вывести.
– Что вы, Валентин. Если бы! Вы что же, думаете, только мы в контакте с цивилизацией господина Богомолова? Вы думаете, аналогичные игры в США, в Германии, в Японии, в Китае – это просто игры? У них больше двадцати вербовочных пунктов на Земле!
– Но ведь там, на Плюшке, нет никого… – пробормотала Лена.
– Вселенная большая. Есть другие игры. Другие станции. Другие корабли. Другие противники. Но суть – та же самая.
– Но зачем? Неужели вам не интересно? – выпалил Валентин.
– Что, играет профессиональное любопытство? А вот сейчас я вам сделаю предложение, от которого вы не сможете отказаться. – Решетов широко улыбнулся. – Сами понимаете, для нас крайне опасно, если вы будете распространять информацию налево и направо. И это может нас вынудить… на очень нежелательные меры. В то же время вы убедились, надеюсь, что мы не злодеи, не обманщики, даже не беспринципные… не совсем уж беспринципные бизнесмены. Так присоединяйтесь к нам!
Лена присвистнула.
– Я оформляю вас на работу, – сказал Решетов. – Аппаратура со смертью Богомолова работать не перестала, я проверял. Значит, и мы продолжим работать. Надеюсь, к нам приедет другой эмиссар… они довольно спокойно относятся к смерти, их гибель одного посланца не шокирует. Будем работать! Будем удовлетворять желания игроков. Будем способствовать прогрессу человечества в целом и нашей страны в частности. Возможно, сумеем понять, что все-таки движет этими существами. А там начнут возвращаться наши посланники… все расскажут лично.
– Это очень неожиданно, – сказал Валентин. – И довольно заманчиво, не скрою. Но какие у нас основания вам доверять?
– А вот такие. – Решетов внезапно резко выбросил вперед руку, которую до сих пор послушно держал за головой.
В руке был пистолет. Такой же, как тот, что держал – давно уже отведя ствол в сторону – Валентин.
– Это вибробластер, – сказал Решетов. – Он настроен на широкий луч и с такого расстояния мгновенно раздробит вам кости и перемешает все внутренние органы в кашу. И не пытайтесь меня опередить. Вы не профессионалы. В отличие от меня.
Несколько секунд все молчали.
Инна закрыла глаза, сильно, до морщин, сжав веки. Валентин вяло подумал, что ей не хочется еще раз наблюдать, как убивает вибробластер.
– А теперь, – сказал Решетов, – внимание. Самая неожиданная часть программы. Я опускаю свой бластер и аккуратно кладу его на пол.
Валентин и Лена как зачарованные следили за его движениями. Положив пистолет, Решетов снова демонстративно заложил руки за голову. И спросил:
– Вам достаточно такой демонстрации добрых намерений?
– Знаешь, Катран, – тихо сказала Лена, – мне кажется, что он нас переиграл. Ты как хочешь, а я… я принимаю его предложение. Не сердись.
Она заткнула свой пистолет за пояс.
Валентин глубоко вздохнул. Встал. Положил вибробластер мертвого чужого на стол. Развел руками.
– Ну и слава Богу, – сказал Решетов. – Будем считать, что вы в штате. Кстати, глянули бы на паренька… может, это ваш знакомый?
Валентин и Лена обменялись взглядами. У обоих мгновенно мелькнула одна и та же мысль.
– Не мог Олег нас опередить, никак! – воскликнула Лена.
– А он вообще был на кухне, когда мы уходили? – спросил Валентин.
– Но зачем ему… – начала Лена. Бросилась к неподвижному свертку, развернула штору, всмотрелась в бледное, слегка одутловатое лицо. Покачала головой: – Нет… не знаю. Молодой парнишка. Интеллигентный такой… ботаник типичный.
Валентин глянул – и тоже покачал головой.
– Значит, кто-то из игроков, – вздохнул Решетов. – Жаль парня.
