А нам лучше, чтобы вы его не заметили, не взяли на службу. Нам давно нужен Человек. Страна уже давно без всякой надежды смотрит на нынешнюю власть. Но и на оппозицию (на вчерашних премьеров и вице-премьеров) страна тоже смотрит, мягко говоря, без всякого энтузиазма.
Этот парень – наш герой. Он сделал то, чего все очень хотели, но всё как-то не случалось. Он встал на пути государственной машины и – победил. Он воплотил народные чаяния.
Помните школьную химию? В перенасыщенный раствор попадает один маленький кристаллик – и мгновенно вся жижа становится твердой, жесткой.
В химии это называется кристаллизация. А в жизни это называется революция.
Революция 1905 года началась с того, что полиция избила одну студентку. За что – теперь уже не важно. Важно, что история Российской империи повернула тогда. Хотя, когда полицейские били девушку, они не подозревали, что поворачивают историю. (Потом, в октябре 1917-го, страну развернули, загнали в болото, почти в могилу, но сейчас речь не об этом.)
…Недавно какой-то судья (полковник) попытался закрыть от прессы и публики громкий политический судебный процесс по делу об убийстве Политковской. Якобы по просьбе присяжных, опасающихся за свою безопасность. Но один присяжный встал и сказал: это ложь. И не побоялся прийти на радио и повторить это в прямом эфире. Он выступил за вас – против коррупции и правового нигилизма. Но разве вы его пригласили? разве наградили? А ведь он оказался прав и победил, и бесстыжий судья был вынужден отменить свое решение.
Андрей Хартли должен стать министром. Он молод, храбр, умён – чего вам еще? И люди увидят, что существует другой путь наверх – не холуйство, не родственные связи, не членство в «Единой России», не учеба у профессора Собчака. А как во всём мире – личные достоинства. Если ж сделаете его заместителем помощника секретаря где-нибудь чего-нибудь, то его там, конечно, сгноят. Да и дурак он будет, если согласится.
Случись президентские выборы завтра, ведь он бы их выиграл, а? И даже фамилия Хартли ему бы не помешала (в стране, где миллионы скучают по Джугашвили, а лучшая императрица была стопроцентная немка).
Все эти надуватели щек, все эти партийные боссы, все эти центризбиркомы, все эти бесчисленные политтехнологи с политсантехниками – вся эта говорливая жижа оказалась бы бессильна перед мгновенной кристаллизацией страны.
P. S. Когда текст про героя верстался, меня попросили прокомментировать высказывание Грызлова.
– Какое?
– А он только что донес на тебя президенту.
В номере уже стоял материал кремлевского корреспондента «МК» Натальи Галимовой «Бред “чистой воды”» с цитатами из вождей:
Сергей МИРОНОВ. Террористы попытались внести панику, показав, что никто не защищен. Это не удалось!.. Некоторые СМИ стали играть на руку террористам, пытаясь показать, что государство не в состоянии противостоять им.
Борис ГРЫЗЛОВ. Хотел бы привести пример, который вызвал лично у меня недоумение. Это факт публикации в газете «Ведомости», название – «Месть за Кавказ», факт статьи Александра Минкина в «Московском комсомольце» и заявление Доку Умарова. Если мы проанализируем эти три источника, то увидим, что фактически они варились в одном соку. У меня вызывает вполне обоснованное подозрение, что эти публикации и действия террористов связаны между собой.
Ниже поместили мой ответ г-ну Грызлову:
«Когда я писал статью “Восставшие из сортира”, я понятия не имел, что через два дня Доку Умаров скажет что-то похожее. Но даже если бы это случилось одновременно, делать вывод о преступной связи глупо. Скажем, когда Грызлов ругает США, нам не приходит в голову подозревать, что он варится в одном соку с бен Ладеном и деньгами “Аль-Каиды”…
Может быть, Грызлов одумается (как это много раз с ним бывало, когда он отказывался от изобретений чудодейственных фильтров и вечных двигателей или когда он просил Совет Федерации отклонить закон, за который накануне агитировал и голосовал), одумается и извинится. Он очень важный (по должности) господин, но по Конституции у нас все равны, и уголовное дело о клевете не добавит положительных штрихов в его биографию. Ради праздника даю ему неделю срока».
