уехали, А г…где же Нонака?
Таноки был заикой от рождения.
— Он исчез, — ответил Хамото.
— Исчез? Это о…очень странно.
Таноки низко наклонился к урне, которую обеими руками прижимал к животу брат Нитты. Из конторы вышел хозяин ломбарда.
— Ну, вот и все, — сказал он. — Сегодня ночью будем прощаться с покойником. Урну установим в мастерской.
Тем временем детектив Тани подошел к Таноки и тихо спросил:
— Скажите, когда вы в последний раз встречались с Нонакой?
— В… вчера, в Синдзюку, — ничего не подозревая, ответил Таноки.
— Не припомните, в котором часу?
— Около пяти.
Тани пожал плечами, а Хамото ошеломленно поглядел на Таноки. Ведь именно в это время некто подсыпал в сок яд и отравил Нитту.
Итак, алиби Нонаки доказано. Хотя… может быть, Таноки назвал этот час умышленно. Острый взгляд Тани, казалось, пронизывал его насквозь.
Глава третья
На бетонном пороге вплотную друг к другу выстроились клетки с певчими птицами. Там были рисовки и синицы, ткачики и овсянки, белоглазки и перепелки. На каждой клетке висела табличка с названием птицы. Метались по клеткам самые шумливые непоседы — канарейки, ткачики. Зато перепелки и синицы вели себя послушно. Ни на кого не обращая внимания, жадно клевали корм белоглазки.
В лавке стоял густой запах птичьего помета. В неярких лучах солнца плавали, медленно опускаясь на пол, мелкие перышки. Кинуи вспомнил, как к таким же перышкам внутри ящика протянул руку умиравший Нитта. Да, странную картину изобразил он в своем волшебном фонаре. Что он хотел ею выразить?
Кинуи не был любителем певчих птиц, но многим из его друзей они доставляли необыкновенную радость, особенно им нравилась утренняя и вечерняя кормежка птиц.
К сожалению, в лавке он не застал ни хозяина, ни Мидори. Хозяйка, миловидная женщина лет тридцати пяти, сказала, что у владельца бара вылетела из клетки рисовка, и муж вместе с Мидори отправился ее ловить.
— Должно быть, скоро вернутся. Хорошо бы поймали.
— У вас так много птиц. Как вы только управляетесь с ними? — удивился Кинуи.
— Хлопотное дело, но нам нравится.
— Не так часто встречаются владельцы птичьих лавок, которые сдают птиц в аренду.
— Верно. Муж у меня человек со странностями. Он сам придумал такую аренду, и я даже не знаю, дает ли это' заработок. Теперь вот улетела рисовка, а вчера бродячая кошка задрала петуха.
— Бродячая кошка?
— Да, кошки сюда часто приходят. По ночам бегают по крыше — спать не дают, — засмеялась хозяйка, показав желтые от мисо [8] зубы. — Я сейчас сбегаю в бар и позову их. Это недалеко. А вы пока постерегите лавку.
Вскоре она привела хозяина лавки Исаку и Мидори. С Исаку Кинуи встречался впервые.
— Извините, что заставил ждать. Тут рисовка улетела, пришлось ловить. Проходите в комнату, пожалуйста. — Хозяин пригласил Кинуи и Миту внутрь.
Мидори осталась прибирать у входа.
— Мы пришли, чтобы задать вам несколько вопросов в связи со смертью Нитты, — начал Кинуи.
— Да, да, — перебил его Исаку. — Это так неожиданно. Девочка часто заходила к нему. — Он поглядел в сторону двери. — Мне лично ни разу не довелось побывать у него в мастерской, но девочка много рассказывала о художнике. Он и сам несколько раз заходил. Человек он был необыкновенный и работал не так, как другие. Брал ножницы и клей, резал перья и наклеивал их на бумагу или стекло. Однажды он показал мне несколько своих картинок, напечатанных в журнале. Мне они понравились. Вот ведь какие бывают на свете мастера! Неужели такой мастер наложил на себя руки? — Исаку говорил тихо, чтобы Мидори не услышала.
— Трудно сказать, как это произошло. Мы стараемся уточнить все обстоятельства. Пока много неясного… А вы не могли бы позвать Мидори?
Не успел Кинуи попросить, как Мидори, будто почувствовав, вошла и поклонилась. На ней были белая блузка, красная кофта и шаровары в мелкую клеточку.
— Скажи, Мидори, тебе известен человек по имени Нонака? — обратился к ней Кинуи.
— Я иногда встречала его у господина Нитты.
— А когда ты видела его в последний раз?
— Дня за четыре до смерти сэнсэя. Они о чем-то беседовали с Таноки.
— Вот как?
— Таноки получает пособие по безработице и часто заходил к сэнсэю. Нонака с удовольствием составлял ему компанию. Смешные они люди.
— А ты не замечала, чтобы Нонака спорил с Ниттой?
— Ни разу не видела.
— А Нонака или Таноки, случаем, не занимали деньги у Нитты?
— Занимали, и часто. Даже при мне не стеснялись просить. Им всегда не хватало денег.
— Вот как? — Кинуи и Мита многозначительно переглянулись.
— Но сэнсэй был очень добрый человек и всегда с радостью давал им взаймы.
— Он доставал деньги из бумажника?
— Да. У него был большой кожаный бумажник коричневого цвета.
— Покажи, какой величины был бумажник. — Мита достал из кармана свой. — Такой?
— Да, только у него поновее. Однажды, когда мы прогуливались близ храма Гококудзи, он остановился перед уличным продавцом лапши и заказал две порции. Расплачиваясь, он достал из кармана бумажник. Я и потом несколько раз видела его, так что запомнила.
Бумажника в мастерской Нитты не обнаружили. По-видимому, кто-то прихватил его. 'Это чрезвычайно важное обстоятельство', — подумал Кинуи.
— Спасибо. Скажи, а ты запомнила внешность господина в пиджаке мышиного цвета, которого встретила вечером у склада?
— Да. Я ведь говорила вашему полицейскому, что этот господин показался мне подозрительным, а он не стал меня слушать: мол, никакого отношения он к убийству не имеет, — обиженно сказала Мидори.
— Верно, я так и сказал, — признался Мита, — но теперь обстоятельства изменились.
— У него худое продолговатое лицо, большой нос. Когда этот господин вышел из-за угла и неожиданно со мной столкнулся, он испуганно поглядел на меня, быстро опустил голову и, прижимая к себе портфель, пошел прочь. Я обратила внимание на его широкие плечи и чуть подпрыгивающую походку.
— А какого цвета был портфель?
— Черного. Большой черный портфель, какой обычно носят врачи.
— Мидори, ты узнала бы этого человека, если бы его сейчас сюда привели?
— Конечно, у меня хорошая память. Правда, тетушка?
Исаку улыбнулся, а его жена утвердительно закивала:
— Девочка и вправду все запоминает. Мы ее взяли к себе, когда умер отец — двоюродный брат мужа.
Она заварила чай и прямо на подносе поставила перед гостями.
Глядя на Мидори, помощник инспектора вспомнил о своих подозрениях: неужели она могла убить Нитту из ревности? Что-то не верится. Она первая обнаружила труп, а полиции довольно часто таких и
