Море позади, группа повернула на цель. Идем на малой высоте, внизу сильно пересеченная местность: горы, холмы, поросшие невысоким лиственным лесом, голые скалы, узкие извилистые долины. Последняя гряда холмов. Сразу за ней — панорама боя. Станица тонет в дыму пожаров.
Ложимся на боевой курс. Засверкали нити «эрликонов», но поздно: бомбы сброшены. На повышенной скорости уходим от цели.
— Как результат? — спрашиваю у стрелков.
— Нормально, — отвечает Никифоров. — Думаю, фрицам будет о чем рассказать после войны в назидание деткам…
Разнообразить ассортимент
11 августа 1942 года Ставка Верховного Главнокомандования утвердила предложение Военного совета Северо-Кавказского фронта о создании Новороссийского оборонительного района. В его состав вошли войска 47-й и одна дивизия 56-й армий, боевые корабли, части морской пехоты и береговой артиллерии Черноморского флота, морская авиационная группа, имевшая в своем составе более ста самолетов. Авиацию возглавил заместитель командующего ВВС ЧФ, отважный и опытный генерал Квадэ. С первых дней организации морской авиационной группы [92] оборонительного района все ее части действовали с предельным напряжением. Общее превосходство в силах ещё оставалось за противником, но принимались все возможные меры, чтобы остановить его продвижение.
Враг, не считаясь с потерями, стремился пробиться к Новороссийску. 19 августа прорвал фронт у станицы Абинской. Перед авиагруппой была поставлена задача непрерывно бомбардировать и штурмовать скопления противника в пунктах сосредоточения и на рубежах атаки, громить танковые и механизированные колонны на подступах к линии фронта.
В руках гитлеровцев оставались станицы Неберджаевская и Нижне-Баканская, расположенные в двадцати трех километрах от Новороссийска. На земле шли жаркие кровопролитные бои. Полыхали пожарами августовские ночи. Стонала земля от разрывов бомб и скрежета танков.
Черноморские летчики совершали по пять-шесть боевых вылетов в сутки.
В один из этих дней в 36-й авиаполк поступил приказ: уничтожить живую силу и технику противника в районе Неберджаевской и Нижне-Баканской. На выполнение задания вылетела группа во главе со старшим лейтенантом Осиповым.
— Бомбить будем не по ведущему, а индивидуально, — решил командир группы. — Каждый штурман должен самостоятельно вывести самолет на цель. Угол сноса передам по радио, уточните его при подходе к цели.
Через двадцать минут воздух над аэродромом наполнился ревом моторов. Выстроившись, машины направились к цели. Истребителей сопровождения на этот раз не оказалось. К Нижне-Баканской вышли с севера, но в станице противника не обнаружили. Пошли параллельно шоссе. На подходе к развилке дорог на Неберджаевскую и Нижне-Баканскую Никитин заметил колонну автомашин. Фашисты также увидели нас, стали спешно рассредоточиваться, увеличили скорость, спеша укрыться.
— Командир, доложи ведущему и выходи на боевой, — советует Димыч.
Докладываю о своем решении отбомбиться по выступу леса, куда уже втянулась колонна. Старший лейтенант наши действия одобряет, сам ведет остальных к железнодорожной станции Нижне-Баканская, где обнаружен разгружающийся состав с войсками. Звено Андреева направляет бомбить скопление войск на окраине Неберджаевской. [93]
Первые же разрывы наших бомб настигли не успевших рассредоточиться в лесу гитлеровцев. Столбы пламени взмыли в воздух, на опушку стали выскакивать автомашины и серые фигурки гитлеровцев. Следующая серия бомб накрыла опушку. Отходя от цели, увидели, что весь угол леса порос языками пламени, далеко в сторону протянулась полоса черного дыма. Сделав разворот, ухожу из района удара. Теперь можно немного расслабить руки, онемевшие на зажатом на боевом курсе штурвале.
— Порядок, — кивает Димыч.
Действительно, цель выбрали удачно и отбомбились хорошо.
Подлетая к станции, увидели результаты работы группы Осипова. Состав был разбит в щепки, горели станционные постройки, на железнодорожном полотне зияли глубокие воронки.
Звено Андреева отбомбилось по складу боеприпасов. Столб огня и дыма виден был издалека.
На обратном пути выяснилось, что поврежден осколком снаряда мотор одного из самолетов в звене Андреева. Однако все обошлось благополучно. Ведущий уменьшил скорость, и вся группа дотянула до своего аэродрома.
Днем 26 августа наши войска овладели Неберджаевской. Новость мигом облетела весь полк. После стольких неудач маленькая победа приобрела в наших глазах особое значение: может, это начало большого наступления, переломный момент на фронте? Но вскоре стало известно: противник поспешно принялся перебрасывать 125-ю пехотную дивизию из-под Туапсе в район Крымской, готовясь к очередному штурму Новороссийска.
Начальник штаба майор Пересада утром 27 августа синим карандашом жирно провел на карте новую линию переднего края противника.
— Все ясно? — обратился к хмуро молчавшим летчикам.
— Опять Неберджаевская?
Пересада только развел руками.
— Перекур двадцать минут. Командирам эскадрилий уточнить обстановку экипажам.
Балин приказал подготовить машины к вылету, подвесив стокилограммовые фугаски.
Коля Прилуцкий протянул [94] скучновато:
— Опять фугаски… Не пора ли менять тактику?
— Что ты предлагаешь?!
— Разнообразить ассортимент. Фрицам наше меню приелось.
— Точнее.
— Пехота разбегается от машин и танков на полкилометра. Наши фугаски для нее — нуль. Думаю, эффект будет больше, если мы угостим их еще и осколочными.
— Дело! — моментально одобрил Балин.
Штурман эскадрильи Кочергин тут же прикинул варианты загрузки:
— На пятерку машин можно подвесить двести бомб: сорок фугасных соток и сто шестьдесят десятикилограммовых осколочных в кассетах. Или двести восемьдесят: сорок соток и двести сорок двухкилограммовых. А если точно рассчитать расстояние до цели, то можно еще за счет горючего увеличить бомбовую нагрузку.
— Правильно! — одобрили все. — А то технику бьем, а фрицев пугаем только…
— Давно бы так!
— Хорошо, ребята, — успокоил комэск. — Сегодня же доложу командиру полка наше предложение. А сейчас — по машинам!
Все было готово, мы прилегли отдохнуть в тени самолета, на перезревшей, пряно пахнущей, но еще мягкой траве. В последние дни такие минуты выпадали нечасто. Все время было забито расчетами, вылетами, докладами, разборами, сил едва хватало добраться до койки, чтобы забыться мертвецким сном. Димыч достал из контейнера свежие газеты, я решил подремать.
Но и сейчас не до отдыха оказалось. Предложение Прилуцкого не выходило из головы. Коротко изложил его экипажу.
— Как смотрите?
Некоторое время все молчали. Механик по вооружению Иван Моцаренко напряженно сопел.
— Тяжелое дело, — сказал наконец. — Вряд ли что выйдет.
— Почему?
— Сил не хватит. Представьте только. Во-первых, достать каждую бомбочку из ящика, вывернуть заглушку, вставить взрыватель. Во-вторых, уложить заряженные бомбы в кассеты, переложить фанерой.
