– Вот если от бесконечности отнять двенадцать, то и получится столько чисел, сколько их после числа '12', вот!
– И сколько же это получится? – настаивал Кот, для которого наличие в мире огромного количества чисел было большой новостью.
– Не знаю! – признался Слун.
– Ты что, не можешь вычесть из бесконечности двенадцать? – удивился Кот. Вот я могу вычитать двенадцать. Если из двенадцати тигровых мышей вычесть двенадцать, то ни одной не останется!
– А если из бесконечности вычесть '12', то останется все равно бесконечность, – сказал Слун.
– Не согласен, – вмешался Компьютер. – Эта бесконечность будет на '12' короче, чем та бесконечность, из котором ничего не вычитали!
– Очень может быть, – не стал спорить Слун. – Но только все равно это будет бесконечность!
– А какими числами измеряется эта самая бесконечность? – поинтересовался Тигровый Кот, подумавший, что если поймать бесконечно много тигровых мышей, то можно будет потом сколько угодно отнимать по двенадцать мышей, а их все равно будет бесконечно много. 'Даже не думай!' – подумал уловивший его мысль Слун. 'Почему?' – 'Потому что ловить столько мышей ты будешь бесконечно долго. А у нас нет времени!'
– Ну хорошо, не будем об этом, – сказал Кот вслух. – Какое самое большое число ты знаешь?
– Самое-самое?
– Самое-самое.
Слун задумался, а потом сказал:
– Квинтиллион.
– Какое странное название для числа! – заметил Кот.
– Не более странное, чем 'цилиндрион', – ответил Слун.
– Ну нет, – возразил Кот. – Что такое цилиндрион, понятно любому цилиндрическому котенку. А вот что такое квинтиллион, мне решительно непонятно!
– Да и мне тоже! – сказал Слун.
– Как же так! Ведь ты говорил, что знаешь это число и что оно самое большое. А теперь говоришь, что это тебе непонятно?
– Знать-то я знаю, что квинтиллион – очень большое число, слышал от дедушки. Но что это такое, не понимаю! – признался Слун.
– Я понимаю, – неожиданно произнес Компьютер. – Я уже разобрался с этими, как вы их называете, обычными числами. Они действительно гораздо проще чисел цилиндрических.
– Да? – сказал Кот. – Так я и думал. И чему же равен квинтиллион?
– Один квинтиллион равен одной тысяче квадриллионов.
– Он говорит таким тоном, словно квинтиллион может быть и не один, встревоженно сказал Кот.
– Конечно, их может быть несколько, – подтвердил Слун. – Два или три, где-то так.
– Вовсе и не так, – сказал Компьютер. – Квинтиллионов может быть сколько угодно, хоть целый квинтиллион квинтиллионов.
– Смотря чего, – возразил Кот. – Если речь идет о тигровых мышах, то так много их не бывает.
– Причем тут тигровые мыши? Речь идет об абстракциях, – сказал Компьютер.
– Квинтиллион квинтиллионов абстракций! С ума сойти! – констатировал Кот.
– Ладно, с квинтиллионом разобрались, – сказал Слун. – А квадриллион – это сколько?
– Наверное, квадриллионами считают квадратные Луны, – вставил Кот.
– Вовсе нет! Это обычное число, и равно оно одной тысяче триллионов.
– Час от часу не легче, – заметил Кот. – А чему же равен триллион?
– Это одна тысяча миллиардов.
– О, это уже знакомое слово, – обрадовался Слун. – Дедушка говорил, что на Луне миллиард лунатиков.
– Погоди с лунатиками, – остановил его Кот. – А миллиард – это сколько?
– Миллиард – это тысяча миллионов, миллион – это тысяча тысяч, а тысяча это тысяча! – сказал Компьютер.
– И сколько же километров нам лететь? – спросил Слун. – Теперь ты можешь сказать?
– Могу, – ответил Компьютер. – До звезды, которую вы выбрали, нам надо пролететь квинтиллион километров… Обычных, но в длину.
Тут Тигровый Кот присвистнул, хотя коты свистеть не умеют.
– А если лететь поперек? – спросил он. – Выйдет быстрее?
– Намного! – сказал Компьютер.
– Тогда слушай мою команду, – сказал Кот, снова вспомнив, что он капитан. – Летим поперек! И они помчались поперек.
Глава 26,
Мы оставили Марсианского Комара и Охотника-на-Слонов (которого лунные слоны убедили стать Охотником-не-на-Слонов) в тот момент, когда слоны решили выяснить, на кого, собственно, собирался охотиться на Луне Комар – уж не на слонов ли? И тут выяснилось, что Комар исчез.
– Только что он стоял вот здесь! – удивился Охотник. – И вот его нет!
– Его нет! – подтвердили слоны. И все стали внимательно рассматривать следы, оставшиеся от Комара. Один Слон-на-Охотников даже обнюхал это место, втянув двумя своими хоботами тонны две-три лунной пыли.
– Ну, что? – спросил Старший Слон.
– Ап-чхи! – ответил Слон-на-Охотников.
– Что значит: 'Ап-чхи!'? – не понял Старший Слон. – Ты говори, чем пахнет?
– Дело пахнет керосином,- глубокомысленно изрек Слон-на-Охотников.
– Керосином? – переспросили слоны.
– Именно! И еще немного высохшим пол-миллиарда лет назад марсианским болотом, ружейным маслом, одеколоном 'Шипр' и апельсиновой коркой,- сказал Слон-на-Охотников. – Но надо бы пригласить Слонов- следопытов: у них четыре хобота, значит, запахов они различают в два раза больше!
– Сейчас я их позову,- сказал другой Слон-на-Охотников, но вдруг споткнулся и растянулся в лунной пыли.
– Кажется, меня кто-то укусил, – сообщил он.
– И меня! – воскликнул еще один Слон-на-Охотников.
– И меня!..
– И меня!..
Скоро все Слоны-на-Охотников начали хлопать себя хоботами по спине и по бокам, трясти головами и взмахивать ушами. Их явно кусал кто-то невидимый! Наконец слоны не выдержали и бросились наутек, подняв тучи лунной пыли. Когда пыль осела, Охотник увидел, что Марсианский Комар стоит рядом, как ни в чем не бывало!
– Ты где был? – спросил у него Охотник.
– Покусал немного этих хвастунишек, Слонов-на-Охоткиков,- ответил Комар. Чтобы они не очень задирали кверху свои хоботы!
– Так вот кто нас покусал! – взревели слоны и, развернувшись, бросились в атаку.
– Минуточку, – сказал Комар и снова исчез. Через несколько минут в рядах атакующих возникло замешательство: некоторые слоны остановились, другие, которые продолжали бежать вперед, налетели на них, в общем, можно было бы сказать, что образовалась куча мала, если бы речь шла не о куче слонов.
