несколько лет. Но, что самое главное, город был расположен к северу от Багдада, тогда как Триполи находился всецело на западе. Если армия будет делать такой круг, она никогда не поспеет вовремя, чтобы спасти его столицу. Она может пасть со дня на день, настаивал он. Но султан не хотел ничего понимать. Интересы сельджукской империи требовали отдать приоритет проблеме Мосула. Кади, в стремлении использовать все возможности, подкупил за золото нескольких советников монарха, но напрасно: сначала армия пойдёт на Мосул. Когда через четыре месяца Факр аль-Мульк отправился в обратный путь, никаких церемоний уже не было. Теперь он был убеждён, что не сможет спасти свой город. Единственное, чего он ещё не знал, так это того, что Триполи уже потерян.

Ему сообщили эту печальную новость в августе 1108 года, когда он добрался до Дамаска. Расстроенные его долгим отсутствием, влиятельные жители Триполи решили доверить город правителю Египта, который пообещал защитить их от франков. Аль-Афдал прислал корабль с продовольствием, а также наместника, который взял в свои руки дела города и первым делом арестовал семью Факра аль- Мулька и его сторонников, завладел его казной, его недвижимым имуществом, его личными вещами и отправил всё, что было можно, на корабле в Египет!

Пока визирь так издевался над несчастным кади, франки готовились к последнему штурму Триполи. Их предводители один за другим прибывали к стенам осаждённого города. Тут был король Бодуэн Иерусалимский, их постоянный вожак. Были здесь Бодуэн Эдесский и Танкред, князь Антиохии, которые помирились ради этого случая. Находились тут и два представителя семьи Сен-Жилей, аль-Сердани и собственный сын покойного графа, которого хронисты зовут Ибн Сен-Жиль и который прибыл из своей страны с дюжиной генуэзских кораблей. Каждый из этих двоих хотел стать единоличным хозяином Триполи, но король Иерусалима велел им отложить спор. Поэтому Ибн Сен-Жиль дождался конца сражения, чтобы потом убить своего соперника.

В марте 1109 года всё было вроде бы готово для совместной атаки с земли и с моря. Триполитанцы наблюдали эти приготовления с ужасом, но не теряли надежды. Разве аль-Афдал не обещал им прислать самый могучий флот, какого тут ещё не видывали, с достаточным количеством продовольствия, воинов и снаряжения, чтобы продержаться целый год? Триполитанцы не сомневались, что генуэзские корабли удерут, как только завидят флот Фатимидов. Только бы он вовремя пришёл!

«В начале лета, — сообщает Ибн аль-Каланиси, — франки стали атаковать Триполи всеми силами, приближая свои передвижные башни к стенам. Когда люди города увидели, какой мощный штурм их ожидает, они утратили мужество, ибо поняли, что их гибель неизбежна. Продовольствие иссякло, а египетский флот опаздывал с прибытием. Ветры дули в противоположном направлении по воле Бога, который решает всякое дело. Франки удвоили свои усилия и взяли город с бою» 12 июля 1109 года. После двух тысяч дней обороны город мастеров золотых дел и библиотек, отважных моряков и просвещённых кади, был разорён воинами Запада. Сто тысяч томов Дар аль-Ильма были разворованы и потом сожжены как «безбожные». Согласно дамасскому хронисту, «франки решили, что треть города отойдёт генуэзцам, а две остальных трети — сыну Сен-Жиля. Королю Бодуэну дали всё, что тому понравилось». На деле большая часть жителей была продана в рабство, остальные лишены имущества и изгнаны. Многие отправились в портовый город Тир. Факр аль-Мульк закончил свои дни в предместьях Дамаска.

