— Да-да, конечно, — кивнула она.
Кристина была одна и уже лежала на диване. Я удивился:
— А Варя где?
— Спать пошла.
— Я же не дал ей белье.
Крестина зевнула и пожала плечами:
— Не знаю, она ушла.
Я обратил внимание на пустой стакан из-под сока, стоящий на тумбочке.
— Спокойной ночи, — пожелал я сестре и пошел в гостиную.
Там Варвара спала прямо в одежде. На журнальном столике стоял пустой стакан. Подивившись силе порошков, я не стал будить девушку, накрыл ее простынью, подложил под голову подушку и, выключив свет, отправился к Марии.
— Роберт, почему ты так долго? — спросила она, зевая. — Так можно и уснуть.
— Для сна еще рано, — прошептал я, снимая с кровати покрывало.
— Я стесняюсь, — сказала Мария и щелкнула выключателем.
В темноте было слышно ее ровное, чуть замедленное дыхание.
— Роберт…
Я представил как мы сольемся: в висках застучало, запершило в горле.
— Маша…
Руки ее скользнули по моей спине. Я бросился лихорадочно сдирать одежду: с себя, с нее. Она мне помогала. В одно мгновение мы оказались под одеялом. Я лежал на спине, придавленный ее телом, ее полной грудью, мягким животом, упругими бедрами. Я горел, сходил с ума от желания… и в этот неподходящий момент зазвонил мобильный. Мы взвились, как флаги на ветру, и отпрянули; желания как не бывало. Мобильный упрямо звонил.
— Это мой, ну его, — сказала Мария, вяло возвращаясь в мои объятия. — Зря не отключила. Все равно не собираюсь на звонки отвечать.
— Чего уж, — виновато вздохнул я, — отвечай, теперь тебе ни что не мешает.
Она нехотя достала из сумки телефон, приложила его к уху и, ахнув, у меня спросила:
— Роберт, могу я выйти на кухню? Конфиденциальный разговор.
— Зачем тебе выходить? — удивился я. — В этом нет нужды. Сам могу выйти.
Она отыскала в темноте мои губы, чмокнула их и шепнула:
— Нет-нет, не надо, лежи. Я быстро.
Досадуя, остался в постели один. К своему стыду, не заметил, как заснул — сморило.
Проснулся от жарких объятий — вернулась Мария. Она жадно целовала меня и шептала:
— Скорей, скорей, умоляю…
Я снова пылал: в висках застучало, наружу запросился бес… Я повел себя энергично. Мария тоже спешила: наши тела исступленно сплелись. Сквозь пелену желания, этого сладкого дурмана, я почувствовал: что-то не то. Но размышлять было некогда, она горела и всем своим существом требовала от меня действий. Я перевернул ее на спину и…
В комнате загорелся свет. На пороге стояла Светлана, а в постели со мной — Варвара.
— Но где же Мария? — ополоумев, промямлил я.
Глава 23
Что тут началось!
Секунду все оставались на своих местах: Светлана — на пороге, Варвара — в моих объятиях. Потом все пришло в движение. Светлана метнулась ко мне и залепила такую оплеуху, что я слетел с кровати. Не подозревая в ней столь страшной силы, я струхнул: а ну, как она начнет сейчас бить Варвару? Эту негодницу! Эту пакостную девчонку! Мой гнев обернулся на нее.
— Как ты посмела? Варя, как ты посмела? — исступленно кричал я.
— Как ты посмел? — завизжала Светлана и выдала мне вторую оплеуху, похлеще первой.
Падать мне было некуда, поэтому я остался на полу, собираясь там храбро принять смерть. Доставить мне это “удовольствие” Светлана была готова. Об этом говорили ее перекошенный злобой рот и бешеный от ненависти взгляд…
Но, неожиданно вмешалась Варвара. Она прыгнула на Светлану и завопила:
— Не смей его бить! Ты сама его бросила! Ты здесь никто!
Светлана обратила свой гнев на Варвару:
— Я здесь никто? Это ты здесь никто! Девчонка! Соплячка!
Она заломила руки и воззвала ко мне:
— Роберт! Как ты мог! Она же ребенок! Докатился до несовершеннолетних?
Я залепетал:
— Это не то, что ты думаешь, это случайность, клянусь, сам не знал…
— Мне уже восемнадцать! — закричала Варвара.
— Заткнись, развратница! — потребовала Светлана и снова обратилась ко мне: — Роберт! Вот ты как! Не успела я за порог, как ты бросился устраивать оргии?
— Какие оргии? Какие оргии? — мямлил я.
— Какое право ты имеешь врываться сюда? — возмущалась Варвара. — Ты сама его бросила! Иди вон!
Светлана заплакала и выбежала, но вон не пошла. Секунду спустя раздался ее истошный крик:
— А-ааа! Тут еще одна!
Обмотавшись простынью, я метнулся из спальни. Нашел Светлану в кухне. Там, уронив голову на стол и разметав свои кудрявые волосы, сидела Мария. Судя по храпу, она крепко спала, сжимая в руке трубку сотового. Спала так крепко, что не замечала скандала.
Я схватил Светлану за руку и потащил ее в гостиную, щедро выдавая обещания все прояснить. Она упиралась и вопила:
— Кто эта ведьма? Кто?
Я с радостью понял, что Светлана не узнала Марию, поскольку та спрятала лицо. Понял и вздохнул с облегчением. Собрался (уж не знаю как) оправдаться, но встряла Варвара.
— Что ты за ним бегаешь? — возмущенно спросила она. — Ты же сама его бросила!
— Ах ты поганка! — озверела Светлана. — Дрянь! Соплячка!
— Липучка! Старуха! — последовало в ответ.
— Женщины! Умоляю вас! Не ругайтесь! — воззвал я, но было поздно.
Светлану задело за живое.
— Роберт! Знаешь, что я сейчас сделаю? — опасно успокаиваясь, спросила она.
Разумеется, я не знал, но она меня просветила:
— Сейчас же отправлюсь к Заславским и разбужу родителей этой нахалки. Пускай полюбуются как проводит время их чадо, их доченька. Особенно это будет интересно Марии.
Светлана решительно направилась в прихожую, но ее остановил радостный вопль Варвары:
— Ха! Испугала! Матушка моя здесь! Натрахалась и спит на кухне!
Душа моя ушла в пятки.
— Что?!! — Светлана пошатнулась, одной рукой хватаясь за дверной косяк, другой за сердце: — Роберт! До чего ты дошел? До чего докатился? Ну это уж слишком! Ты пожалеешь! Ты очень пожалеешь! Клянусь! Своей жизнью клянусь!
Выдав страшную клятву, Светлана гордо удалилась. Ее уходу не помешал даже новый замок. “Новый замок?!” Я задался вопросом: “А как вообще она попала в квартиру? Да, у нее был ключ, но замок-то я поменял?” Озаренный догадкой, я метнулся в прихожую, выдвинул из шкафа ящичек, схватил запасные ключи — так и есть! Было четыре, стало три.
— Чертова Мархалева! — в отчаянии хватаясь за голову, завопил я. — Убью! Убью!
Поскольку Мархалевой под рукой не оказалось, я набросился на Варвару — ее тоже было за что убивать. Судя по всему, я был страшен, потому что Варвара струхнула и, прихватив свои вещички, бросилась убегать. Догнал я ее уже во дворе нашего дома — так, обмотанный простыней и побежал.
