Мужчина приуныл еще сильнее и исчез. Через минуту улыбающаяся темнокожая горничная в бледно- зеленой форме принесла бокалы с янтарной жидкостью. Унылый восточноевропеец взял сразу несколько сумок и поспешил к лестнице.
— Не затрудняйтесь! — пытался остановить его Крэг.
— Мы сами справимся! — поддержал друга Кельвин, однако мужчина поднял руку.
— Прошу вас! — Удивительно, но подобострастное поведение наводило на мысль, что он придуривается, словно кто-то из друзей подбил его стать дворецким на один вечер. — Мистер и миссис Ли на пляже с другими гостями… — Он показал на стеклянную дверь, выходящую прямо на океан. — Миссис Ли предлагает либо сразу спуститься на пляж, либо сначала отдохнуть, решайте сами.
— Спасибо! — поблагодарил коротышка Кельвин, схватил целую горсть соленых орешков из большой раковины, лежащей на журнальном столике, и приблизился к трехметровому абстрактному полотну, висевшему у лестницы. — Чертов Дитер Карлсон! — проговорил он с набитым ртом. — Повсюду развешан! А ведь это убожище даже рисовать не умеет!
Скелет Крэг вышел на веранду, я поспешила следом и остановилась у перил. Казалось, я нахожусь на носу огромного, севшего на мель корабля. Над головой — бесконечный купол голубого неба с аккуратными белыми облаками, внизу — мерцающая вода и золотисто-белый песок, слитые воедино жарой и светом.
— Представляешь, каково иметь такой дом? — поинтересовалась я.
— Он наш, милая, — пошутил Крэг, скользнув рукой по моей спине. — Я только что его купил!
Перегнувшись через перила, я оглядела пляж. Несколько человек устроили пикник. Женщина в красном купальнике — вероятно, Джиджи — вошла в воду, другие лежали на разноцветных полотенцах. Я пригубила холодный сладкий чай. М-м-м, в жизни не пила ничего вкуснее!
— У нас новый повар, наверное, зря мы позвали столько гостей, — подыграла я.
— Они та-ак напью-ются, что не почувствуют вкус еды, — умело изобразил ленивый говорок богачей Крэг. В роль он вжился чуть ли не моментально. Впрочем, в будущем его ждали успех и достаток: лет через десять мой приятель уже считался одним из самых модных художников страны.
Джед, Кельвин и Терри тоже вышли на веранду.
— Я на пляж, — объявил Джед, в тот момент исполнявший роль третьего лишнего. — Вдруг какая- нибудь дама скучает там по мужскому вниманию!
Терри с Кельвином молча курили. Джиджи подняла голову и, заметив нас, помахала: давайте, мол, сюда. По щербатым деревянным ступенькам мы спустились к узенькой тропке, которая сбегала вниз по дюне. Привыкнув к роли счастливой обладательницы этого великолепия, я вдохнула соленый воздух и по- хозяйски оглянулась на дом.
— Лестницу нужно отремонтировать, — чуть слышно прошептал Крэг.
Вот мы очутились на пляже, и сказка кончилась.
Джиджи возлежала на лазурном полотенце, вишневый купальник так и льнул к фантастическим формам. Черные волосы мелким серпантином подсыхали на спине. Когда мы подошли, она села, опершись на локти, и невероятный бюст приподнялся.
— Привет! — поздоровалась Джиджи.
Рядом с ней сидел гибкий, сильно загорелый молодой человек. Казалось, его остроконечный, похожий на ястребиный клюв нос туго натягивает кожу. Он с удивлением взглянул на нас из-под кустистых бровей. Наверное, на фоне закрытого частного пляжа мы выглядели кучкой инопланетян — мертвенно бледные лица, темные круги под глазами, дешевая одежда.
— Это Сэм Шапиро, писатель, — объявила Джиджи. — Сэм, это Крэг Симмс, художник, про которого я тебе рассказывала, и его друзья. Дай бог памяти…
Крэг снова представил нас по очереди, а Джиджи бессмысленно улыбалась, явно пропуская все мимо ушей.
В платье, носках и высоких ботинках мне стало жарко.
— Купальные костюмы взяли? — спросила Джиджи.
Мой был надет под платье, но разве решилась бы я продемонстрировать этой богине сине-зеленое тело?
Быстро поднявшись, Джиджи схватила Крэга за руку:
— Пойдем обсудим комиссионные!
Они ушли.
Расстелив на песке свой старый плащ, Джед сел на песок, вытянул ноги и стал смотреть на океан. Длинные иссиня-черные волосы сверкающей волной рассыпались по плечам.
— Жарко, черт подери! — Терри стянула футболку. Большая упругая грудь в ярком пурпурном бюстгальтере тряслась, как желе.
— Меня можете не стесняться, — улыбнулся Сэм.
— Я и не стесняюсь, — прищурившись, заявила Терри и опустилась на песок.
Коротышка Кельвин закурил:
— Что, сегодня вечеринка намечается?
— У Джиджи всегда вечеринка!
Я встала и медленно зашагала к воде. Выбрав момент, когда никто не смотрел, расстегнула старое, купленное в секонд-хенде платье, расшнуровала ботинки, сняла влажные от пота носки и сложила все аккуратной стопкой. Верх и низ купальника были от разных пар, но я надеялась, гости Джиджи решат, что контраст намеренный. Белокурые волосы, пережженные неумелой колористкой Терри, пришлось свернуть ракушкой и закрепить на затылке. Бр-р, до чего холодная вода! Я намочила ноги, поднырнула под волну и сделала несколько гребков. На поверхность я всплыла в каком-то метре от двух мужчин, которые плескались на мелководье и разговаривали. Один из них оказался Гербом Ли, мужем Джиджи, он даже в воде не выпускал изо рта сигару. Второй плавал в толстых очках с черной оправой. Седые волосы вились беспорядочным нимбом.
— Не понимаю, каким образом я должен втиснуть все в первую часть! — заявил седой.
— Повторяю еще раз, эти сцены — неотъемлемая часть описания детства, — парировал Герб. Выговор у него был типично нью-йоркским, но в то же время аристократическим.
— Я ведь путешествую по разным временным периодам! Такова структура произведения! Динамичное повествование — его изюминка.
— Я говорю о том, что предложения должны максимально раскрывать свой потенциал, рвать их совершено ни к чему. Ты же хочешь сделать роман гладким и читабельным?
Подплыв чуть ближе, я подслушивала откровенно и бессовестно. Повернув голову, Герб наконец заметил мое присутствие:
— Привет! Вы наша гостья?
— Я приехала с Крэгом. Ваша жена купила его картину. Мы встречались на выставке, помните?
— Ах, да, конечно, запамятовал. Знакомьтесь, это Макс Кесслер. Макс, это…
— Пиппа Саркисян.
— Что это за имя?
— Шведско-армянское, — пояснил Макс и, борясь с подводным течением, поплыл к берегу. Он сильно наклонял плечи вперед, а длинные черные плавки так и липли к ногам.
— Добро пожаловать на океан, Пиппа! — проговорил Герб. Веки прорезали веселые лучики морщин, светлые глаза блестели — истинное воплощение жизни и энергии. Стоя среди волн с сигарой в зубах, он казался дальним родственником Посейдона, управляющим этой частью океана, этаким хулиганом- анархистом.
— Спасибо! — поблагодарила я и, нырнув под удобную волну, поплыла дальше.
Когда солнце покатилось к горизонту, усеивая поверхность океана дрожащими золотыми пятнами, на пляж спустились дворецкий и горничная с большой плетеной корзиной. Они даже не несли, а волочили ее вдвоем, лица их покраснели от натуги. В корзине весело позвякивали бутылки, и гости дружно потянулись за коктейлями. Все шумно приветствовали дворецкого. «Да здравствует Джерзи!» — кричали они, а мрачный восточноевропеец лишь чуть заметно приподнял уголки рта. Он распаковал целый бар, и гости буквально забросали его заказами.
— Просите о чем угодно! — подначивал Герб. — Он дело знает.
