Граблин радостно согласился:
– Это да!
– Вы что, «подвигами» делиться пришли? – возмутилась покинутая Галина.
Чех опомнился и, сгребая ее в охапку, медово воскликнул:
– Галочка, солнышко! Я умирал без тебя!
– Еще бы, – одобрил ход друга Граблин и тоже потянулся с лаской к Далиле.
– Ни в коем случае! – запротестовала она, категорично отстраняя незваного ухажера.
Решив даром времени не терять, она поставила вопрос ребром:
– А мог бы Матюк убить человека?
– Это смотря какого, – задумался Ванек.
А Граблин отрезал:
– Да никакого не мог. Его на жалость легко пробивает. Потому его бабы и любят.
– Его любят за красоту, – уточнила Далила.
– Это точно, – компетентно подтвердила Галина. – Он невероятно красив.
– Ерунда, – озлобился Граблин и самовлюбленно всех просветил:
– Я во сто раз красивей вашего Матюка, а меня никто не хочет любить. А все потому, что я настоящий мужчина. Я брутальный, а Ванька, как баба, добряк.
Чех, окунаясь в приятные воспоминания, вынужден был подтвердить:
– Да, он добрый, Матюк. Однажды он даже подружку свою мне отдал, когда заметил, что я глаз на нее положил. Я очень страдал, а Ванька терпеть не может, когда рядом страдают.
– А я что, не добрый? – возмутился пораженный в самое сердце Траблин. – Он бабу какую-то, а я Галку тебе отдаю! С мясом от себя отрываю!
«Что он мелет?» – испугалась Далила в ожидании бури.
Но Галина умильно воскликнула:
– Граблин, ты правда меня отдаешь?
– Как же, отдаст он! – не погрешил против истины Ванек. – Этот жлоб тебя продал! Я штуку баксов ему за тебя заплатил!
– Какую-то штуку. Я в минуту эту штуку продул, – обиделся Граблин и с патетикой возвестил:
– Пользуясь моей слабостью, ты, дружище, жестоко меня сгубил! Я, может, теперь без Галки умру!
Чех ехидно хихикнул и выразил недоверие:
– Ну да, ты умрешь. Если вовремя не опохмелишься. А из-за женщины – вряд ли.
– Что?! Не умру?! Да я жениться решился! Потому и резался в карты словно свинья! Я на свадьбу мечтал накопить!
«Какая мерзкая ложь!» – мысленно возмутилась Далила.
А Галина от счастья сомлела.
– О, Граблин, – простонала она. – Что же ты мне не сказал? Я согласна без свадьбы!
Своим заявлением она бесчеловечно сразила чеха. Он нешуточно взволновался:
– Ты согласна? А я? Как же я? Он врет, а я точно женюсь!
– Ты прости меня, Ванек, – плаксиво взмолилась Галина, – но плоть моя стремится к нему.
Граблин решительно расставил точки над 'i':
– Э-э, нет! Поздно, душа моя! Поздно! Я штуку его давно проиграл!
– Мы штуку вернем, – успокоила любовника добрячка Галина, с надеждой поглядывая на добрячку Далилу. – Далька, правда вернем?
Та возмутилась:
– Еще чего! Не буду я возвращать!
Граблин демарш поощрил:
– И правильно, возвращать мне не надо. У женщин я принципиально ничего никогда не беру.
– Да как это ты не берешь? – возмутилась Галина. – Всю дорогу у меня занимал. И не отдал ни разу. И слышать ничего не хочу. Я сама Ванеку долг твой верну, и изволь идти под венец!
«Вот это ты, братец, попался», – мстительно усмехнулась Далила, наблюдая за тем, как бледнеет растерянный Граблин.
А тут еще и Ванек проникся сочувствием к влюбленной Галине и, являя щедрость, сказал:
– Да фиг с ней, со штукой, раз у вас разгорелась такая морковь. Я не знал, что вы докатились до свадьбы. Жаль мне, конечно, надежд. Я возлагал, возлагал…