительные пустяки, вроде здания, которое ты собираешься арендовать. Кстати, ты мне ничего не объяснила.
– Это бутафория, потом объясню. Давай теперь о братьях. Как насчет пороков, женщин, пьянства, ну и в том же роде?
– Если что-нибудь и есть, то они хорошо это скрывают. Дуглас просто с ума сходит, если хотя бы намек на сплетню коснется его семьи. Братья производят впечатление нормальных парней. А вот Дуглас странный.
– Странный? – заинтересовалась Отэм. – В чем странность?
– В том, как он управляет городом и своими компаниями. Он хочет, чтобы все оставалось точно так, как сейчас. Ничего нового не появляется тут без его согласия. Он крепко оградил город от внешнего мира и хочет, чтобы это продолжалось. – Боб помолчал и усмехнулся. – Старина Дуг сидит в кресле и правит своей империей, как монарх. Раньше он был одержим идеей восстановить семейное богатство до прежних размеров. И этого он достиг. Его деловые интересы охватывают практически всю страну, но он редко выезжает из города. Его партнеры либо сами приезжают к нему, либо он посылает Джона Аллисона или других поверенных. – Боб что-то вспомнил и рассмеялся. – Дуглас и «Холиди-Инн»-то разрешил здесь построить только для того, чтобы было стойло для его иногородних компаньонов. Когда он хочет провести с кем-нибудь деловую встречу, он посылает за гостями «Ослиную повозку».
– А почему самолет назван «Ослиная повозка»?
– Потому что так он думает о своих деловых партнерах. Считает их круглыми дураками.
Отэм улыбнулась, глаза ее загорелись.
– Здорово. Ты знаешь, он, видимо, очень интересный человек. – Она сложила руки перед собой на столе. – Я хочу, чтобы ты сделал кое-какие вещи, которые могут показаться тебе странными. Во-первых, мне надо, чтобы ты повозил меня по городу и представил людям, которые могут знать про Осборнов такое, чего не знают остальные. Иногда женщина способна докопаться до того, до чего не доищется адвокат.
– Это простое дело. Сделаю с превеликим удовольствием.
– Теперь, возможно, не такое простое. Я хочу, чтобы ты выяснил, где находятся документы, касающиеся шахты. Десять лет прошло, их могли и уничтожить.
– Тоже легко. Документы хранятся в подвале дома Осборнов. Тут еще одна странность. Дуглас чтит шахту так, словно это нечто божественное. Он хранит каждую конторскую книгу, каждую накладную.
– Откуда ты знаешь? – спросила Отэм.
– Некоторые юридические документы, касавшиеся шахты, были сложены в углу архива. Я наткнулся на них, когда переставлял папки несколько месяцев назад. Я спросил Аллисона, не выбросить ли эти бумаги, а он чуть в обморок не упал, велел мне отвезти их в дом Осборнов. Я уверен, что сейчас они в подвале вместе с остальными документами.
– Великолепно. Это то же самое, что взломать Форт-Нокс. – Она сделала маленький глоток виски и твердо посмотрела на Боба. – И еще… Я хочу, чтобы ты организовал мне встречу с Дугласом Осборном. Завтра.
– Сложно. Это серьезный заказ. Аллисон – единственный, кто контактирует с Дугласом. Сам Осборн даже не заходит в наш офис. Аллисон ходит к нему.
