сохранить их в тайне.
– Вот именно! Вы мне сразу же сообщаете о том, что случилось, а ваша помощь будет оплачена.
– Кое-кто, полагаю, немало бы заплатил за такую историю.
– Ну да, потому-то мы и должны опередить все… – Он резко замолчал.
– Все остальные газетенки? – сладким голоском закончила Аманда. – Вы это собирались сказать, мистер Смит? Да, кстати, а на который из этих мерзких бульварных листков вы работаете?
– О чем вы, простите, я и не думал говорить…
– Оставьте. Вы не занимаетесь никакими связями с общественностью, потому что у киностудии нет подобного ведомства. В таком городке, как Спрингхилл, если бы киностудия решила наладить связи с общественностью, это дело взяла бы на себя местная газета – издатель предложил бы и свои услуги, и весь свой штат. Я вам искренне советую сочинить другую байку, если вы намерены выкапывать здесь всякие грязные сплетни. – Взяв чашку, она направилась к двери.
– Можете сколько вам угодно называть это грязными сплетнями, но читатели их любят, – крикнул он ей вслед. – И они по-прежнему стоят немалых денег, так что если передумаете, мисс менеджер гостиницы…
У Кэти отпала челюсть. Она захлопнула рот и взялась за метлу.
– Так, пора избавляться от мусора, – холодно провозгласила она и шагнула в сторону Джо Смита.
Он не стал ждать, пока она докажет серьезность своих намерений. Аманда, распахнув дверь ресторана, поджидала его на выходе.
– Не стоит беспокоиться насчет кофе, – любезно сказала она. – Я сама заплачу, так что у вас нет необходимости задерживаться здесь.
Мистер Смит исчез за дверью, и Кэти, опустившись на крайний стул, простонала:
– Боже, не могу поверить, что позволила так себя провести. Я-то решила, что он любезничает со мной, потому что ему понравился мой пирог!
– Он еще и пирог ел? Ладно, запиши на мой счет. Небольшая цена за то, чтобы увидеть, как он улепетывает. – Но Аманда не долго смеялась. Вряд ли они навсегда отвадили мистера Смита – или как его там зовут по-настоящему. Горожане, конечно, в восторге от съемок и актеров, но всегда найдется несколько человек, готовых сообщить скандальные истории – или даже сочинить их, – если только им посулят достаточно крупную сумму.
В холле открылись двери лифта, и из кабины вышла няня Уортингтонов. Следом семенил Ники. Двери начали уже закрываться, но малыш успел выйти, а вот зайцу, которого он тащил за ухо, повезло куда меньше: двери сошлись как раз на его пушистом маленьком хвостике. Ники с силой дернул зайца, хвост выскочил из западни, и мальчуган шлепнулся на ковер. Он ударился головой о массивную урну-пепельницу и завыл. Тихий плач, постепенно усиливаясь, превратился в звук пожарной сирены.
Няня обернулась к нему и подбоченилась.
– Так, Ники, хватит! Сейчас же поднимайся, иначе я оставлю тебя и уйду сама.
Аманда бросилась на колени рядом с малышом.
– Ничего, ничего, солнышко, не плачь. – Ее пальцы ощупывали его затылок в поисках шишки; вряд ли он сильно ушибся, но все же. – А зайчонок твой цел?
Ники отвлекся от собственной боли, перестал плакать и покрутил хвост зайца.
– Кажется, да. – Облизнув губы, он посмотрел вверх на Аманду. – Только у меня голова сильно болит.
У него был горячий затылок, а глаза блестели каким-то лихорадочным блеском. Тут не в ушибе дело, решила Аманда.
– Николас, – снова раздался окрик няни. – Я жду.
Аманда убрала кудри Ники со лба и пригляделась к чуть заметному водянистому прыщику, вроде небольшого ожога, у него на виске.
– Ребенок болен.
Няня презрительно фыркнула.
– Опять выкинул свой любимый номер, и так всякий раз, когда не хочет чего-нибудь делать.
Аманда закусила губу и сосчитала до десяти.
– Поднимать себе по желанию температуру – да за этот фокус школьники и те многое бы отдали, – произнесла она ровным тоном. – Мне почему-то кажется сомнительным, чтобы Ники умел такое проделывать. Не лучше ли вернуться в номер и уложить его в постель? Если у вас нет градусника, я буду рада вам помочь.
– А я буду очень благодарна, если вы перестанете меня учить, как мне выполнять мою работу. Пойдем, Ники.
Аманда наклонилась к Ники и подхватила его на руки. Упругое тельце оказалось тяжелее, чем она думала, – наверное, потому, что он сразу обмяк в ее объятиях. Он уткнулся лицом в изгиб между ее плечом и шеей; Аманда испугалась, кожей почувствовав его жар.
– Что это вы себе позволяете? – отрывисто бросила няня.
– Я позабочусь о Ники. Вы можете спокойно отправляться по своим делам.
– Но это… это похищение! – взвизгнула няня. – Вот погодите, я сообщу мистеру Уортингтону!
Аманда стиснула зубы.
– Будьте добры, – процедила она. – Кроме того, передайте ему, что я его жду.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Трисия едва не перевалилась через регистрационную стойку, стараясь ничего не упустить из разыгравшейся сцены. Аманда ткнула пальцем в кнопку вызова лифта.
– Когда придет мистер Уортингтон, Трисия, пошли его ко мне. Дорогу он знает.
Двери лифта открылись раньше, чем рот дежурной. Правда, Аманду не очень заботило мнение Трисии. Что же до этой так называемой няни!..
Аманда сдернула со своей кровати расшитое покрывало и опустила Ники на прохладные простыни. Он растянулся поудобнее и спросил:
– А няня сейчас придет?
– Не знаю, милый. Но твой папа уже очень скоро будет здесь.
Ники, казалось, размышлял над этим ответом, но ничего не сказал. Следующим его вопросом было:
– Можно попить?
– Можно, но только после того, как измерим температуру. – Она как раз стряхивала градусник. Ники ее намерение, похоже, очень расстроило, но Аманда, не дожидаясь, пока он поднимет крик, быстренько сунула ему под язык холодный стеклянный стержень и прижала мальчика к себе, тихонько поглаживая по головке. Его сопротивление через секунду растаяло, и он прильнул к ней.
Малыш что-то слишком послушен, думала она. Разве ребенок, который бился в истерике из-за потери игрушки, ушел бы так безропотно от няни с совершенно незнакомым человеком? Может, его болезнь серьезнее, чем ей кажется?
Но температура у него была не такая высокая, как она думала, а под локонами на лбу она обнаружила еще три крошечных пятнышка. Через минуту он пролил на себя стакан воды, и Аманда, снимая с него мокрую рубашку, увидела еще с десяток пятнышек на груди и животе, причем уже ярко-красных от расчесывания. Она вздохнула почти с облегчением: по крайней мере теперь ясно, в чем дело.
– Ты чешешься, Ники?
Он кивнул с несчастным видом.
– Везде.
– Ну, с этим мы быстро справимся. – Повесив рубашку на медные прутья кровати, она начала расстегивать ему сандалии.
– Как тебя зовут? – спросил Ники.
– Если хочешь, можешь называть меня Мэнди.
– Мэнди. – Он, похоже, прислушивался, как это звучит. – Извини, что я разлил воду.
Она заморгала от удивления. Так, значит, у мальчугана все же есть кое-какие манеры.
– Всякое случается, – беспечно отозвалась она. – Не переживай.
Возвращение Чейза Уортингтона в гостиницу заняло больше времени, чем ожидала Аманда. Ники уже
