— Я всегда сплю так.
— В розовой.
— Розовый цвет навевает спокойные сны.
— С длинными кружевными рукавами.
— Отличная ловушка для кошмаров. Кстати, поэтому они синего цвета с серебром.
— А еще она… женская! И рукава у нее белые, а не синие.
— Э-э-э… не нашелся что ответить его собеседник. — Действительно. Хм. То-то мне сегодня снился… Впрочем, это неважно.
— Хочешь сказать, что это не твоя?
— Она не моя! Ты же видишь, кружева белые. Ни один нормальный геомант на ночь не оденет такое!
— То есть, ты хочешь сказать, что женскую сорочку с синими рукавами нормальный геомант на ночь оденет? — выдавил из себя юноша, снова давясь от смеха.
— У меня есть две версии случившегося, — не слушая его, продолжил Мэт. — Или госпожа Мурелье сегодня и вчера выспалась просто чудесно. Или один наглый и вороватый э-э-э… вор, который сейчас смотрит на меня невинным взглядом, неудачно пошутил и очень хочет, чтобы вино у него во рту превращалось в уксус, а мясо — в ячменную кашу.
Смех резко оборвался.
— Не надо в ячменную. Это действительно сделал не я.
— Рассеянность, это не фамильная наша черта. Профессор Ройбуш серьезно пострадал во время осады Ризвеня. Помогал жителям замка удерживать стены, понесло же его туда на старости лет. Боевое заклятие ударило в стену прямо под ним, удалив целый кусок из-под ног и лишь чудом не зацепив его. Иначе было бы у меня пол дядюшки.
— Извини. Я не знал… — веселость его как рукой смахнуло.
— Да ладно, можешь не извиняться. Все равно тебе еще чесоткой до обеда маяться.
— Какой еще чесоткой? — Айвен почесал колено и с удивлением уставился на свою руку. Второе колено тоже отчаянно зачесалось.
— Ты чеши, чеши, это действительно помогает, — щеголь начал одеваться. На этот раз он выбрал одежду пастельных тонов, украшенную вышивкой. — И одевайся, нам пора.
— Куда?
— В цирк. Я знаю, как тебя переправить через границу, — Мэт застегнул камзол и вышел.
Глава 13. Преодолевая границы
Вор и чародей стояли перед клетками с разнообразным зверьем. Кого здесь только не было! Айвен то и дело порывался посмотреть то на пятнистых медведей из империи Цинь, то на длинношеих руссохов, привезенных с Черного Континента, то во всю глазел на волшебных гиппогрифов — крылатых лошадей с птичьими головами. Но Мэт цепко ухватил его за руку и не отпускал ни на шаг, к большому неудовольствию юноши.
Геомант остановился перед клеткой с гармами. Огромные, ростом по грудь человеку, черные псы не спускали с него глаз, а по мощным клыкам обильно стекала слюна. Боевые хелицеры то и дело выдвигались из их нижней челюсти, выдавая крайнюю степень ярости этих животных. Считалось, что гармы — это дальние родственники маргармов, Пылающих Псов, охраняющих огненные врата Нижнего Мира в некоторых религиях. Почему-то, чем ближе к людям и чем свирепее были какие-нибудь твари, тем больше адептов привлекали к себе храмы, частью религии которых эти чудовища являлись.
'…Взять, к примеру, жрецов-тарзанитов. Их божество Тар Заон, один из владык джунглей и водопадов Черного Континента, мало популярен среди жителей Амальгара. Точнее, в него здесь вообще никто не верит. Зато на Обезьяньем острове, расположенном всего в дне пути от южных берегов Арлании, ему поклоняются все без исключения. Еще бы — воплощением Тар Заона считается большая черная горилла, которых на острове живет огромное количество. Свирепые обезьяны часто похищают жителей деревень и держат несчастных в страхе — как тут не броситься в ноги ухмыляющемуся богу в львиной шкуре?
Вот и бросаются, и бросают ему под ноги щедрые дары, пытаясь экспериментально выяснить предпочтения повелителя лесов и свирепых горилл. Как выяснилось, ничто человеческое богам не чуждо, а Тар Заон оказался большим любителем большегрудых молоденьких островитянок, спелых бананов и совсем не дурак выпить. Только ради него пришлось жителям Обезьяньего острова освоить разнообразные методы выгонки и перегонки винограда, бананов, манго, кокосового молока и прочих фруктов.
Когда после очередного обильного жертвоприношения, добрую половину которого составляют всевозможные вина, по всему острову разносится божественное 'А-а а-а-а-а а-а-а, а!!!', местные жители радостно улыбаются: их подношение пришлось по душе богу. Правда, на следующий день даже самые злобные гориллы стараются забиться под какой-нибудь камень и не высовываться оттуда: мучаемый воистину божественным похмельем владыка джунглей непредсказуем и беспощаден. Зная это, поселенцы загодя прикатывают к жертвенному алтарю бочки с кислым виноградным соком и маринованными фарюками…'
— Послушай, ты разве гармов никогда не видел? — попытался оттащить своего спутника от клетки Айвен.
— А ты что, видел? — удивленно приподнял бровь Мэт.
— Нет, но лично я бы предпочел посмотреть на женщину-змею.
— Хозяину цирка удалось раздобыть медузу? Где ты ее видел?! Какой породы?
— Ничего не знаю ни про каких медуз. Там одна циркачка… Она гнется, как свежий ивовый прут! И ее костюм, он словно нарисован прямо на теле! Ух, какие у нее яблочки…
— Рисунок в виде яблок на сценическом костюме женщины-змеи? Странно…
— Разве я что-то сказал про рисунок? — юноша хмыкнул. — Ну так что, пошли, посмотрим?
— Мне это не интересно.
— Знаешь, друг, я начинаю опасаться ночевать с тобою в одной комнате, — он с подозрением посмотрел на желтый камзол и светло-оранжевые обтягивающие штаны геоманта, — А что же тебе интересно?
— Медведи. Здесь должны быть медведи.
— Вот теперь я только боюсь с тобой оставаться наедине. Если ты имеешь в виду пятнистых циньских, то нам нужно возвращаться, а если про обычных, то поверни голову.
— Отлично! — Кстати, тебе кто больше нравится, медведи или гармы?
— Первых я ненавижу, а вторых боюсь. А тебе-то что?
— Мне? Ничего. А вот тебе с ними в одной клетке сидеть.
— Не понял.
— Я, если честно, тоже еще не совсем разобрался, как это провернуть. Если тебя интересует краткая версия моего плана, то я собираюсь провезти тебя через границу в клетке с животными. Такими, которых
