заболела голова. Когда мы поедем по домам, я попрошу его высадить меня у «Севильи», а он пусть проводит тебя в твой отель.
— А потом?
— Потом? Как получится. Мне нужно, чтобы вы почаще встречались в ближайшие дни. Ты уж сама постарайся это устроить.
— Я должна сразу лечь с ним?
— Решай сама. Я позвоню утром. Хорошо бы он пригласил тебя куда-нибудь на завтрашний вечер. А если захочет пригласить и послезавтра, еще лучше.
— То есть чтобы он неотлучно был при мне?
— Именно Хорошо бы, если бы вы все время были вместе.
Мелодию сменил замысловатый латиноамериканский ритм, который приковал их к углу танцплощадки, и их тела разъединились, чтобы легче было держать ритм. Сквозь сказочные джунгли «Эль Парадисо» Марку виден был постоянно обращенный в их сторону маленький бледный овал липа Кобболда.
— Пожалуйста, объясни мне, в чем дело, — попросила Линда.
— Это связано с одной сделкой. Я должен быть по возможности в курсе того, где он проводит время. Теперь, по крайней мере, я буду знать, когда он с тобой.
— Кошка спит, а мыши веселятся, да?
— Вроде того.
— А кто эти два кубинца при нем?
— Его телохранители, — ответил он. — В стране смута, поэтому полиция обеспечивает охрану тех, кто приехал по важному делу.
— Понятно, — сказала Линда. — А почему тебе не дали телохранителей?
— Я не представляю для них интереса. Я всего лишь покупатель здания на набережной.
— Что я должна сказать о себе, если он начнет меня расспрашивать?
— Правду — по возможности. Не придумывай лишнего.
— Что будет, если он узнает про наш сговор? — спросила она.
— Беда, — ответил Марк. — Представить даже не могу, какие это повлечет за собой неприятности.
— Интересно, боюсь я тебя? — спросила она, И ответила:
— Боюсь.
— Бояться нечего, — сказал Марк. И тихо добавил:
— Я знаю, ты выполнишь свои обязанности до конца. До самого конца.
— Ты мне начинаешь нравиться все меньше и меньше, — сказала она.
— Жаль. Потому что ты мне — все больше и больше.
— Может, пойдем на место?
— Когда кончится музыка, — ответил он. — И помни: Кобболд не сводит с нас глаз. Не смотри на него. Успокойся и веди себя так, будто тебе на самом деле страшно весело.
Рано утром из своего номера Марк позвонил Линде.
— Как дела?
— Неплохо, — ответила она. — По-моему, во всяком случае. Я только что проснулась.
— Извини, что мне пришлось вчера уйти. У меня прямо черные мухи летали перед глазами. Приятный мы провели вечер, правда? Я знаю, что ты не пожалеешь о знакомстве с Эндрю Кобболдом. Как вы, поладили?
— Вроде да, — ответила она. — Эндрю был очень мил.
— А как сегодня? Какие-нибудь планы?
— У меня для тебя новость. Мы вместе обедаем. А вечером, наверное, пойдем в другое место со звездами в потолке. Доволен?
— Да.
— Я так и думала.
— А завтра?
— Представь себе, завтра мы едем па пикник на побережье.
— Куда именно?
— Мне не сказали.
— Нам необходимо сегодня увидеться, — сказал Марк.
— Пожалуйста. Во второй половине дня я почти все время буду у себя в номере.
— Я приду к тебе часов в пять-шесть, — сказал он. — Обсудим положение. Может, успеем выпить рюмку-другую.
По опыту Марк знал, что телефонные разговоры прослушиваются, о встречах сообщается, а детали предполагаемых деловых переговоров проверяются. От придуманной истории нельзя отступать ни на шаг, поэтому он добросовестно отправился в сопровождении агента по продаже недвижимости на Малекон. Три стоявших вплотную друг к другу строения были возведены на берегу залива миллионером, обезумевшим от доходов, которые приносил ему сахар. Это были жутковатые на вид и отвратительно размалеванные дворцы, предназначенные для веселья, но говорившие о маниакальном страхе. Марк старательно лазал по мраморным с позолотой лестницам, осматривал покои Синей Бороды, где жил дух обреченности, ходил по прогнившим полам и сквозь затуманенные солью оконные стекла разглядывал океан.
Закончив подробный осмотр всех помещений, Марк с непроницаемым лицом попросил копии договоров о сдаче в аренду. Посольство снабдило его списком оценщиков, но ни одного из них не решилось рекомендовать. «Все подкуплены», — сказал ему торговый атташе.
Он позвонил к себе в контору в Солсбери и поговорил с Маклином, ведавшим внешнеторговыми сделками, предполагая, что их разговор подслушивают.
— Оценку нужно произвести сейчас?
— Поступай как знаешь, — ответил Маклин. — Если, по-твоему, это стоящее дело.
— Я разговаривал с Эндрю Кобболдом. Он не одобряет.
— С Эндрю Кобболдом? А он чем там занят?
— Какие-то дела с властями. Мне не полагается знать.
— Мировой малый, этот Кобболд.
— Один из лучших.
— И ты говоришь, наша идея его не привлекает?
— Он считает, что лучше подождать.
— А если кто-нибудь другой ухватит этот кусок?
— Эндрю говорит, что этого не случится. Он сказал, что дом продают уже давно. Тут вообще ситуация непростая. Может, и не стоило нам покупать все эти отели. По-моему, нужно выждать.
— Ты там на месте, Марк. Тебе видней, что делать.
— Тут есть кое-какие моменты, которые мне хотелось бы обсудить с тобой, прежде чем мы на что-то решимся.
— Тем не менее узнай их окончательную цену. Вреда от этого не будет.
— А как насчет оценки?
— Почему бы не провести? Сколько это стоит?
— Здесь все делается уж больно медленно. Тогда мне, наверное, придется задержаться до четверга. Я тебе не нужен?
— Пока ничего срочного. Приглядись, посмотри, нет ли там еще чего-нибудь.
— Хорошо, погляжу.
— И передай привет Эндрю, если увидишь его.
— Обязательно.
— Скажи, что я желаю ему успеха, чем бы он там ни занимался.
Глава 6
Придя по адресу, который дал ему Дон Винченте, Марк оказался перед служебным помещением, занимавшим целый квартал неподалеку от кладбища. У двери стоял на часах кубинский солдат, а второй солдат разгуливал возле стола при входе, где человек в штатском, которого Марк принял за американца,