Валентин кивнул и отвел глаза. Почему-то ему показалось, что этот юноша должен уметь играть на скрипке.
Глава одиннадцатая,
в которой нас отпускают – и мы узнаем для чего
– Это было самое мудрое решение, к которому только могли прийти ваши двойники, – сказал Вадим Эдуардович.
Мы снова были в зале под прозрачным куполом. Тем же составом, только Бледный Лис отсутствовал. Вадим Эдуардович только что закончил долгий рассказ – про то, как на Земле мы пришли к взаимопониманию, «можно сказать – добились консенсуса», и теперь будем работать вместе.
– Сами понимаете, что и на Плюшке вы теперь не рядовые пилоты, а члены администрации. Те, кто знает чуть больше остальных… чуть – потому что всей правды, к сожалению, не знает никто из нас. Можете оставаться на станции. Можете присоединиться к группе Бледного Лиса – их всего трое, а нам нужны оперативные агенты для улаживания кризисных ситуаций с кланами.
– Заманчиво, – сказала Лена, то ли насмешливо, то ли всерьез. – Нет, правда, очень заманчиво. А на спецснабжение поставите?
– Ты о чем? – мрачно спросила Инна. Нижняя губа у нее была заклеена широкой полоской пластыря. Кажется, ее не особо радовало, что из категории врагов и заключенных мы вдруг переместились в разряд союзников и друзей.
– Ну, сигареты… бухло иногда нормальное… вина хочется выпить. А еще я хочу котенка!
– Да нет никакого особого снабжения для администрации! – резко ответила Инна. – Это все пилотские бредни! Корабль – дадим получше. Зарплата будет хорошая. Но…
– Инна… – Вадим Эдуардович положил руку ей на плечо. – Не заводись. Спецпайков у нас нет, конечно. Любая система начинает разлагаться, когда вводит необоснованные нефинансовые блага для руководства. Но Катран с Водилой и впрямь много чего хорошего сделали для всех нас. Опять же на Земле они теперь с нами… Посылки мы с тобой получаем… от самих себя?
– Получаем, – призналась Инна.
– Ну так? Будет Водиле котенок. И с табаком улучшим ситуацию. Мы, конечно, специально это все ограничиваем, нечего пилотский состав травить. Передать груз с Земли – невелика проблема.
– Еще надо решать проблемы с половой диспропорцией, – сказала Лена. – Женщин надо больше. И ученых на Эдеме поддержать, вдруг чего-то у них получится.
– Тут, боюсь, все не так просто, – сказал Вадим Эдуардович. – Чужие нас предупредили сразу, что возможности размножаться не будет. Не запретили, а поставили перед фактом. Может быть, не хотят конкурентов под боком разводить…
– Да какие мы им конкуренты! – махнула рукой Инна. – Давно понятно, что они стерилизовали эту часть галактики. Каким-то своим методом. Именно, чтобы конкуренты не мешали. Вот им и пришлось за нами переть через триста с лишним парсеков.
– Так зачем мы им? – спросил я.
– Спроси чего полегче, – ответила Инна. – Из того хмыря на Земле это вытянуть не удалось. А здесь и спросить некого. На Плюшке их либо нет, либо таятся.
– Вряд ли, – поморщился Вадим Эдуардович. – Анализы крови берутся у каждого. Уж отличить человеческую кровь от жучиной мы бы смогли. Другой вопрос, что внутри Плюшки до сих пор куча мест, куда мы не заходили. Какие-то технические отсеки, ходы между ними… можно роту спрятать.
Я сидел, смотрел на этого человека – действительно приятного, неглупого, вроде как и не злого… при этом вырубившего меня одним ударом. И, наверное, без колебаний выбросившего бы в открытый космос – если бы на Земле мы с ним не столковались.
Злюсь я на него?
Да нет, пожалуй. Вроде как логика в его словах есть. Насильно никого никуда не волок, всех честно предупреждал… да и сам отправился в тот же самый космос. Сказать, чтобы тирания на Плюшке была – так
