– Дело не в деньгах… – всхлипывая и утираясь, отвечала Александра.
– Дело в принципе, – не удержавшись, вставил мрачный Алексей.
– Просто каждый труд должен быть оплачен… – твердо сказала она, промакивая платочком уголки глаз. – Просто по справедливости…
О Господи! Мало ей справедливости!.. Колодников встал и прошелся по комнате, сосредоточенно поглядывая то на сына, то на жену, то на иконку Пречистой Богородицы Боголюбской над супружеским ложем.
– Саш… – решился он, покряхтев. – Насчет денег Димка прав… Во-первых, это не деньги, во-вторых, чует мое сердце, в любом случае тебе их не заплатят… – Он помялся, сердито подвигал губами. – Кстати, о сердце… Вчера ночью у тебя сердце сильно схватило?..
Александра, вмиг утративши несчастный вид, с подозрением въелась глазами в мужа – как в старые добрые времена. Не обнаружив насмешки в его взгляде, несколько смешалась.
– Сильно… – сказала она и на всякий случай поджала губы. – А что?..
Димка оглядел родителей и, найдя ситуацию вполне мирной, двинулся в свою комнату.
– Хоронили сейчас одного… ну, из вчерашних, – хмуро сказал Алексей, дождавшись, когда сын прикроет за собой дверь. – Инфаркт…
– Как инфаркт?
– А так… – Колодников прерывисто вздохнул. – Довел, надо понимать, кого-нибудь до инфаркта – ну и вот… И у меня вчера мотор забарахлил… Впервые в жизни…
Александра стояла перед ним бледная с огромными глазами.
– То есть?.. – еле слышно выдохнула она.
– То есть даже для нас ничего еще не кончилось, – сдавленно сказал Алексей. – И еще неизвестно, что сегодня будет ночью…
– Дима!.. – вскрикнула внезапно Александра.
Дверь малой комнаты распахнулась, и в коридоре вновь возникла встревоженная Димкина физиономия.
– Дима, ты как себя вчера чувствовал?
– Нормально… – с недоумением вглядываясь в лица родителей, вымолвил тот. – А что?
– С сердцем у тебя все в порядке было?
– Ну!.. – помаргивая и соображая, к чему этот странный разговор, осторожно проговорил Димка.
– Нет, ничего… Я просто так спросила…
Сынуля помедлил и, ничего не поняв, скрылся озадаченный. Александра посмотрела на Колодникова. Тот развел руками.
– Молодежь… – сказал он, как бы извиняясь. – Это у нас чуть что – психозы, неврозы… А у них попросту. Бац ногой по морде – и никаких тебе переживаний!..
Несколько секунд прошло в тревожном молчании.
– Да, и еще одно… – покряхтывая, добавил Алексей. – Говорил сейчас с одним из домоуправления… Работать некому. Возможно, скоро воду отключат… До первой аварии, говорит, работаем…
Александра со стоном опустилась в кресло.
– Уезжать надо… – сказала она наконец. – Пока не поздно…
«Поздно…» – Алексей Колодников понял это, стоило ему только взглянуть издали на толпу, клубящуюся возле здания автовокзала. Соберись такая громада на митинг, это уже называлось бы революционной ситуацией. Не было даже смысла протискиваться в помещение, чтобы полюбоваться на плакатики в окошечках, извещающие, что на ближайшие дни билетов нет и не предвидится. Колодников круто повернулся и направился к железнодорожным кассам, заранее уверенный в том, что увидит там то же самое.
Так оно и вышло. Поглядев с моста на творившиеся у входа в кассы толкотню и давку, Алексей решил боками не рисковать. Собственно, разведку можно уже было считать законченной. Интересно, что, посылая Колодникова узнать, как там с билетами, Александра сделала это втайне от Димки… Да, теперь уже главой семьи по сути стал Дмитрий Алексеевич… Куда жизнь девалась?.. Сорок пять лет псу под хвост!..
Колодников, наверное, долго бы еще размышлял горестно на эту тему, но тут из-за бледной гряды двенадцатиэтажек не слишком громко, но вполне отчетливо грянули странные звуки. Словно где-то там в отдалении оглушительно и вразнобой выколачивали ковры.
– Что это? – в тревоге спросил Алексей подвернувшегося прохожего.
Тот коротко взглянул на бледные синевато-серые громады зданий.
– Да воинская часть там… – недовольно отозвался он.
– Стреляют, что ли?..
Прохожий дернул плечом.
– Может, учения… – И побежал дальше.
Колодников проводил его ошалелым взглядом. Выбивание ковров продолжалось. Учения… Идиоты! Это они ведь в людей попадать учатся. Так проще уж взять и сразу застрелиться… Он еще раз посмотрел на двенадцатиэтажки, на толпу у вокзала… Как же теперь, однако, из города-то выбираться? Бухгалтерша говорила, что их дом хотели эвакуировать… Может, и впрямь согласиться?.. Если предложат, конечно…
