Наследник Очертаний похлопал меня по плечу.
— Короче, последнее предупреждение тебе даю. Меняйся, брат! Любви научись и нежности. А то пиздец наступит.
— Так значит детей не было? — заглядывал я ему в глаза.
— Не было детей.
— Здорово! Это просто здорово!
Он наскоро попрощался со мной.
— Может ещё увидимся, — подмигнул мне на прощание.
— Не было детей! — смеялся я, размахивая окровавленными руками. — Не было их! Здорово! Здорово! Здорово!
Радость моя была безграничной.
Боже мой, как же здорово!
ЧЕЧЕНСКИЙ СИНДРОМ
Была ранняя весна. Солнце выглядывало из-за туч, а тепла не чувствовалось. Я стоял на трамвайной остановке и ёжился.
Поблизости мёрзла девушка. Переминалась с ноги на ногу, смотрела. Пристально так, задумчиво — мне даже неловко стало. Да что такое, думаю, встречались что ли где?
А лицо и вправду знакомое.
Сели в трамвай, она вдруг подошла ко мне и говорит:
— Вадим, ты что ли?
— Я, — ответил. — А ты кто?
— Ирина, — улыбнулась. — Сестра Ильи.
— А-а! — воскликнул. — А я смотрю и узнать тебя не могу.
Узнать нелегко, я её всего пару раз видел. Илья — одноклассник мой. Он знакомил как-то раз. Потом на улице сталкивались. Только давно, в школе ещё. Она нас года на три младше.
— Ну что, — спросила, — как дела у тебя? Чем занимаешься?
— Учусь, — ответил. — На втором курсе института.
— Понятно, — кивнула. — А я в школе ещё.
— Не торопись заканчивать. Илья-то как?
— Илья в армии.
— Да что ты!
Я не знал про это. После школы мы связь потеряли.
— Да. Через два месяца придёт.
— Где служит?
— На Дальнем Востоке, связистом.
— Ну, ничё вроде.
— Да, не жалуется.
— Хочешь, адрес его тебе дам.
Не бог весть как мне адрес его был нужен. Тем более нафиг писать человеку, если он через два месяца возвращается. Но отказать было неудобно. Она достала ручку, блокнот и начеркала мне на страничке быстрым отрывистым почерком адрес какой-то дальневосточной воинской части.
— Ладно, — сказал я. — Напишу, может.
Хотя знал, что ничего не напишу.
Ничего и не писал.
Летом — июнь заканчивался, как раз экзамен последний сдал — сидел как-то дома, а в дверь звонок. Подошёл, открываю — улыбающаяся морда. Широкая-широкая. И водкой пахнет.
— Вадимыч! — орала морда. — Братуха!
И руки раскрывала для объятий. Я уж понял тут, кто передо мной.
— Илья! — заорал в ответ.
Мы обнялись.
— Ну заходи.
— Не, давай лучше ты наружу. Посидим где-нибудь, отметим встречу.
Я наскоро собрался. Денег взял.
— Когда вернулся? — спросил его.
— Позавчера.
— Задержали тебя что-то.
— Да, мог бы и месяц назад. Ну да ладно, позади всё.
Суровый такой был, хоть и хотел казаться весёлым.
— Наел ты личико, — сказал ему.
— Да уж, — ответил. — С армейских харчей раздувает.
— «Через две», — смеялся я, напевая. — «Через две зимы…»
— Полтора года служил, — говорил он. — Полтора…
Тогда промежуток был в два-три призыва, когда на полтора года брали.
— Ну чё, как оно? — спросил его, имея в виду вообще всю эту армию.
Он понял, о чём я.
— Поговорим ещё, — ответил. — Куда кости-то бросим?
Бросили в кафешке под открытым небом. Взяли водку, шашлык. Выпили.
— В Очкой-Мартане дело было, — заговорил Илья изменившимся голосом. — Бой там завязался.
Были мы уже изрядно пьяными. Впрочем, я ещё обнаруживал способность соображать. Какой Очкой- Мартан, хотел спросить его. Ты же на Дальнем Востоке служил.
Но не спросил.
— Выстрелы, взрывы, — говорил Илья. — Ничего не видно. Врываюсь в дом — орёт кто-то. «Урусы, — вопит, — гниды! Собаки шелудивые!» Я очередь туда. Подбежал, смотрю: старуха валяется.
Он поднял глаза и пристально посмотрел на меня.
— Представляешь, обыкновенная старуха! Невооружённая.
Я не знал, как мне реагировать на его слова.
— По глупости, в суете старуху застрелил! — опустил он глаза. — Никогда себе не прощу!
— Не казнись, — сказал я. — Ты не виноват. Ты выполнял приказ.
— Всё так, — качал он головой, — всё так. Но на душе-то неспокойно. Как жить теперь с этим?!
Я разлил остатки водки по рюмкам.
— Знаешь, — сказал Илья, поднимая свою, — сколько из нашего взвода ребят погибло?
— Сколько?
— Да все почти!
Снова он одарил меня пронзительным взглядом.
— Семь человек в живых осталось, семь человек!
Я сочувствующе молчал.
— Знаешь, как нас в Грозном косили? Капитан, педрила, отдаёт приказ: лобовой штурм здания. Лобовой штурм! Ты знаешь, что такое лобовой штурм?!
— Нет.
— И не приведи господи тебе узнать это! Бежим, штурмуем… Половины взвода как не бывало!
— Да уж, страшно, — сказал я.
— Давай за них! — кивнул Илья. — За тех ребят, которые жизнь свою отдали на этой войне. Пусть