Извинений не последовало. Атаку подхватили грызловские однопартийцы. 15 апреля я подал в суд, о чем в тот день рассказывал в «Новой газете». Фрагменты этого интервью читайте на следующей странице.
Мы не знаем, в какой момент и где кончится терпение
– Если бы Грызлов извинился, вы подали бы на него в суд за клевету? Такие тяжкие обвинения должны быть наказуемы, иначе вы потеряете уважение многочисленных ваших почитателей.
– Не накажет суд, а уважение потеряю я? Жаль, если мои читатели теряют ко мне уважение в зависимости оттого, что сказал Грызлов. Но если бы он извинился и взял бы свои слова обратно, то зачем тогда судиться?
Горечь у меня не от клеветы Грызлова. Об этой истории написали, говорили по радио. Но никто не выступил в защиту – ни политики, ни союзы журналистов, ни общественные палаты. Ни одна собака. Ни одного слова.
– Складывается впечатление, что и вы, и другие известные журналисты придерживаетесь табу: абсолютно не замечать никаких фактов и доводов, свидетельствующих о том, что эти теракты много лет (начиная с известных взрывов домов и рязанских «учений») организуют в своих политических целях российские «органы». Действительно ли имеется такое табу?
– Нет, никакого табу. Я писал про теракты, и про взрывы домов я писал. Возьмите подшивку в библиотеке или зайдите в интернет и посмотрите, что я писал про взрывы домов. У меня есть книжка, называется «Письма президенту». Там про теракты, там про Беслан есть.
– Кроме глумления над сотрудниками правоохранительных органов, вы можете предложить что-то конструктивное?
– Убить всех террористов-организаторов. Второе: война идет почти 16 лет. Боевики стреляют, взрывают. Думаю, что это оружие сделано у нас в России. И гексоген, думаю, идет эшелонами не из Саудовской Аравии. Убили боевиков – посмотрите на номера автоматов. Нашли схрон с оружием – посмотрите на номера автоматов: где они сделаны, откуда они перешли в руки боевиков? Виновных на Красной площади на виселицу, на грудь табличку: «Продавал оружие врагу».
И еще. Мы сделали, на мой взгляд, большую ошибку: мы Кавказ (и многие другие места) оставили без русского языка, без русской школы. Вернуть – очень трудно.
– В вас говорит «большой брат»?
– Это не тот «большой брат», который говорит «вылижи мне сапоги». Этот «большой брат» печатал на русском языке Толстого, Достоевского, Шекспира, Сервантеса. И эти миллионные тиражи поступали даже в кишлаки. И в Туркмению, и в Казахстан. И куда бы ты ни приехал в СССР, всюду учили русский язык и читали великую литературу – и русскую, и мировую.
Теперь они говорят на своем языке, но книг такого уровня они на свой язык и с таким талантом уже никогда (во всяком случае, в этой жизни) не переведут. Потому что советская школа переводов была гениальной, и переводчики были гениальные. Теперь эти отделившиеся остались без великой литературы. Молодые уже не прочтут на русском языке. Я не уверен, что эти русские книги еще стоят на полках. Может быть, из них уже сделали туалетную бумагу.
– Как вы смотрите на окружающую вас действительность? В политическом смысле.
– С одной стороны, кажется, что власть чрезвычайно прочна, она полностью контролирует выборы. Но все-таки что-то происходит. Больше всего мне понравился этот парень, который не уступил дорогу. На него ехала черная машина с мигалкой, а он уперся. А потом вышел и сфотографировал. Потрясающий мужик! Если бы там сидела охрана, могли изувечить. Я о нем написал заметку «У России появился герой».
– Ну и что?
– А то, что мы не знаем, в какой момент и где кончается терпение.