Ну а что же египетский флот? «Он прибыл в Тир через восемь дней после падения Триполи, — пишет Ибн аль-Каланиси, — когда всё было кончено, ввиду божьего наказания, постигшего обитателей города». Следующей жертвой франки выбрали Бейрут. Стоящий вплотную к ливанским горам, этот город окружён сосновыми лесами, особенно в предместьях Маз- раат-аль-Араб и Рас-аль-Набех, где захватчики нашли дерево, необходимое для сооружения осадных машин. Бейрут даже отдалённо не напоминал по блеску Триполи, его скромные виллы было трудно сравнивать с римскими дворцами, мраморные руины которых тогда усеивали землю античного Бейрута. Но город всё-таки относительно процветал благодаря гавани, расположенной на горном карнизе, где согласно легенде Святой Георгий поразил дракона. На город зарились правители Дамаска, «египтяне его забросили», и в конце концов Бейрут, опираясь лишь на собственные силы, смело вступил в бой с франками в феврале 1110 года. Пять тысяч его жителей сражались отчаянно и разрушали одну за другой деревянные осадные башни. «Ни до этого, ни после этого франки не видели более жестокого отпора!» — восклицает Ибн аль-Каланиси. Захватчики не простили этого защитникам. Захватив город 13 мая, они устроили кровавую бойню. В назидание другим.

Урок не прошёл даром. Следующим летом «один франкский король (можно ли упрекать дамасского хрониста в том, что он не знал Сигурда, суверена далёкой Норвегии?) прибыл морем более чем на шестидесяти кораблях, заполненных воинами, чтобы совершить паломничество и вести войну в странах ислама. Так как он направился в Иерусалим, Бодуэн вышел к нему навстречу, и они вместе начали осаду с земли и с моря портового города Сайда», древнего финикийского Сидона. Его стены, неоднократно разрушавшиеся и восстанавливавшиеся на протяжении истории, и сегодня производят впечатление своими огромными каменными блоками, которые постоянно хлещут волны Средиземного моря. Но его жители, проявившие большую смелость в начале франкского вторжения, теперь не хотели сражаться, ибо «они опасались, — по словам Ибн аль-Каланиси, — судьбы Бейрута. Поэтому они послали к франкам своего кади с делегацией знатных горожан, чтобы просить Бодуэна сохранить им жизнь. Он уступил их просьбе». На этот раз бойни не было, но состоялся массовый исход жителей в Тир и Дамаск, которые итак уже были переполнены беженцами.

В течение семнадцати месяцев Триполи, Бейрут и Сайда, три самых знаменитых города арабского мира, были захвачены и разграблены, их жители убиты или депортированы, их эмиры, их кади, их судьи убиты или изгнаны, их мечети осквернены. Какая сила могла ещё помешать франкам быть вскоре в Тире, в Алеппо, в Дамаске, Каире, Мосуле и даже — а почему бы и нет — в Багдаде? Воля к сопротивлению — существовала ли она ещё? У мусульманских правителей её вне сомнения не было. Однако священная война, которую воины-пилигримы Запада вели без передышки на протяжении тринадцати лет, стала оказывать воздействие на население городов, больше других подвергавшихся франкской угрозе. Слово «джихад», остававшееся издавна не более чем лозунгом для украшения официальных речей, теперь обрело реальное значение. К джихаду призывали группы беженцев, поэты, религиозные деятели.

Один из таких людей, Абу-ль-Фадл Ибн аль-Кахаб, кади Алеппо, с короткой стрижкой и громким голосом, обладавший упорством и силой характера, решил пробудить спящего гиганта, каким являлся арабский мир. Его первое публичное действие было повторением через двенадцать лет скандала, учинённого до этого аль-Харави на улицах Багдада. В этот раз скандал превратился в настоящий бунт.

Глава пятая

Сопротивление носящего тюрбан

В среду 17 февраля 1111 года кади Ибн аль-Кашаб неожиданно появился в султанской мечети в Багдаде с группой влиятельных жителей Алеппо, среди которых были хашемитский шериф, являвшийся потомком Пророка, суфитские аскеты, имамы и купцы.

Они заставили проповедника спуститься с кафедры и разломали её, — говорит Ибн аль-Каланиси, — они стали кричать и оплакивать беды, которым ислам подвергался из-за франков, убивавших мужчин и порабощавших женщин и детей. Поскольку они мешали молиться верующим, присутствовавшие должностные лица, чтобы успокоить их, дали ряд обещаний от имени султана: будут посланы войска, чтобы защитить ислам от франков и всех неверных.

Но для успокоения бунтовщиков обещаний было недостаточно. В следующую среду они возобновили свою манифестацию, на этот раз в мечети калифа. Когда стражники пытались преградить им путь, они грубо оттолкнули их, сломали деревянную кафедру, украшенную арабесками и стихами Корана и стали изрекать оскорбления в адрес самого князя правоверных. Багдад оказался свидетелем большой смуты.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату