— Какого народу?
— А хрен его знает. Баба его на кухне кормила какого-то мужика.
— Ты его видел?
— Что я, совсем больной, на кухню соваться? Слышал их разговор.
— О чем они говорили? — насторожился шеф.
“Перебинтованный” сердито крякнул и пояснил:
— Да говорю же, на кухню я не ходил. Голоса издали слышал: бабский и мужицкий. А сам Желтухин в спальне храпел на кровати. Сейф, между прочим, у него тоже в спальне. Я хотел сунуться, да после прикинул, что риск беспонтовый. Кто его знает, может гости к нему приехали, может мужик там не один, может их двое или трое. Ты же мне сам приказал все сделать без шуму.
— Я приказал тебе заставить бабу Желтухина открыть сейф и на ее глазах папку вытащить, а потом связать бабу и свалить по-тихому. Так?
— Так.
— Где папка с бумагами, скотина?! — прогремел шеф.
“Перебинтованный”, запинаясь, снова начал оправдываться, но Липочка уже его не слышала. Она была близка к обмороку и лишь чудом держалась на ногах. Выходит, бандит шел совсем не к Роману. Выходит, ему нужен Ваня, точнее его папка.
Мысли ее лихорадочно заметались: “Что за папка? Почему она им нужна? Почему ее надо взять обязательно в присутствии Липочки? Куда проще пробраться в квартиру и сделать это без свидетелей”.
Действительно, два раза в неделю в одно и то же время Липочка отправляется за покупками на рынок. На это уходит часа три, не меньше. Если бандиты знают про сейф, должны знать и то, что он небольшой, легкий и не прикручен к стене. Его можно без особых проблем унести. Открывай себе вдали от хозяев, сколько душе угодно.
“Что делать? Бежать к Ване? Бить тревогу? Про перебинтованного рассказать? Но как объяснить Ване откуда мне стало про сейф известно? Почему я пошла в это бандитское логово?”
И тут Липочку осенило: “Мне же надо отсюда бежать! Раз речь идет о Ваню, то не исключено, что и меня они знают!”
Едва она так подумала, как в холл ввалился головорез. Или ему надоело ногти пилить, или любопытство одолело, но он ввалился в холл и с подозрением уставился на Липочку:
— Ну че? Нашла шефа?
Бедняжка, едва не лишаясь чувств, беспомощно смотрела на головореза и не знала, что сказать. Тот потребовал:
— Че молчишь? Отвечай.
Помотав головой, Липочка с трудом из себя выдавила:
— Занят шеф.
В кабинете все пришло в движение: заскрипели стулья, раздались шаги, распахнулась дверь и на пороге вырос невысокий коренастый мужчина, стриженый под быка, но одетый в приличный костюм.
“Шеф! — подумала Липочка и по ее гладкой упругой спинке прошел мороз. — Сейчас меня схватят!”
Это был действительно шеф, но ее никто не схватил. Более того, узнав, зачем Липочка пожаловала, шеф обрадовался и сообщил:
— Уборщица позарез нам нужна!
Отступать было некуда и все же Липочка попыталась отступить.
— Я вряд ли вам подойду, — пролепетала она, бледнея, пятясь и с ужасом глядя на “перебинтованного”, выросшего из-за спины шефа.
Однако перебинтованный тоже не признал в ней жену Желтухина и, тем более, свою обидчицу. С чисто мужским интересом разглядывая Липочку и явно одобряя ее пышные формы, он игриво спросил:
— А почему, красавица, не подойдешь? Лично мне ты очень даже подходишь…
Шеф цыкнул:
— Сгинь отсюда, Вован, не пугай девушку. Видишь, она и без тебя еле живая стоит. Ты не бойся, дивчина, — уже ласково обратился он к Липочке. — Это с виду мои пацаны чистые бандюганы, а на самом деле народ все культурный.
Он строго посмотрел на “перебинтованного”, на головореза, дежурившего у входа и заверил:
— Приставать к тебе, дивчина, не будут. Лично за этим прослежу. Как тебя зовут?
— Ада! — без запинки выпалила Липочка, в общем-то не солгав. Ведь Олимпиада — это и Липа и Ада.
Шеф просиял:
— Ада. Значит Аделаида.
Разубеждать его Липочка не стала, лишь молча кивнула.
— А я Сан Саныч, — представился шеф. — Начальник в этой конторе. За каждую уборку отдельно и хорошо заплачу, но чтобы здесь чисто было. Очень я, Ада, люблю чистоту. Так что, по рукам?
Липочка растерялась.
— Не знаю, — пролепетала она. — У меня нет трудовой книжки. Точнее есть, но на другой работе она. И убирать я могу только днем. Вечерами дежурю.
Сан Саныч отнесся с пониманием.
— Мужа нет? — спросил он.
Липочка отрицательно потрясла головой:
— Нет.
— И на руках ребенок…
— Да, — согласилась Липочка. — Он сейчас в деревне живет у бабушки.
— И на двух работах горбатишься.
Она обреченно кивнула.
— Ясно, — с грустью констатировал Сан Саныч. — Совсем как когда-то моя маманя. Нагоревалась, бедная, пока меня вырастила. Короче так, Ада, обещаю: не будет у тебя проблем. Убирай, когда тебе удобно. Это мне все равно, лишь бы в офисе чисто было. И трудовая мне твоя ни к чему. У меня тут все запросто, без бюрократии: ты мне услугу, я тебе оплату. Приступай!
— Как? Сейчас? — удивилась Липочка.
— Конечно, — усмехнулся Сан Саныч. — Слышь, Леха, — обратился он к головорезу, — открой девушке кабинеты да инвентарь выдай. Что там есть у тебя?
— Все есть, — доложил Леха. — И швабры, и совки, и веники. Даже лопаты.
— Лопаты ей ни к чему, а остальное давай, — скомандовал шеф и вернулся в свой кабинет, на этот раз плотно прикрыв дверь за собою.
Таким образом, Липочка и опомнится не успела, как оказалась в рабочем халате со шваброй в руках.
“Вот помою тут все, почищу, — строила она планы, добросовестно отдирая слои грязи от стен, — и поминай как звали. И ногой сюда не ступлю. Слишком опасно. А с Ваней знаю как поступить. Сама не стану ему ничего рассказывать, просто на пейджер сообщение пришлю, мол замышляют против тебя нехорошее. И “доброжелатель” подпишусь. Или что-нибудь в этом роде. Короче, посоветуюсь с Романом как сочинить получше. А в эту фирму больше ни ногой, слишком опасно. И пускай не обижается Роман,” — окончательно решила Липочка.
Решить-то она решила, да вышло все по-другому. Когда два кабинета были уже вычищены и усталая Липочка выбралась в холл, к ней обратился Сан Саныч.
— Молодец, Ада, хорошо работаешь, — похвалил он и спросил: — Притомилась думаю?
— Немножко, — кивнула Липочка.
— Еще бы, — усмехнулся он. — Мои орлы месяца два над этим помещением старались, а ты хочешь за один день авгиевы конюшни вычистить. Сворачивайся, дивчина, хватит на сегодня. Остальное завтра докуешь. Слышь, Леха, — крикнул он головорезу, — с девушкой по-доброму расплатись да с поклоном ее проводи. Посторонних здесь быть не должно: клиент к нам едет.
И Сан Саныч скрылся в своем кабинете. Подошел Леха, сунул купюру Липочке в кулачок и буркнул:
— Собирайся по-быстрому.
