– Значит, пятая часть? Ну, тогда, наверное, придется согласиться.
– Хорошо. А теперь я задам вам несколько вопросов.
Я вынул фотографию из кармана и показал ему. Джоуи, не снимая рук с баранки, взглянул на снимок, посмотрел вверх и опять на фотографию.
Машина вильнула влево, сбоку засигналили, и такси вернулось на свою полосу.
– Научись ездить! – проорал Джоуи в окошко.
– Вы ее узнали? – спросил я.
– Нет.
– А если порыться в памяти?
– Посмотрите еще раз, – попросила Моника. – Пожалуйста.
Он нервно взглянул в зеркало заднего вида.
– Ее звали Шанталь Эдер, – сказала Моника. – Она моя сестра.
– Твоя сестра?
– Она исчезла двадцать восемь лет назад. Посмотрите, пожалуйста, еще раз.
Джоуи снова посмотрел на фотографию.
– Никогда не видел ее раньше.
– Чарли тоже так ответил, – сказал я ему, – но он соврал, так же как врете вы.
– Ты обвиняешь меня во лжи?
– Успокойтесь. Давайте немного поговорим о случившемся после того, как Тедди произнес перед вами речь в пивной. Когда он предложил ограбить фонд Рандольфа?
– В тот же вечер. Он выложил нам все, а потом ушел, чтобы мы подумали. Я уже сидел за решеткой и совершенно не хотел туда возвращаться. У Ральфа никогда не было воровских наклонностей, а Чарли просто не тот человек. Но когда Тедди ушел, нас продолжил убеждать Хьюго. Мол, это не просто разговор о том, что мы изменим свою судьбу, ведь мы действительно можем сделать намеченное. Нужно всего лишь набраться смелости.
– Он договорился с Тедди с самого начала.
– Хьюго?
– Конечно, – ответил я. – Откуда еще Тедди мог узнать так много о вашей жизни? Из вашего рассказа я понял, что Тедди уже договорился с одним из вас. До того как вошел в бар.
– Хьюго. Черт побери!
– Итак, вы все согласились.
– Разговоры о новой жизни кружили головы сильнее, чем выпивка. Поэтому мы столковались, а у Тедди имелся план для каждого из нас.
– Вы занялись сигнализацией.
– Да, это была моя работа, правильно: сигнализация и машина. Тедди где-то достал схемы электропроводки. Система была сложной, чертежи выглядели как тарелка со спагетти, но я в конце концов разобрался, как отключить сигнализацию. Провод всегда остается проводом, ток – током. Не слишком сложно заставить электроны танцевать под свою музыку, если знаешь как.
– Что должен был делать Ральф?
– Выполнять всю черную работу во время операции. Кроме того, он тайком оборудовал в подвале дома матери мастерскую, где собирался переплавить драгметаллы в слитки, чтобы их можно было спокойно продавать.
– Что вы сделали с орудиями преступления после ограбления?
– Спрятали – там же, у Ральфа в подвале. Разбили цементный пол киркой и закопали. Яму залили бетоном. Насколько я знаю, все по-прежнему там.
Я взял это на заметку, чтобы сообщить Шейле.
– А Чарли должен был заняться сейфом, так?
– Да. Тедди сказал: если сейф вскрыть не удастся, он взорвет чертов ящик. Весь его план состоял из одних «если, то…», «если, это…», «если не так, то так».
– Как вы попали в Фонд?
– За это отвечал Хьюго. Он был крепким и хитрым парнем, как лис, у которого вместо когтей кастеты.
– Как он пробрался внутрь?
– Я не буду говорить о Хьюго.
– Почему?
– Помнишь, что я говорил о призраках? Одни из них опаснее других. К тому же материальнее.
– Тогда скажите, как в дело оказалась замешана девочка.
– Какая девочка?
– Девочка с фотографии. Шанталь Эдер.
– Никогда ее не видел.
– Джоуи!
– Нет, я узнал фотографию. В свое время она была напечатана во всех газетах. Девочка потерялась примерно в то же время, когда мы ограбили Фонд. Это та девочка, правильно?
– Правильно, – сказала Моника.
– Но не она ошивалась вокруг все то время, когда мы готовились.
– О чем вы говорите? – спросил я. – Кто ошивался?
– Тедди был настоящий Крысолов из сказки. Его любили все дети. У него всегда находилась конфетка или игрушка. Таким он был человеком. А один ребенок все время вертелся вокруг нас, вертелся, как мотылек у света. Светловолосый мальчик.
– Как его звали? – спросила Моника.
– Да разве сейчас вспомнишь, – ответил Джоуи. – Кто его знает…
– Я знаю, – сказал я.
Глава 43
Расследование буксовало, потому что отсутствовал ключевой свидетель. Иногда бывает трудно найти человека, а иногда – легче легкого.
– Что вы здесь делаете? – крикнул он.
В душной и грязной комнате царил жуткий беспорядок. На полу валялась одежда и остатки еды, постель была скомкана. Пахло нездоровым, кислым потом. На экране компьютера, перед которым он сидел, мертвенно-бледные и красноватые тона человеческой плоти неожиданно сменились фотографией покатого зеленого холма под голубым небом с редкими облаками.
– Сюда никому не разрешается входить, – сказал он. – Убирайтесь к черту! Оба.
На нем была грязная футболка, рваные трусы, черные носки. На носу сидели очки. Руки дряблые, лицо небритое, ноги, покрытые черными волосами. Когда он повернулся к нам, на его лице отражалось испуганное негодование святого имама, в чью мечеть ворвались мрачные крестоносцы.
– Привет, Ричард, – сказал я. – Как порнушка?
– Моника, – захныкал он, – убери его из моей комнаты.
Она посмотрела на беспорядок, покачала головой, подняла с пола мятые тренировочные штаны и бросила их брату.
– Надень.
Он прикрылся штанами.
– Уходите. Прошу вас.
– Это вряд ли, – сказал я. – Нам нужно поговорить о деле.
– Моника.
– Надень брюки, Ричард, – попросила она.
Он посмотрел на сестру, потом на меня, опять на сестру, встал и повернулся к нам спиной. Кожа цвета
