ты хорошо пахнешь.
— Я хорошо пахну? — Я повернула голову в сторону и принюхалась.
Его глаза на мгновение озарили меня.
— Да. Ты пахнешь, как женщина, не испачканная резкими химическими запахами. Ты пахнешь, как нагретое солнцем поле диких цветов.
— Ого, — сказала я, на мгновение онемев от его комментария. — Это самое приятное, что когда-либо мне говорили.
— Твоим ароматом пропитан воздух вокруг тебя, — добавил он.
— Беру свои слова назад — звучит, будто я выделяю газ. — Я еще раз принюхалась, но не заметила никакого испускаемого мною запаха диких цветов, нагретых солнцем.
— Напротив, твой естественный аромат мне очень приятен. Он очень возбуждает. Именно поэтому я хочу тебя, и именно поэтому я предлагаю это.
Я безмолвствовала в течение нескольких минут и, наконец, сказала:
— Хорошо.
Он затормозил и остановился прямо посреди незащищённой от ветра дороги.
— Хорошо? Ты хочешь заняться сексом?
— Не сейчас, конечно, но — да, я пересплю с тобой. Ты сможешь сделать со мной все, что захочешь. Но если все закончится обломом, и я улечу прочь, я дам тебе знать.
— Я принимаю твои условия, — сказал он, опять трогаясь.
— Единственная причина, почему я это делаю — потому что я хочу тебе доказать, что я права, — сказала я, и большей частью это была правда. Я все еще не понимала, почему я готова пойти на это, я ведь не похожа на Клэр, влюбляющуюся в нового мужчину каждую неделю. Моим эмоциям требуются месяцы, чтобы созреть для того, чтобы найти мужчину сексуально привлекательным.
Но было в нем что-то, что, казалось, взывало ко мне; что-то, что нуждалось во мне…
— Как и я.
— Неправда, что секс без любви может быть лучше, чем секс по любви. И хотя я не могу доказать тебе обратное, но я определенно могу доказать, что твой вариант со мной не сработает.
Его губы скривились в усмешке.
— Я уверен, что будет нетрудно показать тебе совершенство физических отношений без какого-либо эмоций, кроме сексуального удовлетворения.
— Размечтался, — пробормотала я, наполовину раздраженная его высокомерным отношением, наполовину возбужденная одной мыслью о ночи с ним.
— Сексуальные фантазии мы обсудим позже, — сказал он, и я надолго задумалась о том, что означала его ухмылка.
Глава 4
Остаток дороги до дома Пэйна прошел не на высоте (в буквальном смысле, но не будем об этом). Я была поражена, обнаружив, что замок, который я астрально посетила, принадлежал ему.
— Место очень похоже на то, что я видела, когда улетела, — сказала я, когда он добрался до длинной насыпи, которая соединяла крошечный остров с землей. — Я понятия не имела, что ты живешь в замке. Ого. Это впечатляет. Здесь… э-э… водятся привидения или что-нибудь подобное?
— Привидения? — Пэйн нахмурился. — С чего ты взяла, что здесь должны быть привидения?
— С того, что они есть в большинстве замков?
— В моем — нет.
— Вот как. А сколько ему лет?
За то время, пока машина огибала замок и подъезжала к задней стоянке, Пэйн кратко рассказал мне историю замка. К тому моменту, когда он препроводил меня в главное здание, я уже знала, что строению приблизительно шестьсот лет, оно унаследовано отцом Пэйна от его бабушки по смертной линии, и что хотя в замке существовали проблемы с сыростью, которая, похоже, не устранялась никакими современными технологиями, в доме не водилось никого экстраординарнее семейства вампиров.
Которые, полагаю, уже достаточно экстраординарны, если хорошенько подумать.
— Сколько людей требуется, чтобы поддерживать в порядке этот замок? — спросила я, пока он вел меня через огромный холл.
— Днем у нас работают четверо: двое в доме, двое во дворе.
— Да? А в ночное время?
— Никто из персонала не остается после наступления темноты, — ответил он, глядя на меня непроницаемым взглядом.
— А, точно. Это же ваше время. — Я остановилась на мгновение и уставилась на Пэйна. Он повернулся, чтобы взглянуть, что меня задержало. — Тебе недоступно дневное время?
Он немного нахмурился и наморщил лоб.
— Недоступно? Что ты имеешь в виду?
— Ну, ты просыпаешься ночью, а не днем. Мне просто интересно, доступен ли он тебе.
— Я всегда встаю не позже чем в полдень, — ответил он, глядя на меня со странной болью. — Я поздно ложусь спать, да, но уверяю тебя, я не провожу свою жизнь в темноте.
— О. Я думала, что все вампы гуляют только по ночам. Значит, ты можешь выйти наружу на солнце? У тебя не бывает…, ну, знаешь, там, мрачных мыслей о том, что ты — Темный и не способен делать то, что могут другие люди?
— Господи, нет. Я не думаю ни о чем подобном. Я совершенно счастлив быть тем, кто я есть, — сказал он, глядя на меня с некоторым раздражением. — В любом случае это была бы пустая трата времени.
— Но… у тебя же нет души, — сказала я, следуя за ним к двери. — Я, возможно, не была раньше знакома с Темными, но даже я могу сказать, что в тебе чего-то не хватает. Будто твои внутренности сделаны изо льда. Это тебя не беспокоит?
— Нисколько. Возможно, у меня и нет души, но я не допущу, чтобы это мне мешало, — сказал он, повернувшись и показав рукой в сторону комнаты. — Ты сказала, что хочешь осмотреть дом. Это библиотека. Мой отец слишком редко бывает дома, чтобы использовать ее, так что это моя комната.
— Она прелестна. Очень уютная, — сказала я, осматриваясь. Она была типична для комнат подобного рода: книжные шкафы сверху донизу вдоль двух стен; темная кожаная мебель, составленная возле камина; длинные, тяжелые (вероятно, не пропускающие свет) занавеси, обрамлявшие огромные окна и пару французских дверей,[10] и знакомый стол, скрывающийся в противоположном конце комнаты. Знакомый, потому что мое сознание видело его в тот момент, когда Пэйн перекусывал мною.
Забавно, что меня послали в это место заранее.
— Вы, парни, способны исчезать?
Пэйн уставился на меня.
— Это означает «нет»? — спросила я.
— Да, это — «нет». Темные — более-менее люди, Саманта. У нас есть некоторые серьезные различия, но, несмотря на распространенное мнение, мы не меняем формы, мы не можем летать, и мы не можем просто исчезнуть.
— Хмм. Тогда кто был тот человек за твоим столом? Такой, злой. Тот, который меня так сильно напугал?
Он некоторое время смотрел на меня в удивлении.
— Какой человек?
— Тот, которого я видела в то время, пока ты посасывал «напитки от Сэм». За твоим столом сидел человек и рылся в вещах. Я думала, что это его собственность. Он, кажется, слышал меня, а затем, я могу поклясться, он увидел меня, хотя это невозможно. Он почему-то показался мне опасным. Я очень рада, что
