поступки. Он не переставал меня бить, и я не могла об этом говорить. Боюсь, тогда я не слишком задумывалась о том, как мое поведение может повлиять на дальнейшую жизнь.
– Господи, Кэсси, ты же была ребенком! Девочка, живущая в постоянном страхе, которой не к кому было обратиться!
– В ту ночь, когда мы поссорились… – Кэсси помедлила, на ее лице проступила боль, вызванная воспоминанием. – Я чувствовала – у меня нет иного выбора. Отец постоянно угрожал, чтобы я не смела никому ни о чем говорить… Да и куда бы я пошла, к кому обратилась, если почти все в полиции были его друзьями? Влиятельные друзья у него были везде. У меня же – ничего, кроме изрядно подпорченной репутации.
На лбу Себастьяна образовалась глубокая морщина.
– Выходит, ты лгала мне, что кроме меня встречаешься еще с другими парнями, чтобы я ничего не заподозрил?
Кэсси кивнула:
– Прости. Должно быть, это тебя задело, но ничего другого мне в голову не пришло. К тому же я собиралась уехать с острова сразу, как только мне исполнится восемнадцать. Отец увидел мои собранные вещи и… Вот так все и вышло…
– Он на тебя набросился, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Себастьян.
– Да. Я думала, что он… – Кэсси зажмурилась, словно не могла произнести фразу вслух.
Тошнота подкатила к горлу Себастьяна, когда он вдруг понял, на каком слове Кэсси запнулась.
– Мне очень жаль, – сдавленно произнес он, понимая все бессилие своих слов. – Мне очень жаль. Я так сожалею, что ни о чем не догадывался… Мне очень жаль, что я не смог тебя уберечь. Мне жаль, что ты не доверяла мне настолько, чтобы сказать правду. – Себастьян чуть отодвинулся, заглядывая в ее покрасневшие глаза. – Но почему ты ничего сказала во время судебного процесса? Неужели не нашлось бы никого, кто бы тебе поверил?
Кэсси подняла на него потухший взгляд:
– Я думала об этом, но когда смотрела в глаза людей, кому могла бы довериться, то всегда читала лишь презрение. Я была шлюхой, взбалмошной дрянью, которая причинила столько горя своему бедному, не знающему отдыха отцу. – Кэсси вздохнула и грустно продолжила: – Когда я узнала, что беременна, я поняла, почему избегала борьбы. Я была так подавлена, у меня не было сил… Я хотела лишь одного: чтобы все поскорее закончилось.
Себастьян взял ее руки.
– Я поговорю со своим главным юристом, – сказал он. – Я добьюсь, чтобы пятно с твоего имени было смыто. Я сделаю все, что в моей власти, чтобы справедливость восторжествовала.
– Нет, – сказала Кэсси, вырываясь из его хватки. – Я не хочу снова проходить через это. Я просто хочу уехать с Аристо.
– Ты не уедешь! Глаза Кэсси расширились.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я не допущу, чтобы ты уехала с моим сыном.
Кэсси пыталась справиться с охватившей ее паникой, но у нее это плохо получалось.
– Я не собираюсь жить здесь под домашним арестом, – процедила Кэсси. – Я буду ходить когда и куда мне вздумается!
Себастьян был непреклонен:
– Боюсь, это невозможно. Я должен принять меры, чтобы сохранить все в тайне на тот срок, который мне понадобится.
– Ты так печешься о себе и своем драгоценном троне, да? – вспыхнула Кэсси.
– К трону это не имеет никакого отношения, – скрипнул зубами Себастьян от досады. – Я хочу провести время с Сэмом без назойливого внимания со стороны журналистов, тыкающих камерами ему в лицо. Он и без того робок и…
– Ты хочешь сказать, что в этом есть моя вина? – вскинула брови Кэсси. – Потому что у него была такая отвратительная мать? Ты так думаешь?
Себастьян закрыл глаза, а потом возвел их к потолку, словно прося, чтобы ему было ниспослано терпение.
– Я ничего подобного не говорил и даже не думал. Когда придет время, я без всяких колебаний объявлю о том, что ты являешься матерью моего ребенка.
Кэсси вдруг презрительно фыркнула:
– Понимаю. А время это, конечно, настанет не раньше, чем у тебя на руках будет тест на отцовство.
Себастьян шумно выдохнул:
– Кэсси, поставь себя на мое место. Что бы ты сделала?
Кэсси сразу же сникла:
– Н-наверное, то же самое…
– Верь мне. Для начала. Это нужно нам всем, и прежде всего Сэму. Если он почувствует твое недоверие, то как он сможет доверять мне? Не забывай, сейчас ты для него пример для подражания.
Кэсси испытующе вгляделась в лицо Себастьяна:
– Могу я верить тебе, что ты не отнимешь его у меня?
– Я возвращаю тебе твой вопрос.
– Я не отниму его у тебя. Скажи, а ты до конца доверяешь моим словам, что он твой сын? В конце концов, ты мог бы и не заметить вашего с ним сходства.
– Сейчас я уже от этого не могу отмахнуться. А что касается, верю ли я в то, что это мой сын… – Себастьян положил руки ей на плечи. – Тест на отцовство для меня пустая формальность. Я знаю, что он мой сын.
– Ты был в детстве таким же робким, как он?
Себастьян провел пальцем вдоль ее щеки.
– Какое-то время – да, но постепенно я становился смелее. Уверен, с Сэмом произойдет то же. Главное, чтобы на пути к этому не возникло никаких препятствий. Ты прекрасная мать, Кэсси. Ты очень напоминаешь мне мою собственную. Я вижу, что Сэм тебя обожает. В тебе сейчас для него заключен весь мир.
– Я люблю Сэма сильнее, чем ты можешь себе это представить, – со слабой улыбкой сказала Кэсси, смягчаясь. – В нем единственный смысл моей жизни. До того как я узнала, что ношу его, я даже думала о том, ч-чтобы…
Палец Себастьяна лег на ее губу.
– Нет, Кэсси, не говори. Я не вынесу этого. Мне становится плохо, когда я думаю, через что тебе пришлось пройти. И я понимаю, почему после первого письма, на который ты так и не получила ответа, ты больше мне не писала.
– Ты веришь, что я отправляла тебе письмо?
– Это то, о чем я думал сегодня утром, лежа в постели один, когда ты ушла. Теперь я почти не сомневаюсь в том, что по приказанию отца вся моя почта просматривалась. Потом он запретил связываться с тобой Лиззи. В любом случае у меня нет другого объяснения.
– Я рада, что ты веришь мне. – Она нерешительно улыбнулась. – Даже как-то странно, что появился наконец человек, который мне верит.
Глава 11
Следующие несколько дней Кэсси провела, наблюдая за тем, как Себастьян пытается завоевать доверие своего сына. Что-то шевелилось в ее душе всякий раз, когда она смотрела на их одинаковые темноволосые головы, склоненные над пазлами или над книжкой, которую Себастьян читал Сэму. А когда
