теперь каждый транспорт оснащался автоматическими установками высокой скорострельности, а боевые корабли каждый раз встречали торпедоносцы не только снарядами зениток и автоматов, но и били прямой наводкой главного калибра и минной артиллерией. Изменилась и тактика действий гитлеровского флота. Фарватеры пролегли по самым труднодоступным районам, и суда часто проходили незамеченными гвардейцами Первого полка и разведчиками.
Одно такое неуловимое судно вызывало особое беспокойство командования Краснознаменного Балтийского флота. Курсируя между базами противника, оно перебрасывало с одного участка фронта на другой крупные пар-тип боевой техники и живую силу.
Именно в это время полк получил бортовую радиолокационную станцию. Первому освоить ее в бою предстояло экипажу командира полка.
…Поздним вечером 5 апреля разведка доложила командующему ВВС КБФ, что вновь замечен 'плавучий арсенал'. В Первый гвардейский пришел приказ направить на поиск наиболее надежный экипаж. Борзов решил сам выполнить поставленную задачу. Он полагался при этом не только на себя, но и на мастерство Никиты Котова, флагманского штурмана. Этот немногословный майор прошел суровую жизненную и военную школу. Ровесник Борзова, он в пять лет остался сиротой и воспитывался в детском доме. Осенью 1936 года учился. в Ейске на курсах стрелков-бомбардиров, затем летал на Балтике на МБР и с начала формирования Первого полка летал в его составе. В августе 1938 года экстерном сдал экзамены на летчика-наблюдателя и получил офицерское звание. В войне 1939-40 гг., летая в экипаже летчика- комиссара Павлюка, Никита совершил сорок боевых вылетов, в том числе на броненосец противника, и был награжден орденом Красного Знамени.
В Отечественную Котов вступил штурманом звена. Летал с Александром Дроздовым на бомбовые удары по танковым и моторизованным колоннам противника, рвавшимся к Ленинграду. Вместе с Борзовым участвовал в боях под Двинском.
Отвага и мастерство Котова проявились не только в ближних полетах, но и в дальних. ДБ-ЗФ Дроздова и Котова бомбил Кенигсберг, Штеттин, Данциг, многие военно-морские базы противника. В одном из полетов на Штеттин отказал правый мотор. Благодаря тому, что Котов проложил кратчайший курс, экипаж смог вернуться на свой аэродром.
В одном из полетов ДБ-3 Дроздова попал в особо тяжелое положение. Он был атакован над целью. Стрелки В. Кузин и Я. Зильберштейн отражали атаки. Дроздов по расчетам, сделанным которым, вывел самолет на цель. Бомбы были сброшены точно на автоколонну. Три 'мессершмитта' обрушились на ДБ-3. Оба стрелка получили ранения, но продолжали отражать атаки. Удачно вел стрельбу Котов.
В сорок втором году Никита Котов вместе с Борзовым был среди пионеров торпедного и бомбового удара по кораблям противника. Звено, которому Котов прокладывал курс, летом южнее Гогланда потопило сторожевой корабль, действовавший против наших подводных лодок. Всего же в сорок втором году на счету самолетов, которые выводил на боевой курс Котов, было потоплено пять судов противника общим водоизмещением 20000 тонн.
Одной из самых поучительных была атака фашистского транспорта в порту Котка. Предполагалось нанести бомбовый удар с 4000 метров, но за сплошной облачностью ни залив, ни земля не проглядывались.
— Надо пробивать, — сказал Котов.
Дроздов повел машину вниз. Когда снизились до 1700 метров, открылся порт. И сразу — сильнейший огонь зениток. Котов словно не видел близкие разрывы, углубился в расчеты и смотрел в прицел. Бомбы накрыли цель: транспорт водоизмещением в 6000 тонн затонул.
Признанием мастерства, отваги и хладнокровия было назначение старшего лейтенанта Котова штурманом третьей Краснознаменной эскадрильи, которой командовал Борзов. И снова он показал себя с самой лучшей стороны. Когда в сорок третьем году потребовалось вылететь на разведывательное задание в глубокий тыл противника, выбор Народного комиссара Военно-Морского Флота Н. Г. Кузнецова пал на Котова. Задание в сложнейших условиях было выполнено. В октябре сорок третьего Котов вместе с Борзовым добился большой победы потопил однотрубный двухмачтовый транспорт противника в военно- морской базе, оснащенной мощными средствами противовоздушной обороны.
