подлинность картриджа?
– Я уже это сделал, капитан. Я провел проверку через наши собственные банки данных, и восстановил алгоритм информационного шифрования, используемый на «Гагарине», которым кодировали его аварийный рекордер. Он совпадает. Наш компьютер уверяет, что есть незначительная вероятность, что это подделка.
Кирк вспомнил отчеты, которые он читал о «Гагарине», соединил их с фрагментами сигнала бедствия, полученного другими кораблями. Его охватило мимолетное головокружение, и он непроизвольно потянулся к спинке кресла Спока, чтобы поддержать себя. Вытерев свободной рукой лицо, он заметил обеспокоенный взгляд Маккоя.
– Все в порядке, Боунз, – сказал он слегка улыбаясь. – Просто небольшая слабость.
Маккой с явным раздражением на лице бросил взгляд на Колота.
– Как только мы здесь закончим, я задержу вас еще на некоторое время, просто чтобы удостовериться, что это клингонское пойло полностью вышло из вашего организма.
Колот не принял на свой счет эту колкость, также как и Кирк, и вместо этого вернул его внимание к текущему вопросу.
– Хотя мы знаем из сигнала бедствия, что корабль был атакован клингонами, Империя так и не призналась в нападении. Они выдвинули предположение, что это было делом рук отступников, действующих без санкции правительства.
Озлобленность в голосе Кирка увеличивалась с каждым словом, и дискомфорт, который он испытывал до этого момента, почти забылся, когда на передний план выступили новые чувства. Колот кивнул в ответ на слова Кирка.
– Верно. Высший Совет никогда не уполномачивал ни одного нападения на судно Федерации. Однако это не помешало некоторым амбициозным членам Совета взять этот вопрос в свои руки ради собственной личной выгоды. – Он жестом указал на информационный картридж. – Это было частью аварийного рекордера, найденного кораблем, который атаковал «Гагарина».
– Что и объясняет, почему корабельный буй так и не нашли среди обломков, позже обнаруженных другими кораблями, посланными для расследования, – сказал Спок.
– А без доказательств, – ответил Колот, – Империя могла заявить, что не знала об инциденте, также как она стала бы отрицать то, что случилось позже.
Наклонившись вперед, Маккой спросил:
– А что же случилось позже?
Колот колебался, словно обдумывая варианты того, что он может сказать, затем кивнул ни к кому в частности не обращаясь, а словно придя к соглашению с самим собой.
– После нападения остались выжившие, и их взяли в плен.
Это утверждение, простое и прямолинейное, врезалось в Кирка с силой физического удара.
– Выжившие? После стольких лет? Как? Сколько? Какие у вас доказательства?
В качестве ответа Колот извлек из пояса еще один информационный картридж, правда уже не звезднофлотовский.
– Капитан Спок, уверен вы сможете получить к нему доступ. Его перевели на стандартный формат, используемый в Федерации.
Спок вставил картридж в считывающее устройство. Когда на видовом экране терминала сменилось изображение, в этот раз группа офицеров увидела не страницы с текстом. Вместо них появилась визуальная запись.
– Это изображение было получено восемь лет назад с клингонской тюремной станции, – сказал Колот. – Это астероид, расположенный около границы с нашей стороны Нейтральной зоны, место содержания заключенных, прежде чем их рассылают в другие тюрьмы. Обычно там нельзя найти людей, или личностей, принадлежащих к расам, в которых можно было бы легко опознать представителей Федерации. Но следите внимательнее.
На экране показались заключенные, работающие над расчисткой тропинок в низком кустарнике и подлеске того, что выглядело как лес или джунгли. Кирк узнал тяжелые инструменты очень похожие на те, которыми он пользовался мальчиком на ферме своих родителей. Заключенные принадлежали ко множеству рас, некоторые из которых Кирк даже не знал.
