извлеченных пуль!.. Где эти люди? Я хочу посмотреть на их бесстыжие противные лица! Где они?.. Вот! – Видимо, так и не найдя в зале тех лиц, о которых шла речь, парламентарий вскинул руку, и оператор быстренько взял ее крупным планом. Между большим и указательным пальцами оратора тускло блеснул бесформенный окатышек металла. – Мне только что доставили ее самолетом!.. Это одна из пуль, которыми был буквально изрешечен, понимаешь, местный тамошний мафиози по кличке Архитектор!..
– Козлы!.. – угрюмо прогудел Димка.
– Неужели правда? – тихонько спросил Алексей.
– А то нет? – с досадой отвечал тот. – Эти, ну… последыши Полтины да Скуржавого… Решили, короче, замочить под шумок… Думали, теперь уже и вскрытия не производят… Нет, не врубаюсь!.. – Димка судорожно сжимал и разжимал кулачищи. – Ты кто? Бог – чтобы убивать?.. Трудно было, типа, запереть его на ночь где-нибудь в центре – на хате?..
– Дима-а… – простонала Александра. – А ты?..
– За меня, мам, не беспокойся. Те, кто его мочил, уже в ментовке… Свои же и сдали… А больше дураков не найдется.
– Нет, погоди, погоди… – пролепетал Колодников. – А как же они не испугались?.. Их же самих могло…
– Днем работали, – не дослушав, хмуро пояснил сын.
– …путч с опорой на преступные группировки! – рычал тем временем с экрана стриженый парламентарий. – Вот что там происходит! Предупреждаю: еще неделя – и мы будем иметь новую горячую точку!..
Когда телевизор наконец выключили, возникло неловкое молчание. Супруги Колодниковы переглядывались тревожно и горестно. Димка корчил недовольные рожи и скреб в затылке, что-то, видать, прикидывая. Все трое чувствовали, что дело идет к разлуке.
– Дима… – осторожно начала Александра. – А может, тебе тоже с нами уехать, а?..
Сын лишь глянул искоса и тяжко вздохнул.
– Ма! – сказал он. – Ну чего ты? Да и ты тоже… – повернулся он к отцу. – Тут только-только самая жизнь начинается, а вы – уезжать!.. Ну когда еще такие бабки сами сварятся? Сами! Это ж, считай, все равно что Бог послал!..
– Ну да! – вмешался Колодников. – В домоуправлении вон уже сейчас работать некому! Вырубят воду, электричество – что тогда делать будешь?.. А не дай Бог пожар приключится ночью? Да ни один шофер теперь ночью в центр ехать не рискнет! С пустыми городами, знаешь, что бывает? Горят они!..
– Да найдется кому работать! – Неодолимая уверенность звучала в Димкином голосе. – Только свистни! Вон смотри, из нашего дома человек двадцать съехало, и все! А ты говоришь, работать некому!..
– Ну… те, которые остались, – не работники… Так, интеллигенты вроде нас с мамой… Не пойдут ни в слесаря, ни в пожарные…
– Пойдут, – заверил Димка, складывая губы в подобие удовлетворенной улыбки. – С денежками прижмет – сами проситься станут…
– А если комендантский час? – не унимался Алексей. – Нет, ты сам подумай!.. Пока новобранцы какие- нибудь будут патрулировать желторотые – ничего страшного, в крайнем случае синяками отделаются… Но потом-то им в помощь бросят уже боевые части, обстрелянные! А это уже, считай, трупы отсюда понесут… Причем каждую ночь! Слышал же, что этот придурок сейчас по телевизору орал! Не дай Бог бомбардировку начнут…
Колодников осекся и примолк, осунулся. Слишком уж ясно и подробно представилась ему эта зловещая картина. Димка тоже поморгал, подумал.
– Не, не начнут… – сказал он наконец. – Им уже за Грозный влетело… Нет, ну… Переждать, конечно, придется, пока это все стихнет. Зато потом…
– Рай земной? – скривясь, спросил Колодников.
Димка вскинул брови и уставился на отца. Самому ему это, должно быть, в голову еще не приходило.
– Ой, да о чем мы говорим! – Александра с болезненной гримаской взялась за виски. – Сейчас уже, наверное, и не уедешь… Что там с билетами, Леш?..
Колодников сказал, что с билетами. Александра открыла рот, зажмурилась и стала медленно запрокидывать голову, явно намереваясь вновь удариться в слезы.
– Так а что за дела? – с недоумением глядя то на мать, то на отца, спросил Димка. – Вам куда? К теть Марине? Ну и какие проблемы? Вечером сегодня пацаны едут – довезут… – Тут Димка вспомнил, должно быть, что-то действительно очень важное, поскольку лицо у него стало вдруг озабоченным и задумчивым. – А я, пока вы там, ремонт проверну… – добавил он как бы про себя.
Супруги переглянулись.
– Пацаны – в смысле – твои? – подозрительно уточнил Алексей.
– Нет, не мои… Так, знакомые… – отозвался Димка, внимательно оглядывая потолок. – Ну, те, которым в городе лучше не ночевать…
Иномарка темно-жемчужной масти ждала супругов у самого крыльца. Рядом с ней стояли и смотрели исподлобья то на подъезд, то на часы два раскормленных громилы в кожаных куртках, оба сильно смахивающие на того типа, который в ночь с тридцатого на тридцать первое марта отлепился от стены и недружелюбно посоветовал Алексею обойти арку, где Скуржавый правил тризну по безвременно ушедшему Полтине. Да, таким и впрямь лучше в городе не ночевать… Завидев выходящих из парадного супругов Колодниковых, один из громил скоренько полез за руль, а второй с натужной улыбкой распахнул перед Александрой заднюю дверцу.
– Вы-и… типа, родители Дмитрия Алексеевича?.. – с почтением, но несколько запоздало осведомился он, когда Колодниковы уже разместились.