В одном из вылетов на боевом курсе сдал мотор. Борзову все труднее было справляться с креном. Котов пришел на помощь, ногой держал педаль руля поворота, а руками вместе с летчиком — штурвал. Одновременно провел атаку. Когда шли на базу, Иван Иванович волновался: не потерять бы ориентировку. Ведь руки у Никиты заняты управлением. Штурманскими инструментами он пользоваться не мог. Все высчитывал в уме, запоминал каждую цифру, делил показатели пути на показатели скорости. Нелегко вовсю работать руками и ногами и и то же время, как говорил штурман, 'наполнять абстрактные формулы конкретным содержанием'. Но Котов и летчику помог и свои обязанности выполнил.
Находчивость проявил Котов и в другом полете, когда в самолет попал осколок снаряда и нарушилось электропитание. Торпедоносец стал 'глух': отказало переговорное устройство, застыла стрелка прибора скорости, не подавал признаков жизни авиагоризонт. А ночь темная, временами нельзя понять, что под крыльями — земля или море.
Менее опытный экипаж наверняка вернулся бы:
управление темной ночью без авиагоризонта не сулит ничего хорошего. И действительно, как ни всматривался Борзов, не мог определить, правильно ли летит торпедоносец. И все же торпедоносец вышел на цель и поразил ее. В зареве взрыва торпеды был хорошо виден итог работы флагманского экипажа тонущий транспорт.
…В ночь на 6 апреля сорок четвертого года Котов уходил с решимостью во что бы то ни стало найти и уничтожить груженное оружием судно. Дважды этот транспорт уходил безнаказанно, в третий не уйдет. Но прежде надо было незамеченными проскочить в море. Летели без истребительного прикрытия, чтобы не привлечь внимания фашистских перехватчиков. На бреющем перескакивали наиболее опасные участки и, лишь оставив за собой береговую черту, набрали высоту. Что знал экипаж? Только то, что транспорт вышел из Штеттина. Адресов прибытия могло быть много, значит, главное — обнаружить противника.
Включив радиолокационную станцию, начали, поиск. Конечно, это не такие совершенные средства обнаружения, которыми оснащены современные самолеты флота. Но тогда делался первый шаг, и командир полка Борзов, флагманский штурман Н. Д. Котов, начальник связи полка гвардии старший лейтенант А. Иванов и стрелок-радист А. Евсеенко не забывали о визуальном наблюдении. Впрочем, погода была такой, что легче найти иголку в сене, чем корабль в море. Все пространство было закрыто облачностью. Уже три часа бороздили море, методично галсировали, не оставляя без внимания ни один квадрат.
Море было безмолвно и пустынно. И вдруг Иванов, ждавший появления одной светящейся точки, увидел на экране целый пучок и сразу сообщил командиру. По сигналу штурмана Борзов повел торпедоносец на сближение с целью. Вот он, плавучий арсенал, идущий курсом на Таллин, по ватерлинию в воде. Значит, полностью загружен. Но что это? Из мороси неожиданно выплыли сторожевые корабли. Не ошибся Иванов, докладывая о многочисленных точках на экране: плавучий арсенал охранялся со всех сторон. Если самолет заметили, через несколько секунд огонь всех кораблей сольется в одной точке, там, где заходил на боевой курс торпедоносец Бор-зова. Надо быстрее атаковать. Борзов ювелирно выполнил сигналы Котова.
Последние метры, последние секунды. Иванов и Ев-сеенко у пулеметов. Локатор уже не нужен, все в руках командира и штурмана.
Торпеда сброшена. Самолет пронесся над самыми мачтами. Громко заговорили пулеметы Иванова и Евсеенко, поливая палубу огнем.
…Когда, набрав максимальную скорость, Борзов сделал боевой разворот, экипаж увидел, как над плавучим арсеналом взметнулся столб огня. За первым взрывом последовал другой, еще более сильный, — сдетонировали снаряды, мины, бомбы.
Транспорт кренился на борт и пока не ушел под воду, волны и облака озаряло пламя, а море раскалывалось взрывами.
…Подходили к аэродрому, когда Борзов передал по СПУ:
— Экипаж, спасибо за умелые действия.
В штаб ВВС Иван Иванович представил фотосвидетельство о потоплении транспорта. Его водоизмещение, как считал дешифровщик, составляло 12000 тонн. О победе балтийцев так сообщалось в оперативной сводке Советского информбюро от 7 апреля 1944 года: 'Авиация Краснознаменного
