– Конечно, знала.
Дейк вспомнил про Патси и увидел, что она стоит у плиты. Ее руки вцепились в заслонку печки.
– Почему ты не ушла, Патси? Ты можешь навести порядок позднее. Похоже, тебе нужно на воздух.
Он увидел страх в ее глазах. Девчонка кивнула и быстро выбежала из кухни.
– Я не удивляюсь, почему никто из рабов твоего отца не остался после того как объявили свободу. Лишь горстка тех, кто сильнее страдал от голода, чем от страха. Твой брат выгнал их. Сказал им, что они свободны и больше ему не нужны. Он просто видеть не мог их после войны и всего, что с ним случилось. Некоторые вернулись и молили Минну дать им работу. Берк был искалечен, и Минне требовалась помощь, поэтому она позволила им остаться. Но она делала так, чтобы он их не видел.
Задумавшись, Дейк произнес вслух:
– Словом, у некоторых из этих бывших невольников было основание его ненавидеть, не так ли?
Билл Йенсен кивнул.
Дейк не мог заставить себя обвинять Элайджу без доказательств. Ведь слуга должен был знать возможные последствия.
– И чего эти ребята из Клана намерены добиться?
Дейк откинулся назад, удовлетворив на некоторое время свай аппетит. Ему хотелось узнать о роли своего брата.
– Это началось через два года после окончания войны, – начал шериф. – Ты не представляешь себе, что творилось тогда в Алабаме. Никакого местного правительства. Те из администрации, кто был против юнионистов, были брошены в тюрьму. Те, кто вроде меня симпатизировали северянам, были назначены на ответственные посты. У горожан отобрали все, но налоги все равно собирали. Вдобавок ко всему, им даже не разрешили иметь своих представителей. Дейк, ты на стороне победителей. Ты даже не представляешь себе, какими беспомощными чувствуют себя здесь некоторые люди.
– Члены Клана считают себя здесь проводниками закона, – продолжал шериф. – Они полагают, что северяне пришли сюда для того, чтобы научить негров ненавидеть южан. С некоторыми из бывших рабов, надо сказать, плохо обращались. И они намереваются отплатить белым за все неприятности. Дезертиры из обеих армий бродили и нарушали закон. И месяцами от них не было никакой защиты. Вот поэтому клановцы берут все в свои руки и вершат собственное правосудие.
Дейк встал и подошел к плите, держа в руках чашку.
– Как ты можешь называть это правосудием? Они ездят по ночам, скрыв свое лицо. Приговаривают людей к смерти, и все это во имя правосудия?!
Билл Йенсен пожал плечами.
– Я просто хочу тебе сказать, что они не убивали твоего брата.
Дейк понял, что он не может изменить его точку зрения.
– Что, если это была случайность? Берк был в моей бывшей комнате. Мы достаточно похожи, чтобы нас могли перепутать.
– Ты говоришь, кто-то ударил тебя по голове и забрал твой пистолет?
– Ну да.
– В таком случае этот кто-то знает разницу между тобой и Берком. И будь уверен, этот человек не был членом Клана.
Дейк потянулся и постучал по газете, лежавшей на столе перед шерифом.
– К чему тогда предупреждать?
– Здесь все считают тебя янки. Ты можешь устроить заваруху.
– Ты прав, особенно если сделать кое-какие изменения в устраивании заварух.
Йенсен кивнул.
– Ты поедешь с этими людьми, Билл? Я должен остерегаться даже тебя?
– Я – человек закона, Рид. К тому же, я им не нужен. Не важно, как я к этому отношусь. Работа для меня – вещь серьезная.
Они замолчали.
Дейк налил себе кофе.
– Я не убивал своего брата.
– Я и не думаю. Но пока просто больше некого в этом заподозрить.
Даже когда дым рассеивается, глаза еще могут слезиться.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Смущенная непривычным к себе вниманием, Кара возлежала на целой горе подушек, уложенных на кровати. Минна Блекли вошла в комнату. Каре хотелось, чтобы это был Дейк: она не видела его с утра.
– Минна, не стоит так беспокоиться обо мне. Я в порядке. Мне надо помогать тебе, а не лежать тут. Это меня портит.
Устроив поднос с ужином у Кары на коленях, Минна отступила назад, любуясь своей работой.
– Вот так. А теперь отдыхай. Я и слышать не хочу о том, что ты встанешь раньше, чем следует. Так тебе