Потом в поле зрения попал один из заключенных, и Кирк узнал в нем вулканца. Он казался моложе Спока, и было очевидно, что после его пленения с ним обращались не слишком хорошо. Он был измучен, сутулился, и заметно хромал. Его левая рука была перевязана и закреплена в грубой петле; темно-зеленая кровь покрывала большую часть поврежденной руки вулканца.
– О мой бог, – выдохнул Маккой.
Кирк встал и повернулся лицом к Колоту.
– Кто-нибудь из них еще жив? Где они?
Колот покачал головой.
– Все они вскоре были перемещены с той станции, капитан. Но мне известно, что многие пережили атаку на «Гагарин», хотя большинство из них к настоящему времени почти наверняка мертвы.
– Мертвы? – сказал Маккой. – И что же с ними случилось?
– Могу предположить, что их судьба похожа на судьбы многих за его левый бок.
. мальчиком на ферме своих родителей.ключенных Империи, доенных Империиктор, – сказал Спок. – Вероятно выживший командный состав корабля был допрошен ради полезных знаний, которыми они могли обладать, в то время как остальные по всей вероятности были похоронены в одном или нескольких клингонских гулагов. Такие тюрьмы известны по всему квадранту своими тяжелыми, суровыми условиями, так что логично предположить, что многие из команды «Гагарина» так или иначе пали жертвами этого злосчастного существования.
Кирк по языку тела доктора и выражению его лица мог сказать, что Маккой начал заводиться.
– Спок, мы говорим о мужчинах и женщинах, которые были схвачены и убиты в сотнях световых лет от дома, чьи семьи так и не узнали правды о том, что с ними случилось. Не могли бы вы выразить хоть немного сострадания?
Отвернувшись от стола и дискуссии, перерастающей в спор между двумя его друзьями, Кирк начал медленно прохаживаться вдоль лазарета, переваривая полученную информацию. Мысль о том, что такая жестокая судьба постигла кого угодно, особенно коллег по Звездному флоту, терзала его.
Когда сообщили об исчезновении «Гагарина», он отправился на Землю, чтобы встретиться с матерью Стивена Гарровика, первого офицера «Гагарина» и бывшего члена команды «Энтерпрайза». Он помнил опустошенность, которая одолела Энн, когда она узнала, что ее сын погиб также как и ее муж несколько лет назад, служа Звездному флоту.
Кирк понимал ее боль. Когда он проходил мимо больничных кроватей, к счастью в настоящее время не занятых, в его сознании всплыли воспоминания о другом лазарете, который десятилетия назад был заполнен телами пострадавших и погибших.
Это было на борту USS «Фаррагута» во время его первого назначения в дальний космос, и муж Энн Гарровик был командующим офицером Кирка. Столкновение с газообразным существом около далекой планеты, называемой Тихо IV, закончилось серьезным повреждением корабля и гибелью почти половины экипажа, включая и капитана Гарровика. Кирк, которого почти сокрушила горечь от гибели его капитана, обвинял себя в том, что не смог остановить нападение существа, когда у него была такая возможность.
Он нес эту вину много лет, пока второй случай столкновения с существом не дал ему возможность искупления. Была ли то судьба, или простое совпадение, что сын Гарровика, Стивен, оказался тогда на борту «Энтерпрайза»? Юный Гарровик помог Кирку уничтожить существо, продемонстрировав те же черты характера, которыми Кирк восхищался в отце парня. Кирк не стал брать молодого Гарровика под свое покровительство, но их связь, ставшая почти как у отца с сыном, продолжилась даже после того, как карьерная дорожка Гарровика увела его с «Энтерпрайза» в другие назначения.
Проходя мимо кроватей лазарета, Кирк задавался вопросом, сколько человек с «Гагарина» пострадало в тот день в момент его разрушения. Погиб ли Гарровик, или же он оказался одним из выживших, гниющих где-то в клингонской тюрьме? Эта мысль очень злила Кирка. Повернувшись к Колоту, он даже не попытался скрыть презрение в своем голосе.
